Дэвид (ЛП) - Аарон Селия

Она слегка помахала рукой, затем повернула ключ и ручку. Дверь открылась, и она исчезла внутри. Последний щелчок и лязг замка заставили меня похолодеть, несмотря на летнюю жару.

«Ты увидишь её завтра», — напомнил я себе.

Позволив внешней двери закрыться, а затем проверив её, чтобы убедиться, что она заперта, я повернулся и пошел к мерседесу.

— Эй, придурок!

Я резко повернулся на голос, сжимая кулаки.

— О, чёрт… — выругался я. Мои глаза закатились прежде, чем я смог сдержаться. — Чего тебе надо, дебил?

Нэйт Франко, парень примерно моего возраста, стоял в тени двери с красной лампочкой над крыльцом. Он был болтливым сопляком, чью задницу я пинал не раз, но ничто из этого не мешало ему тявкать. Черт возьми, не думаю, что что-то, кроме пули в голову, может заставить его заткнуться.

Он опустил вниз скейтборд и медленно поехал ко мне, колеса с трудом передвигались по потрескавшемуся тротуару.

— Я был тут неподалеку с вашим домом, — ухмыльнулся он, его угловатая фигура все еще была по-мальчишески нескладной. — Хотел поболтать со старушкой миссис Граймс, поскольку её муж работает в ночную смену.

Я не поверил и отрицательно покачал головой:

— Побойся бога, говнюк. Ей же лет пятьдесят уже.

Он пожал плечами, пока катился к остановке.

— Зато ноги раздвигает.

— Ну, ближе к делу.

— Я слышал, как у тебя дома поднялась буря дерьма. Судя по звукам, Питер и твой новый папаша собирались заходить на новый круг. Я слышала крики, и не думаю, что Питер выигрывал. Все стало довольно… Эй!

Я оттолкнул его и побежал к дому своего отчима.

— Всегда пожалуйста, гондон конченый! — крикнул Нэйт мне вдогонку, но я уже был далеко.

На этот раз старый сукин сын Джеральд не сможет сбежать от меня. Если он обидел моего брата, я убью старика голыми руками.

Глава 7

Эйнжел

Еще открывая замок, я почувствовала, что что-то не так. Воздух был тяжелым, как будто наэлектризованным, и дело было не в кашле, от которого разрывался мой родитель. Здесь был кто-то ещё.

Я обогнула кухонный стол и услышала тихие голоса в гостиной. Толпа мурашек пробежала по моим рукам, когда я осторожно ступила в коридор, избегая третьей скрипучей доски справа и пятой в четырех шагах правее.

—

...поступит на твой счет, как только мы заключим сделку, и ты передашь мне права, — услышала я незнакомый голос с лёгким акцентом. Скорее всего, испанским.

—

Когда ты оформишь родительские права на неё? — прохрипел мой отец.

—

Как можно скорее.

—

Меня это устраивает.

Я застыла, и мой взгляд поневоле устремился в направлении гостиной, из которой раздавались голоса. Слабый свет маленькой потрескавшейся лампы, стоявшей рядом с кушеткой, высветил моего отца на его обычном месте и ещё одного человека, стоявшего рядом с ним в комнате. Он был высок и широкоплеч, с темными волосами и загадочным лицом в тусклом свете.

—

Когда ты ждешь её домой?

—

Эта маленькая сучка не докладывает, приходит, когда сама захочет, — ответил мой отец, закашлявшись, пронзительный звук обещал смерть. — Так что не скажу точно. Но вы можете забрать её, как только поймаете.

«

Заключим сделку… передашь права».

Мой разум, наконец, уловил то, что я видела и слышала. Неужели это я? Они говорили обо мне? Я покачала головой, отвечая самой себе. Этого не может быть. Я была личностью, а не вещью. Но мой отец только что сказал: «она». Ошеломленная, я ухватилась рукой за стену, чтобы не упасть.

—

Она так просто не поддастся, — усмехнулся мой отец. — Так что на вашем месте я бы подготовился.

—

Не беспокойтесь обо мне, — ответил незнакомец, скрестив руки на груди, от чего ткань его пиджака на спине натянулась. — Все пройдет гладко.

