Вариант «Севастополь» - Комбат Найтов

– А командующий флотом узнает об этом последний! Вы забываетесь, милостивый государь Владимир Лексеевич! Кто такой? – он ткнул пальцем в сторону Сергея.

– Начальник второго отдела восьмого управления Главного разведывательного управления Генерального штаба капдва Михайлов, – представился Сергей.

– Устава не знаешь? Где «ваше высокопревосходительство» потерял?

– В тысяча девятьсот семнадцатом году, в феврале месяце, данное обращение было отменено указом Временного правительства России. После добровольного отречения от трона императора Николая Второго, Романова.

– Какого отречения? – тихо вымолвил старичок, хватаясь за сердце. Подбежавший адъютант Железнов подхватил его под руку и провёл к креслу. Сергей достал аптечку и подал таблетку нитроглицерина.

– Возьмите под язык, сейчас полегчает!

– Где вы, милостивый государь, такого франкмасона достали! Ишь, вольтерьянцы, разболтались! На тысячелетнюю Русь руку подняли! На государя-императора!

– Я здесь ни при чем, господин адмирал. Это ещё до меня было, почти сто лет назад.

– Вот, Михаил Петрович, его документы! Сергей Юрьевич, дайте бумагу!

Адмирал отставил руку и откинул голову, чтобы прочесть документ. Затем отдал его Железнову:

– Прочти, милейший.

Тот прочел, с датами. Адмирал долго смотрел на пол. Затем поднял голову и сказал:

– Враки!

Тогда Истомин вытащил из кармана цветные фотографии, сделанные у Зимнего дворца.

– Вот, ваше высокопревосходительство. Господин Бутаков и ваш покорный слуга были там. Теперь там музей. А вокруг Содом и Гоморра. Сие правда, ваше высокопревосходительство.

– Дай-ка, милок, ещё одну пилюлю! Полегчало! – он протянул руку Сергею, который положил в неё ещё одну маленькую таблетку нитроглицерина. – Вестовой! Чаю! Ну-с, что тут у вас?

– Разбираем Крымскую войну 1853–1856 годов. Сергей Юрьевич соблаговолил собрать всё, вместе с картами и планами сражений.

– Ну-ка, ну-ка! Не разберу, меленько написано!

Сергей поменял масштаб.

– Вот, значительно лучше.

Приходилось, конечно, постоянно двигать страницу по экрану. Спустя час стало видно, что адмирал устал. Старый он уже! В следующем году его не станет.

Он откинулся в кресле и прикрыл лицо руками.

– Как вы себя чувствуете, милейший Михаил Петрович? – спросил его Корнилов.

– Как может чувствовать себя человек, который узнал, что он опоздал и уже ничего сделать не может?

– Это не совсем так, господин адмирал. Время ещё есть. У нас появилась бронегруппа, пять единиц. Самых современных. Причем современных мне и опережающих всю технику вашего времени на сто пятьдесят лет. Все они вооружены четырехдюймовым орудием с дальностью стрельбы четыре версты прямой наводкой. А осколочно-фугасным снарядом до шести верст. С практической скорострельностью десять выстрелов в минуту. Имеющимся боезапасом мы можем серьёзно помешать выгрузке в Балаклаве, если не полностью уничтожить вражеский флот и десант. А насчет остального? Переправим сюда нужных людей, поможем реорганизовать науку и промышленность. Нам не привыкать. Тем более что многие сейчас хотят перебраться в более спокойные времена. И если помочь таким «переселенцам», то можно много избежать из того, что случилось с Россией в течение этих веков.

Старый адмирал внимательно посмотрел на Сергея, пошевелил губами.

– Надобно мне к государю-императору ехать. Сам он сюда в глушь не поедет. Авось послушает старика!

– Это вряд ли, дорогой Михаил Петрович. А вот если флот Черноморский возьмёт на себя такие невеликие расходы, то сторицей отольётся, – ответил Сергей.

– Показать пушчонки в деле сможешь, милейший?

– Надо ехать к Голубой бухте, там ближайшее место, где можно высадиться на берег. Сейчас бронетехника стоит на пляже возле Фиолента, но подняться наверх не может, там нет дороги. А показывать её в Балаклаве не стоит. Там наверняка уже есть шпионы противника.

Глава 3

На том и порешили. Младший Григорий и Сергей поехали на пролётке к Фиоленту, а начальство начало собираться в Казачью бухту. Сергей спустился к машинам, снял с одной из них маскировочную сеть, проверил быстренько всё и спустился с пляжа в воду, подняв волноотбойник. Предстоял почти пятикилометровый переход, благо, что погода стояла тихая. Немного мешала небольшая попутная волна, затруднявшая управление. Через сорок минут гусеницы заскрежетали по дну пляжа, и машина вышла на берег. Однако подняться наверх мешал почти отвесный карниз высотой метра два, сложенный из обветренного известняка. В «новом» времени этого карниза не было! Был проход, но он, оказывается, был рукотворным. Появилось «начальство», создалась глупая ситуация: машина вылезти наверх не может, но «два солдата и лопата заменяют экскаватор»! Привезли парусину, накрыли машину, пригнали роту солдат, и к утру эстакада была готова!

Перед началом работ адмирал успел посмотреть, как машина плавает и выходит на берег. Ну, а пушку в действии ему показали, потопив одним выстрелом старый фрегат, который тащил за собой на буксире пароход «Владимир», через неделю. За это время Сергей достал и переправил в Крым армейскую мобильную рекколонну на понтоне для получения топлива, несколько сварочных аппаратов и дизель-генераторов, батальонную ЗАС-станцию и мобильную РЛС 1Л122-Е1, вместе с «мотолыгой» для её перевозки. Для маскировки всю технику временно поместили на подворье Свято-Георгиевского монастыря, с настоятелем которого дружили и старик Лазарев, и Корнилов, и Бутаков. А там, где сейчас автопарк, начали вырубать капониры для техники.

Никон сначала ворчал, дескать, братию беспокоим отбойными молотками, затем стал их просить для проведения работ в самом монастыре. Хозяйственный был поп. Труднее было с людьми! Если со спецназовцами проблем не возникло, и двадцать человек, в которых Сергей был уверен, как в себе, спокойно переселились на новое место службы, то с научным составом было все далеко не так однозначно! Один, довольно пожилой, доктор наук из Корабелки старый крымский татарин Николай Керимович, с которым Сергей был знаком много лет, доцент 30-й кафедры морского приборостроения, проще говоря: торпедист, ни секунды не сомневался и с радостью переехал жить в Крым, притащив с собой кучу материалов по всему спектру флотских вооружений. А вот как подойти к остальным, Сергей не знал. Поехал к ещё одному бывшему сотруднику ГИПХа, с которым давно был знаком.

Это был специалист по ракетным порохам, но в 1990-е он оставил эту работу, занялся конструированием машин для лепки пельменей, потом потерял несколько пальцев, что-то ремонтируя, уволили, с женой развёлся. Та, нехотя, сказала его адрес и телефон. Встретились у станции метро «Ленинский проспект». Алексей был в довольно потёртой куртке, в брюках с вытертыми коленками. Зашли в кафе и начали душевный разговор «за жизнь». Разговор получился тяжелый. Жизнь для Алексея складывалась совсем не лучшим образом. Маленькая пенсия по инвалидности, работа на дому, что-то паяет и лудит. Полное разочарование в жизни, в людях, да и в себе. Начинал пить, потом пришлось прекратить, подшился, чтобы вообще не употреблять, так как денег ни на что нет.