Таежная банда - Виталий Михайлович Егоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сумочка и сапожки?! – воскликнул Обручев, оборвав медика на полуслове. – Вещи потом обнаружились?!
– Откуда? Провели свое служебное расследование, установили, что в то время как раз пьянствовал Скворцов, и решили, что кража – его рук дело. Он сам не признался, но мы его все равно выгнали. Вот так, в глазах матери покойницы, мы все предстали мародерами. Стыдобище!
– А как узнать данные матери Синяевой? Я хочу с ней поговорить.
Горшков поднялся с кресла и постучал в стену, объяснив Обручеву, что сейчас придет секретарша и все растолкует.
Когда на пороге возникла молодая девица с причудливой прической, эксперт обратился к ней:
– Натали, найди, пожалуйста, служебное расследование по исчезновению вещей гражданки Синяевой. Помнишь такое дело?
– Еще бы не помнить! – фыркнула девица. – Всех тогда достали с этими сапожками! Пойду поищу…
– Будь добра! И занеси сюда, мы будем ждать.
Секретарша вышла, хлопнув дверью, а Горшков многозначительно посмотрел на Обручева:
– Пока ждем, может, по рюмашке?
Тот, немного подумав, согласился:
– Давай, что у тебя?
– У меня не хухры-мухры, а коньяк «Метакса»!
Не успели выпить по рюмочке, как в кабинет заглянул судебный медик Пинегин. Увидев его, Горшков радостно воскликнул:
– Мишель, заходи, третьим будешь!
Увидев, что безобидное «по рюмашке» может плавно перейти в полноценное застолье, Обручев заторопился:
– Я больше не буду, вечером планерка. – Он немного подумал и, улыбнувшись, обратился к Горшкову, уподобляясь его же привычкам коверкать имена: – Максимилиан, поторопи Натали, мне уже ехать пора.
Горшков вскочил на ноги и снова громко постучал в стену. Появившаяся через пару минут секретарша с недовольным видом кинула на стол папку:
– Нате, возьмите! – и, развернувшись, сразу же вышла из кабинета.
Обручев стал изучать материалы служебной проверки. Двадцать второго декабря в морг был доставлен труп гражданки Синяевой с признаками автотравмы. Вскрытие показало, что потерпевшая скончалась от перелома свода черепа и повреждения головного мозга. При получении вещей мать потерпевшей, проживающая в городе Якутске, обнаружила, что недостает сапожек и сумочки дочери. В протоколе было указано, что при первичном осмотре трупа на месте происшествия данные вещи были при потерпевшей, и, соответственно, они могли пропасть только в морге.
«Так, так, – подумал Обручев, изучая материалы дела. – Надо найденные в могиле вещи показать матери Синяевой. А вдруг она опознает их как принадлежащие дочери!»
Далее следовало объяснение Скворцова о том, что он не трогал вещи погибшей и не знает, куда они могли пропасть.
«Конечно, будет отказываться. Все-таки три судимости… заматерелый товарищ. Только одно непонятно: что связывало этого немолодого уже и неприятного типа с молодой девушкой? Что у них общего?»
Голос судебного медика прервал его размышления:
– Что, по-второй?
– Спасибо, Михалыч, не до этого, – отказался Обручев. – Разреши, я позвоню на работу.
– Пожалуйста, – кивнул эксперт, придвигая к нему телефонный аппарат.
Когда Обручев набрал телефон группы розыска, трубку поднял оперативник Павел Павлов. Узнав, кто звонит, он воскликнул:
– Евсеич, трупы нашлись! Яковлева поднялась к начальнику для доклада!
– Какие трупы?! – холодея, поинтересовался Обручев. – Сколько их?!
– Два трупа: мужчина и женщина.
– Что, их обоих грохнули?!
– Получается, обоих.
– И где же их нашли?! На кладбище?!
– Нет, далеко в тайге. Короче, подъезжай, тут такие дела разворачиваются!
– Выезжаю, минут через пятнадцать буду!
Положив трубку, Обручев повернулся к судебному медику:
– Трупы обнаружены в тайге! От вас кто поедет?
– Сегодня дежурный Федин… Вано.
– Передай ему, чтобы был наготове. Как соберемся, заедем за ним.
– Добро, передам, – кивнул Горшков.
Перед тем как покинуть кабинет, Обручев бросил взгляд на полную рюмку, одиноко скучающую на столе в ожидании второго тоста, и махнул рукой:
– Эх, была не была, зла оставлять не будем! Подай мне мою чарочку, выпьем за удачное раскрытие!
2
В управлении Обручева встретила взбудораженная Яковлева:
– Трупы нашлись! Их обоих убили и выбросили в тайге. Я посмотрела по карте, отсюда, примерно, сорок пять километров, из них большинство по бездорожью.
– А где именно?
– В районе речки Кенкеме.
– А кто нашел?
– Фермер, который в том районе держит хозяйство. Он вчера обнаружил их в лесу – и сразу к нам. Ехал ночью на своем «уазике», по пути застрял в грязи, пока его утром не вытащили вахтовики с вездеходом. Тут все сходится: преступники с кладбища выехали на машине «Урал» и по Маганскому тракту доехали до поселка Маган, а там ушли в тайгу. На другой машине туда не проедешь, разве что на «уазике» пробиться, да и то умеючи. Распутица…
– Почему именно на «Урале»?
– Фермер в лесу нашел эту машину, спрятанную…
– Что-то далековато, – засомневался Обручев. – Зачем так далеко возить их, да еще по бездорожью?.. Ты точно уверена, что это наши трупы?
– Наши, наши! Собака принесла фермеру женскую руку.
– Какую руку?! Почему именно женскую?!
– Покрашенные ногти…
– Люда, короче, веди меня к своему фермеру! Чем больше с тобой разговариваю, тем непонятнее становится!
– Еще одну новость хочу сообщить! – вспомнив о чем-то, воскликнула Яковлева. – Звонила Марфа с кладбища. С могилой разобрались, похоронщики что-то напутали, там погребен неизвестный бомж под номером 1248, так что эксгумация отменяется!
– Вот видишь, Люда, как все удачно складывается! – вздохнул с облегчением опер, направляясь вместе с ней в кабинет к розыскникам.
Фермер, мужчина лет пятидесяти, в серой ветровке с капюшоном и в резиновых болотных сапогах, пил чай с печеньем. Увидев Обручева в сопровождении Яковлевой, он отставил чашку и, словно солдат в строю, встал навытяжку перед оперативниками. Сыщик внимательно разглядывал человека, принесшего сногсшибательную новость, решая про себя, верить ли его словам, или все-таки перед ним психопат, либо схвативший «белую горячку» алкоголик. А таких случаев у него было предостаточно. Однажды в милицию с повинной явилась женщина и заявила, что убила мужа, размозжив ему голову топором, с последующим сокрытием трупа в огороде. Каково же было удивление милиционеров, когда они прибыли на место предполагаемого преступления и застали сладко похрапывающего на картофельной ботве мужчину в обнимку с недопитой бутылкой водки. Оказалось, женщина находилась в состоянии алкогольного делирия, то есть попросту «схватила белую горячку».
Удостоверившись, что мужчина не производит впечатление душевнобольного, Обручев протянул ему руку:
– Меня зовут Анатолий Евсеевич, занимаюсь убийствами.
