Полководцы Первой мировой. Павел Плеве, Алексей Брусилов, Дмитрий Щербачёв, Михаил Алексеев, Василий Гурко, Владимир Селивачёв - Михаил Мягков

3-я армия правым флангом вела наступление на Раву-Русскую, здесь же был и 9-й корпус, который столкнулся с крупными силами противника. Завязались тяжелейшие бои, в ходе которых Д. Г. Щербачёву удалось ежедневно теснить австрийцев, продвигаясь вперед. 11 сентября он атаковал левый фланг позиций у Равы-Русской: огонь нашей артиллерии был настолько силен, что заставил две вражеские дивизии сразу же покинуть окопы, бросая за собой военное имущество. Так, только на участке одной 58-й дивизии за день было взято 53 зарядных ящика, 19 патронных двуколок и до 1100 винтовок. За бои под Львовом и Равой-Русской Щербачёв был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

Победа в Городокском сражении и успехи наших войск на других участках галицийского фронта окончательно сломили австрийцев: они начали отступать. Было организовано преследование, однако ввиду отсутствия точных сведений о противнике, усталости войск и все же больших потерь оно свелось к вытеснению противника за р. Сан. Войска 3-й армии (в командование которой вступил генерал болгарского происхождения Радко-Дмитриев) обложили крупнейшую австрийскую крепость Перемышль.

В середине сентября немцы, достигнув больших успехов в Восточной Пруссии, стали перебрасывать основные силы на среднюю Вислу с целью оказать помощь разбитым союзникам, а также развить наступление в направлении Варшавы. В это время 3-я армия разместилась на левом берегу р. Сан, а в тылу 11-й и 9-й корпус вели блокаду одной из крупнейших австрийских крепостей Перемышля, которая была завершена 13 (26) сентября. Войсками (вскоре усиленными 12-м корпусом, 3 тяжелыми и 4 мортирными дивизионами) временно руководил генерал Щербачёв. 21 сентября они начали выдвижение, готовясь к штурму, на котором настаивал Дмитрий Григорьевич. Через два дня нашим войскам удалось перехватить вражескую телеграмму, в которой комендант крепости Кусманек выражал опасение за Перемышль. На следующий день начался штурм, однако лишь немногие части смогли взять рвы укреплений. Времени же на продолжение не оказалось.

К этому времени выяснилось, что австрийцы пытаются начать собственное наступление и вернуть Галицию, а потому войска 3-й армии отошли за р. Сан, сняв блокаду. Начались упорные позиционные бои, когда две наши армии отражали яростные атаки противника. Отличительные особенности подобных сражений – моральное угнетение войск, зарывшихся в землю, и высокие потери при отсутствии видимых результатов. Видимо, поэтому те тяжелые бои, унесшие жизни тысяч наших солдат, выпали из отечественной историографии.

В ночь на 6 (19) октября 9-й корпус опять переправился через эту полноводную реку, скинуть войска Щербачёва в воду австрийцам не удалось. В итоге отдельные успехи 3-й армии разрушили планы австрийцев. В этом была и заслуга Дмитрия Григорьевича, который умело командовал своим корпусом, одерживая частные победы. Так, в ночь на 17 (30) октября в районе Монастержа он произвел ночную атаку, захватив участок окопов и 500 пленных. В конце октября (после неудачи немцев под Варшавой) австрийцы отступили к Карпатам.

В ноябре войска Юго-Западного фронта развили наступление в направлении на Краков. Завязались кровавые бои, в ходе которых удалось отбросить противника. Относительно успешно здесь действовал и корпус Щербачёва, который 13 (26) ноября овладел Бохнией, оказавшись вблизи от Кракова. Однако неудачные бои на других участках фронта, большие потери и сильное сопротивление австрийцев заставили командование фронтом приостановиться. В конце ноября уже австрийцы перешли в контрнаступление, которое, однако, было сорвано упорной обороной наших войск и успешным маневром, организованным штабом фронта. В это время усиленный корпус Щербачёва активно оборонялся на р. Дунайце.

Группа офицеров на Румынском фронте: нач. дивизии Савельев, комиссар VII армии Савинков, командарм II армии ген. Щербачев, нач. штаба VII армии ген. – майор Саввич. Румыния.

Как мы видим, в первые месяцы боев Щербачёв проявил себя как весьма способный командир корпуса. В конце 1914 г. он был произведен в генералы от инфантерии, а в апреле награжден Георгиевским оружием.

К апрелю 1915 г. части 8-й армии Брусилова овладели главным хребтом Карпат, однако ввиду высоких потерь и проблем с обеспечением оружием положение всего Юго-Западного фронта в целом оставляло желать лучшего. В это время 5 (18) апреля Щербачёв был назначен командующим новой 11-й армии (два армейских корпуса), которая располагалась слева от армии Брусилова в долине Верхнего Днестра, обеспечивая направление на р. Стрый. Свой военный талант на столь высоком уровне ему пришлось применять в наиболее тяжелый период для русских армий, когда Германия решила перекинуть все силы на восток, чтобы добиться решительной победы над Россией.

