Восставший из ада III: Ад на земле - Олард Диксон

— Есть!

— Ну, наконец ты получила, что хотела… — то ли грустно, то ли обиженно произнесла Терри, вставая с кресла.

Джоун кивнула головой.

— Значит, все в порядке. So Long. Тогда я пойду…

— А куда тебе идти? — спросила Джоун.

Терри печально опустила голову, закрывая большие и темные, как ночь, глаза.

— Знаешь, у меня есть лишняя комната, — как-будто между прочим сказала Джоун. — Ты всегда можешь переночевать в ней, если хочешь.

— Да? — оживилась Терри. — Вот здорово! Я буду тебе завтрак готовить… помогать тебе во всем…

Джоун хотела было запротестовать, но Терри быстро добавила:

— Если ты разрешишь… Ты ведь научишь меня, правда? Я тоже хочу так, как ты…

Джоун прижала голову девушки к себе. Терри обвила ее руками и пролепетала:

— Я буду стараться. Научи меня, пожалуйста…

Джоун стало жаль девушку, еще не совсем взрослую, но уже не ребенка. Сколько же ей пришлось пережить за свою короткую жизнь…

Джей Пи сидел на обнаженной Одри, одной рукой лаская ее юную, еще не сформировавшуюся грудь, а другой сжимая тлевшую сигарету. На шее у него висел тяжелый серебряный крест на массивной цепочке и покачивался в такт любовным движениям. Одежда девушки валялась около кровати, а сама она, закатив глаза, мяла пальцами белоснежную простыню с кровавым пятном посередине. Ей казалось, что она все отдала бы за эти мгновения, только бы всегда принадлежать Джею. В страсти она кинулась на него, вонзая ногти ему в спину и обжигаясь о горящую сигарету. Монро оттолкнул ее, повалив обратно на низкую кровать. Одри, падая, раскинула руки по сторонам, выгибая свое нежное тело с тонкими незагорелыми полосками от купальника. Мышцы напряглись, выплеснув целый каскад сладостных ощущений. Сжимаясь и разжимаясь, они вызвали целую бурю из многочисленных волн, которые охватили все ее сознание, проникая в каждую клеточку ее организма. Это было так восхитительно, что ни о чем другом она думать больше не могла, отдавшись оцепенению экстаза.

— Я люблю тебя, Джей! — хрипло произнесла она, чуть приоткрыв глаза.

Монро слез с нее и прошел в другой угол комнаты за новой сигаретой.

Белая роза, потеряв несколько лепестков, лежала у подножия статуи, смотревшей на нее десятками диких барельефных глаз. Что-то переменилось в ней. Что-то заставляло трепетать от ее пугающего присутствия. Но что?

— Терри, а от чего умерли твои родители? — бестактно спросила Джоун, но, смутившись, добавила: — ты извини, я, наверное, не должна была спрашивать об этом?

— Да ничего, — отозвалась Терри, перебирая семейные фотографии своей подруги. — Это было так давно… Они причисляли себя к хиппи и пацифистам. Знаешь: любовь, мир и цветы для всей планеты и подобная дребедень. Героин их довел до могилы почти одновременно. У меня даже карточки их не осталось… Я помыкалась в «Коммуне» и вместе с «Ангелами смерти» подалась на запад. Сначала мне даже повезло. Меня подобрал один фирмач и дал мне работу, ничего не требуя взамен. Я стирала белье, мыла грязную посуду в третьеразрядном отеле, но потом он прикрыл свой бизнес, и я оказалась на улице. Были еще несколько, но они уже хотели моего тела… Потом съемки порнографических роликов…

— В тринадцать лет? — ужаснулась Джоун.

— Мне тогда было пятнадцать… На порнониве я отпахала два года. Ты не представляешь… иногда случалось делать такие мерзости…

— А чего же ты не ушла оттуда?

— Это не так просто. Они мне давали крышу над головой и еду. Джей выкупил меня и взял к себе. Остальное ты знаешь… У тебя прекрасный вкус, — резко сменила тему Терри и потянула за длинный висячий шнурок полуавтоматических штор. Они сошлись, скрыв за собой чудесный вид вечернего города.

— Такая клевая квартира… А вот это очень дорогая вещь, да? — осведомилась Терри, толкнув костяную голову китайского болванчика, закачавшуюся на внутреннем противовесе. — Это мобиль?

— Ага.

— Ничего, что я говорю про твои вещи?

— Ничего.

— Если тебя беспокоит, ты скажи, я не буду трогать.

— Это меня не беспокоит и даже не интересует.

— А я что, по-твоему, не интересный человек? — уцепилась за слово Терри.

— Почему?

— Не знаю. Я, наверно, кажусь глупой в твоих глазах?

— Нисколько… Ты еще просто ребенок. Взрослый ребенок, успевший повидать такое, с чем не встречался в своей жизни иной старик.

— Я не поняла: хорошо это или плохо?

— Да не хорошо, не плохо. Это ЖИЗНЬ. Твоя жизнь. Постарайся сделать выводы из прошлого и не совершать подобных ошибок.

Терри в раздумье уставилась в навесной потолок, отделанный накладными деревянными уголками и завитушками, вспоминая прошедшее и пытаясь заглянуть в будущее. Чем больше она думала, тем меньше ей хотелось возвращаться в бар, заполненный полупьяными панками и шлюхами, готовыми пойти с мужиком за стакан дешевого виски.

— Ты же мне подарил розу… — грустно сказала Одри, посмотрев на обсыпавшийся белый бутон.

— А завтра я подарю ее кому-нибудь еще, — поучительно заявил Джей. — Одевайся и уматывай отсюда!

Монро бросил ей скомканные лифчик и трусики.

— Ты дерьмо, — сказала Одри, поднимая упавшие вещи. — И последняя тварь. Да и вообще, кто ты такой? Ты думаешь, что тебе все можно?

— Я Джей Пи Монро, ясно? А ты дура. Грязная потаскуха и блядь. Забирай свои манатки и проваливай, пока я сам не вытолкал тебя в таком виде на всеобщее обозрение. Мне как раз в баре стриптиза не хватает.

— Не могу поверить… — у Одри опустились руки и на глаза навернулись слезы. — Свинья! Ты меня заманил!

— Заманил? Я тебя на аркане что ли притащил? Пистолетом угрожал? Ты сама пришла, идиотка.

Одри металась по комнате, расшвыривая в разные стороны безделушки Джея, стоящие в открытой нише вместительного книжного шкафа.

— Ты такой у нас, да? — закричала она, хватаясь за нож для разрезания бумаг. — Ты никто! Есть намного лучше тебя, понятно?.. Ты… ты… ты просто мразь! Я убью тебя!

Губы центральной фигуры на статуе разжались, выпуская изо рта четыре цепи. Они молниеносно рассекли воздух и вонзились в незащищенное тело Одри. Она закричала, захлебываясь в крови. Демон захохотал, отчего заходили ходуном покрывающие его голову гвозди. Джей, упав на кровать, безмолвно наблюдал за происходящим, выпучив от ужаса глаза.

Цепи дернулись, подтаскивая извивающуюся Одри к каменной глыбе. Рваные раны растягивались, образовывая неправильные круги. Девушка билась в оковах, крича от боли и страха. Забыв о своих недавних обидах она взмолилась:

— Джей, спаси меня…

Неровные разрывы расходились, пока не соединились между собой, прорвав все еще державшиеся тонкие перегородки. Натяжение, — и кожа слезла, оголяя мышцы, оплетенные сетью сосудов.