—

Мне все равно, сколько это займет времени, лишь бы деньги были на моем счету, — проговорил мой отец, а потом протянул руку и схватил свою кислородную маску, делая глубокий вдох.

Его беспечные слова были как удар ржавым ножом мне в живот. Я знала, что он не любит меня, не хочет, чтобы я была рядом, но такое предательство

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— даже от него, того, кого я настолько презирала — ударило так сильно, что у меня заволокло слезами глаза. Он совсем меня не любит. По крайней мере, моя мать бросила меня сразу, а не пыталась продать какому-то головорезу в модном костюме. Я смахнула слезы. Я ни за что не пойду с этим уродом, но и здесь больше не останусь. Бежать было моим единственным выходом.

Все мои чувства обострились, когда я посмотрела в сторону своей комнаты. Именно там я хранила свои скудные сбережения. Но мне никак не удалось бы пройти мимо гостиной незамеченной. Мне придется бросить всё, взять то, что у меня было в наволочке, и бежать. Мужчина пошевелился и повернул голову в сторону коридора. У меня практически перехватило дыхание.

Он постоял так с минуту, склонив голову в мою сторону, потом снова перевел взгляд на моего отца.

Мне нужно было уходить. Я ещё не знала, куда именно, но чем дальше отсюда, тем лучше. Я осторожно отступила назад и снова обошла скрипучие доски. Пол был старым и знакомым, но я чувствовала себя так, словно стою на натянутой высоко над землёй проволоке без сетки внизу, и каждый шаг уводит меня от гибели. Когда я покинула коридор и попятилась на кухню, я повернулась и обошла вокруг стола.

Жужжащий звук приклеил меня к этому месту, но он исходил из гостиной, а не от меня.

— Да? — раздался голос незнакомца. — Когда? Здесь? — в его голосе слышалась явная угроза. — Ты должен был позвонить раньше, Путо.

Я заставила себя пошевелиться и потянулась к двери. Щелчок замка прозвучал как в замедленной съемке, и на моей верхней губе проступили капли пота. Но я сделала это без единого звука и взялась за ручку двери. Выход. Я уже почти выбралась. А потом я могла исчезнуть в ночи, как делала это уже много раз.

Ручка легко поддалась, несмотря на мою липкую ладонь, и я потихоньку потянула дверь на себя. Как только дверь открылась достаточно, чтобы выскользнуть, я протиснулась в щель и тихо закрыла за собой дверь. Наконец я набрала в грудь воздуха и выдохнула, затем направилась к лестнице, спускаясь вниз так же бесшумно, как кошка. Осталась еще одна дверь. Я молча желала, чтобы Дэвид все еще был здесь, с кулаками наготове, но он не остался караулить у двери. Я была предоставлена сама себе.

Преодолев последние несколько ступенек, я спустилась на первый этаж и поспешила к входной двери. Повернув ржавую ручку, скрипнувшую, как гвозди на доске, я потянула дверь на себя. Жара раннего вечера ударила мне прямо в лицо, и я вышла на улицу.

Я повернулась, чтобы бежать.

Тяжелая, как молот, рука легла мне на плечо и дернула назад. Мой вскрик был прерван, рот заткнули толстой ладонью, и внезапное давление на горло повергло меня в панику. Я отбивалась, брыкалась, пытаясь бить локтями и наступить ему на ноги. Но силы были не равны, и огромный мужик потащил меня обратно в темный лестничный подъезд, сильнее сдавив шею, почти перекрывая мне кислород. Я перестала сопротивляться, в глазах начало темнеть. Напоследок я пнула его ещё раз.

Кто-то появился передо мной. Человек из моей квартиры. Тот, что собирался оформить на меня родительские права, сказал:

— Полегче с ней. Девчонка нужна мне живой, от мёртвой мне проку нет.

Он провел костяшками пальцев по моей щеке, и все вокруг потемнело.

Глава 8

Дэвид

Пять лет спустя…

— Кто бы мог подумать, что мой брат выйдет досрочно за хорошее поведение? — поинтересовался Питер, прислонившись к черному Мерседесу перед воротами колонии, где я отбывал срок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Держи нос по ветру и не лезь в грязные дела, — напутствовал меня надзиратель, постучав себя по ноздре, когда отпирал последнюю дверь, ведущую к моей свободе.