История России с древнейших времен до конца XVII века - Леонид Милов

Славяне (первоначально «словене» — от «слово» — говорящие на понятном языке, в отличие от «немцев») входят в состав языковой семьи индоевропейских народов и пришли в Европу из Малой Азии вместе с предками индоевропейцев в III тысячелетии до н. э. Праславянский язык, как он реконструируется на основе сопоставления между собой данных всех славянских языков, из всех языков индоевропейской семьи обнаруживает наиболее тесные связи с языками германцев и балтов. Следовательно, прародину славян следует искать на территории, где возможен был тесный контакт с теми и другими.

Этим определяется ареал поисков тех археологических культур, которые можно было бы связать с древними славянами.

Уровень развития древнеславянского общества. О принадлежности тех или иных археологических культур древним славянам идут споры. Ряд ученых (например, Б. А. Рыбаков) начинают историю праславян на территории Восточной Европы с так называемой чернолесской культуры VIII–VII вв. до н. э., равно оценивая как праславянскую и милоградскую культуру. Наиболее обоснованной, учитывающей новейшие исследования, представляется гипотеза, разработанная В. В. Седовым.

Первая археологическая культура, которую предположительно можно связывать с древними славянами — праславянами, — это культура так называемых подклошовых погребений. Ее характерной особенностью было то, что погребальные урны покрывали колоколовидным сосудом — клошем. Главные памятники этой культуры (IV–II вв. до н. э.) концентрировались в бассейне Средней и Верхней Вислы, на востоке границы ее распространения включали Припятское Полесье и Волынь. Предполагается, что в это время славяне еще представляли собой единую языковую общность, говорившую на разных диалектах праславянского языка. На этой территории складывается в конце II в. до н. э. и существует здесь до начала Vb. н. э. пшеворская культура. Сфера ее распространяется из первоначального очага заселения далеко на юго-восток, достигая Верхнего Поднестровья, и на запад. Соседствует с ней во II в. до н. э. — II в. н. э. близкая ей зарубинецкая культура, занимая Припятский район и Поднепровье, включая реки Сож и Сейм. Памятники восточного (Висленского) региона пшеворской культуры обнаруживают много черт преемственной связи с более поздними, уже достоверно славянскими памятниками. Носители пшеворской культуры были земледельцами, на их поселениях обнаружены железные сошники — части несохранившихся орудий, использовавшихся при вспашке земли. Сохранились на поселениях и обугленные зерна возделывавшихся ими сельскохозяйственных культур — пшеницы, ржи, овса, проса, гречихи. Оружие, многие орудия труда и бытовые предметы носители пшеворской культуры изготавливали из железа. Существовали специальные центры, изготавливавшие такие изделия для целой округи. С III в. н. э. было освоено производство посуды на гончарном круге. Появление на территории пшеворской культуры богатых погребений с неизвестным ранее обрядом трупоположения в курганах, по мнению исследователей, стало результатом контактов носителей пшеворской культуры со скифо-сарматским населением Причерноморья.

Славяне и их соседи в Причерноморье. В IV–III вв. до н. э. сарматы, двигавшиеся на запад из-за Волги, громя скифов, достигли Днепровского левобережья. А на правобережье Днепра они уже засвидетельствованы античными авторами в I в. до н. э. Видимо, здесь сарматы постепенно смешались с пшеворским населением. Двигаясь далее на запад, к Днестру и нижнему Дунаю, сарматы потеснили даков, отчасти смешиваясь и с ними. На севере Причерноморья сарматы проникали и в лесостепь, вступая в контакт с земледельцами так называемой позднезарубинецкой культуры. На юге Причерноморья шел процесс смешения сарматов с осколками позднескифских племен.

Основу населения восточных районов бытования пшеворской культуры составляли славяне, в жизненное пространство которых (Мазовия, Подляшье, Волынь) вторглись готы, пришедшие сюда с севера. В свою очередь, покидая этот регион, готы мигрировали в междуречье Днепра и низовьев Дуная (конец II–III в. н. э.). Здесь готы частично смешались с гето-дакийским населением и остатками сарматов. Другая часть готов устремилась в низовья Днепра, а в середине III в. н. э. — в район нижнего Дона и Меотиды.