На линии огня. Художник К. Петров-Водкин. 1916 г.

19 апреля противник, сосредоточив крупные силы, прорвал наш Юго-Западный фронт у м. Горлица. Завязались тяжелейшие бои, в ходе которых 3-й армия потерпела тяжелейшее поражение. Было принято решение отступать, чтобы избежать полного развала фронта.

После ряда тяжелых арьергардных боев 1 (14) мая маленькая 11-я армия с упорными боями отступала за Днестр, сдерживая наступление Южной германской армии генерала Линзингена. Попытки взломать нашу оборону были – хоть и с потерями – отражены. Лишь 7 (20) мая благодаря сильнейшей артиллерии немцы отбросили правый фланг Щербачёва. Они захотели обойти еще и левый фланг, однако контрнаступление спасло ситуацию, а в наших руках оказалось более 3000 пленных. В конце мая опять сложилось критическое положение, однако на помощь прибыли резервы: части 3-й гвардейской пехотной дивизии и 6-й корпус генерала В. И. Гурко, которые (при поддержке 18-го корпуса) в боях у Журавино отбросили противника, при этом подойдя к г. Стрый и захватив более 13 000 пленных. Именно этому периоду Щербачёву приписывают фразу:

Не могу дольше держаться, а потому перехожу в наступление.

Вместе с тем в середине июня положение на Юго-Западном фронте ухудшилось, что заставило главнокомандующего генерала Н. И. Иванова отдать приказ об отступлении, причем 11-й армии указывалось отойти к р. Стрыпа. Однако в июле – августе основные события развернулись на Северо-Западном фронте: нашим войскам в спешке и с тяжелыми боями приходилось выходить из-под удара, покидая русскую Польшу. В Галиции же продолжались бои, однако, меньшего масштаба.

Ситуация изменилась в августе, когда австро-германцы решили вновь начать здесь наступление. Но теперь наши войска проявили себя намного лучше, нежели весной 1915 г. В частности, у Збаража армия Щербачёва нанесла быстрый удар, в ходе которого в наш плен попало 3000 пленных и 30 орудий. Но вскоре по приказу главнокомандующего фронтом она была отведена за р. Серет. После перегруппировки австрийцы вновь попробовали наступать на участке 8-й армии, поставив ее в тяжелое положение. Однако на помощь пришел Щербачёв: в ходе непродолжительного наступления он нанес поражение армии Линзингена, при этом взяв более 35 000 пленных. Осенью 1915 г. 11-я армия также имела ряд частных успешных боевых столкновений.

Всего за период с 17 августа по 10 октября войска Щербачёва пленили 934 офицера и 52 895 нижних чинов, захватили 36 орудий и 149 пулеметов. На фоне общих поражений на Восточном фронте это был весьма серьезный успех, за который Дмитрий Григорьевич был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени, причем лично из рук Верховного главнокомандующего императора Николая II.

Германская пулеметная батарея, февраль 1915 г.

Это была действительно заслуженная награда. Вовсе не все командиры корпусов, проявившие себя в боевой обстановке, справлялись с командованием армией. Д. Г. Щербачёву это удалось, что позволяет говорить о военном таланте, признанном и рядом современников. Так, генерал Спиридович, присутствовавший при награждении орденом Св. Георгия 3-й степени, оставил следующую характеристику: «Умный, образованный генерал, хороший человек»; служивший в Ставке адмирал Бубнов называл его «выдающимся генералом» и «одним из лучших наших военачальников».

Осенью 1915 г. серьезные изменения произошли на Балканах. Болгария выступила на стороне Германии, тем самым обрушив сербский фронт. Угроза полного захвата центральными державами Балкан и высвобождения сил для операций на других фронтах заставили Ставку всерьез заняться разработкой планов по десантной операции против Болгарии. Для ее проведения у Одессы начали сосредотачиваться корпуса, которые вошли в состав находившейся здесь, в тылу, 7-й армии. Ее командующим и был назначен Щербачёв вместо престарелого генерала Никитина. Будучи поставленным перед столь сложной задачей, Дмитрий Григорьевич начал с улучшения работы штаба, поставив во главе известного ему по академии генерала Н. Н. Головина. В итоге сложился весьма эффективный тандем, просуществовавший до конца войны и ставший залогом будущих побед. Злые языки говорили, будто всю оперативную работу выполнял исключительно начальник штаба, позволяя Щербачёву почивать на лаврах его стратегического таланта, однако важно подчеркнуть следующее. Во-первых, Дмитрий Григорьевич ярко проявил себя как командующий еще до этого, во-вторых, успех таких крупных соединений как армии всегда зависит именно от слаженной и эффективной работы всех начальствующих лиц, в первую очередь командующего и начальника штаба. А потому можно лишь порадоваться, что Щербачёву удалось удачно найти ближайшего помощника, организовать совместную работу, разделив с ним лавры будущих побед.