Элегия эллическая. Избранные стихотворения - Борис Божнев

АЛЬФА С ПЕНОЮ ОМЕГИ (1936)

Двадцать семь стихотворений

«Бегут на вечный берег аксиомы…»

Бегут на вечный берег аксиомы,Не постигая мудрого песка,И каждый раз Учитель по-другомуВнимает мудрости ученика…

Разрушены языческие волныДо основанья неба и земли,И бедный парус, христианства полный,Сияет за колоннами вдали…

«Ты зришь ли огнь, в котором нет огня…»

Ты зришь ли огнь, в котором нет огня,Ты зришь ли дым без сладостного дыма?Он заливает, гасит он меняПотоками солеными, седыми.

Что, хладные, у ног моих шипят,И, с плеском разгораясь постепенно,Меня залить и погасить хотятЧуть тлеющею, чуть нетленной пеной…

«Как можешь ты мечтательно ходить…»

Как можешь ты мечтательно ходитьВдоль берега израненного моря,Его простор как можешь ты любить,Когда твоя любовь в его просторе.

У ног твоих то тяжко упадет ,То, истекая пеною, привстанет…Твою любовь оно тебе вернет,Простором быть оно не перестанет…

«Безмолвствует за слогом ясный слог…»

Безмолвствует за слогом ясный слогЛазурности до тишины безмерной,И свой гекзаметрический порогПереступают волны равномерно…

Ни слога облака… Ни слога птиц…Лишь нескончаемость слогов лазуриХранит спокойнейшую из страниц,Которую душа читает в бурю…

«”Я не могла заснуть – так тихо было море…”»

«Я не могла заснуть – так тихо было море…О, почему оно зловеще не шумит,О, почему оно на яростном простореТоржественно и торжествуя не гремит…

И тщетно я ждала спасительного гулаОтрадный сердцу плеск, понятный только мне, –Как сладостно бы я под гром его заснула,Под глубочайший гром в глубокой тишине…»

«Ты знаешь, для чего я создал это море?..»

Ты знаешь, для чего я создал это море? —Чтоб около меня оно могло страдать…Ведь струны не безбрежны, струны на простореНе могут беспредельно, без конца рыдать…

Я создал это море, чтоб его страданьяВеликой глубиною были для меня…Ведь струны не безбрежны, вечностью рыданьяЛишь в горле человека до конца звеня…

«Как дети, что бежали на песок…»

Как дети, что бежали на песокИ вдруг упали в море — волны моряУпали… И подняться им помогПрилив тоски над глубиною горя…

Прилив помог, как плач детей, поднятьПлач горьких волн, но плачет вся бездонность,Которую утешить и обнятьНе может в час прилива вся влюбленность…

«Бедна та грусть, в которой нет песка…»Бедна та грусть, в которой нет песка,Грусть глубока в бесчисленности плоской,Как волнами прибитая доска,На мокрые полосочки, полоски.

Она легла… Одна, ни с кем другимНе в силах на полосочки делиться,Ей сладостно единством дорогимНад плоскостью бесчисленною длиться.

«Что было только частию Природы…»

Что было только частию Природы,То целым мирозданием гремит. —Земное лоно вместе с небосводомПодводное надземностью громит…

Грохочущая плоскость разрушеньяВздымается ревущею горой,Рождая в муках страшного крушеньяВторого лона небосвод второй…

«Срывает с эхо буря все покровы…»

Срывает с эхо буря все покровыИ слух нагой — средь обнаженных сфер,И громовое небо столь сурово,Сколь ласковым бывает Люцифер…

Единая раздвоена ПриродаИ делается двойником глубин,Где волны стали частью небосводаИ небосвод часть водяных руин…

«С глубоким диким грохотом руины…»

С глубоким диким грохотом руиныБездонности на плоскости лежат,И с грозным беспощадным ревом львинымКруги воды, что римский цирк, дрожат.

И все бурлит, но это все не буря,А буря то, что без всего бурлит,Что без всего, без мудрости, без дури,Но равное само себе гремит…

«Сжимает море в яростных тисках…»

Сжимает море в яростных тискахВсе выше и — разъятием огромнымРоняет море, — и опять в ветрахОбъятием воздвиглось буреломным…

И вдруг — с полубездонной высотыОпять роняет моря полубездну, —И держит, держит стройность красотыНа хаосе горбов своих железных…

«Черты единой хаос беспрестанный…»

Черты единой хаос беспрестанный,И плеск подобный гимну грозных рук,Дисгармоничный и многоорганныйНе только звук, а после – только звук.

Гласящий о потере лицезренья,Которому есть край, но нет конца.И льется через край конец мученья –Ведь на тебе уж нет ее лица…

«Средь страшной дикой бури соловей…»

Средь страшной дикой бури соловейВдруг сладостно запел – невесть откуда,Нивесть какой любви, каких ночей –Средь яростного громового гуда…

На миг он грохот бури заглушилХрустальной бурей сладостного пенья,Но человек в тот самый миг решил,Что смерть близка и нет ему спасенья…

«Гремящими могилами воды…»

Гремящими могилами водыБрег покрывается — и оживает…И пена с очертаньями звездыСвой влажный сумрак светом проливает.

…И все же не заговорила смерть,Неся воды гремящие могилы,Обрушиваясь на немую твердьС такой неумолкающею силой…

«Оратор на брегу торжественного моря…»

Оратор на брегу торжественного моряМечтает Демосфена камешками быть —Для смертные судьбы в стройноязыком спореБлаженный приговор в суде богов добыть…

Срывает лицедей хаос с безликой буриДабы в рукоплесканье грозное взглянуть,Рожденное игрою страшною лазури,Что прежде сердца мощно потрясает грудь…

«Потоп глядит на разрушенье Башни…»

Потоп глядит на разрушенье Башни,И волны тонут в грохоте камней…От их любви великой и бесстрашнойОсталась только пена ступеней…

И с Башни бросилась душа Потопа,И рухнуло столпотворенье вновь…И омывает берега ЕвропыЕго любви уже ее любовь…

«…Но берега глухой пустынный скрип…»

…Но берега глухой пустынный скрипСлышнее песнопенного прибоя…Скрипичности недвижимый изгибРокочет набегающей трубою.

И влага каждый свой нестройный звук,Трубе своей скрипичности внимая,Нестройным эхом выпрямляет вдруг,Как некая гармония хромая…

«Когда волна бежит чрез лунный свет…»

Когда волна бежит чрез лунный свет,Из мрака в мрак, в сиянье чрез сиянье,Она не знает… нет… не знает… нет…Ни свет разрыва… нет… ни мрак слиянья.

А ты луной идешь чрез жизнь мою,В гармонии волшебно отражаясь,И, на гармонию смотря свою,В твое сияние я погружаюсь…

«Полуобняв любимую волну…»

Полуобняв любимую волну,Я вышел с нею в ласковое море…Мы были в темноголубом плену,Мы были в темноголубом просторе,

Пока туман на море не упалИ не исполнил тайного желанья —Ведь мы ушли, чтоб берег не пропалНавек, а только был в земном тумане.

«…Но стоит лишь придти сюда с мольбертом…»