Наивысшего могущества союз готов достиг в правление вождя Германариха в середине IV в. н. э. В эпических песнях, прославлявших его подвиги, приводился перечень народов Восточной Европы, подчинявшихся якобы его власти. Перечень этот сохранился в сочинении историка VI в. Иордана. Среди этих народов упоминаются даже эсты на побережье Балтийского моря — предки современных эстонцев. Ясно, что перед нами характерные для эпических песен преувеличения. Важно, однако, что в этом перечне обнаруживаются названия некоторых угро-финских племен, хорошо известных по источникам более позднего времени. Так, «mordens» этого перечня — это древнейшее упоминание мордовских племен, a «merens» — меря, угро-финские племена, проживавшие в районе будущего Ростова Великого. Это позволяет предполагать, что к этому времени в лесной зоне Восточной Европы уже шел процесс формирования известных нам по более поздним источникам угро-финских племен (предков современных марийцев, мордвинов, удмуртов, вепсов и др.). Часть этой лесной зоны занимали балтские племена (предки современных латышей и литовцев, а также та ветвь балтов, которая расселялась по территории современной Белоруссии).

Во II–IV вв. н. э. на огромном пространстве Северного Причерноморья складывается полиэтничная, поскольку она включала и сарматский, и готский, и славянский компоненты, Черняховская культура. Черняховцы испытали огромное влияние римской цивилизации, большая часть использовавшихся в этом ареале изделий довольно точно следовали образцам позднеримской провинциальной культуры. В захоронениях этой культуры встречаются и римские монеты, и римские украшения, римские изделия из стекла и глиняные подражания стеклянным сосудам, и, конечно, римская, провинциальная по своему типу лощеная керамика. Перемежающиеся захоронения готов, сарматов, славян наводят некоторых исследователей на мысль о смене родовой общины на территориальную. Это согласуется и со свидетельствами высокого уровня земледелия (сошники тяжелого типа с плужным ножом для вспашки целины), а также высокоразвитых ремесел — металлургического, ювелирного, гончарного и др.

По мнению ряда исследователей, в лесостепной зоне междуречья Днестра и Днепра, включая и его левобережье, там, где до формирования Черняховской культуры жили сарматы, в II–IV вв. н. э. резко возрастает роль славянского компонента. Об этом говорит, в частности, появление здесь характерных для пшеворской культуры и неизвестных ранее местному ираноязычному населению погребений по обряду трупосожжения.

Наибольшее количество таких погребений обнаруживается в Среднем Поднепровье и верховьях Днестра. На его основе сложился славяно-иранский симбиоз, давший начало антскому периоду в истории восточных славян (археологи идентифицируют поздних антов и их потомков с так называемой пеньковской культурой VI–VIII вв. н. э.).

Уровень социального развития древних славян. К сожалению, весь период славянского этногенеза является временем бесписьменной жизни этносов и до нас сохранилось ничтожное количество свидетельств. Исключением являются материалы археологических раскопок. Однако памятники материальной культуры не позволяют в полной мере охарактеризовать условия хозяйственной жизни населения, подчас не в силах дать достаточный материал об этнической природе населения тех или иных регионов, не говоря уже об уровне социально-политического развития.

Впрочем, у ученых есть возможность хотя бы примерного решения вопросов, связанных с изучением, в частности, социальной истории славян. Ею является изучение лексики той эпохи, которая связана с праславянским периодом их жизни — периодом относительного единства диалектов.

Если выясняется, что в лексическом фонде большинства славянских языков (а их было около полутора десятков) то или иное слово сохранилось в одной и той же функции, то с большой вероятностью, а иногда и точностью можно полагать, что оно было в праславянском языке.

Так, например, общеславянскими являются такие земледельческие термины, как «целина», «борозда», «гонъ» (расстояние прохода плугом по полю без отдыха лошади или вола, участок пашни определенной длины и т. д.), «лехъ» — вспаханная полоса поля шириной в 4–8 борозд (загонов) или полоса поля шириной в разброс вручную сеяного зерна, а также производные лексемы: «леха», «лешить», «лешка» и т. д. Общеславянской является лексема «плуг» и обозначения его деталей («лемеш», «чертадло», «чересло» и др.). Для всех славянских языков общими являются такие термины, как «рожь», «ярь», «бор» (разновидность проса), «гной» (навоз) и др.