Я же просто хотел поиграть... - Кока Касторский

— Да вроде на месте, — демонстративно снял с пояса кошель и тряхнул им перед хозяйкой комнаты. — Тебя, кстати, как зовут?

— Однако! — она резко встала и, уперев руки в бока, прожгла меня возмущенным взглядом. — Вчера, когда под юбку ко мне лез, то милая Арвель, я твой навеки. А как свое получил, так ничего не помню, прости!

— Арвель, очень приятно, — я привстал со стула и коротко поклонился. — Я не представляюсь, поскольку мое имя тебе известно.

— Ты сейчас издеваешься? — ее взгляд вновь стал нормальным. — Или действительно ничего не помнишь?

— Действительно, — опять опустился на стул и на ее манер закинул ногу за ногу. — Но, проведи с такой красавицей ночь, я бы этого не забыл. Не смотря ни на какие травмы и удары по голове.

Ее щечки покрыл легкий румянец, и она, шутливо отмахнувшись, присела на свой стул.

— Ишь ты, молодой, а резвый. Понятно, как ты госпожу охмурил.

— Так мы спали? — приподнял брови в немом вопросе.

— Нет, — почему-то вздохнула Арвель и отвела взгляд. — Это я сейчас придумала, чтобы тебя проверить. Брешешь или нет.

— Все понятно. И что мне теперь делать? Зачем ты меня сюда привела? — развел руками в сторону.

— Ой! — воскликнула эльфийка, вскочив со стула и приложив ладошки к щекам. — Вот, голова моя пустая! Ты посиди пока тут. Можешь ванну принять, — она кинулась к трюмо, выдвинув один из ящичков, — а мне надо срочно отлучиться на полчасика.

Достав маленький мешочек из алой ткани, похожей на бархат, она ловко спрятала его меж своих грудей.

— Полотенце в помывочной, ароматные масла и мыло на полочке, — она указала рукой на одну из закрытых дверей. — Я скоро.

Послав мне воздушный поцелуй, девушка выскочила за дверь, оставив меня одного в полном непонимании и легкой растерянности.

Я минут пять смотрел в окно, наслаждаясь свежим ветерком, что врывался в комнату и нес цветочные ароматы. На вторых этажах соседних домиков, на узких балкончиках стояло множество горшков с яркими цветами, четыре горшочка с голубыми соцветиями стояло и балкончике комнаты Арвель.

Полногрудая женщина в доме напротив, поливая цветы, заметила меня в окне и мило улыбнулась, кивнув в знак приветствия. Я в ответ махнул ей рукой и ответил улыбкой. Соседку не удивило наличие мужчины в гостях у эльфийки, а значит, это обычное явление. Это хорошо. Если я все-таки сильно накосячил и меня ищут, то соседки не донесут на незнакомца, поскольку появление различных особ мужского пола в этой квартирке — дело, как я понял, обычное.

Закончив любоваться цветами и узкой улочкой, вернулся к столу. Снял ремень и повесил на высокую спинку стула, клинок и нож положил на стол.

Что там говорила хозяйка насчет мыла? Глянул на дверь, за которой, со слов Арвель, была ванная.

Ванная комната (или, как назвала ее девушка, помывочная) была довольно-таки просторной. В центре стояла большая медная ванна на массивных ножках, выполненных в форме когтистых птичьих лап. У дальней стены — такой же медный толчок. Я даже удивился, когда его увидел. Реально, унитаз, разве что без сливного бачка. Его роль выполняла большая бадья с водой, что стояла справа от него, а на стене на крючке висел ковшик.

Ванна была наполнена. Я потрогал воду. Теплая.

Интересно. Это какая-то магия или ее только недавно наполнили? Никаких ведер или кранов в комнате не было.

Я пожал плечами и решил не ломать себе голову насчет того, откуда в емкости появляется вода и почему она теплая. Быстро разделся, бросив одежду тут же на полу. Взял с полки высокого шкафа, что стоял у одной из стен, душистое мыло, предварительно понюхав несколько кусков, и залез в ванну.

Помывшись, я испытал чувство облегчения и удовлетворения от чистого тела. Затем простирнул исподнее и рубаху. Дело в том, что привычных трусов или боксеров в этом мире, видимо, еще не делали, и на мне были подштанники из тонкой мягкой ткани.

Не особо заморачиваясь я развесил рубаху и исподнее сушиться на приоткрытых оконных рамах и, выпив еще один бокал вина, завалился на мягкую постель. В комнате было тепло, поэтому я, откинув тонкое одеяло в сторону и закинув руки за голову, незаметно для себя заснул.

В это же время в доме у градоначальника Вшевска…

Торналь, экзекутор сыскной службы графа Ровакского, смотрел на низкорослого толстяка в расшитом серебром камзоле. На жирных щеках и лбу Вадока, городского головы Вшевска, висели крупные капли пота. Приезд экзекутора графа не предвещал для него ничего хорошего. Кража эфирного маяка не была катастрофой иль сколь-нибудь значимым событием, чтобы из столицы графства присылать столь влиятельного человека. Очередная измена жены с каким-то юнцом и вовсе отошла на второй план.

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

Торналь смотрел на Вадока с насмешливой ухмылкой. Высокий мужчина в кожаном сюрко и голубом плаще с родовым гербом графа и символом сыскной службы буквально нависал над перепуганным толстячком. Хоть экзекутор и произнес последнюю фразу негромко, градоначальник вздрогнул от его слов.

— Маяк хранился в магистрате, — пролепетал Вадок, утирая кружевным платком капли пота со лба. — Сейф был защищен магической печатью. Я вообще не понимаю, зачем кому-то понадобился эфирный маяк?

— А вас, любезный Вадок, — обращение «любезный» экзекутор произнес с особой желчью, — не удивило, что воры оставили золото и драгоценности в сейфе? А взяли только маяк? Они даже не взяли баронские грамоты.

Торналь хмыкнул, мотнул головой и, развернувшись, отошел на пару шагов от трясущегося градоначальника.

Личный кабинет Вадока в его доме был обширным помещением. В нем с легкостью можно было проводить небольшие приемы или званные вечера. Он даже мог посоперничать с приемной графа.

Огромный стол из тераксого дуба с огромным же креслом. Длинный овальный стол в центре с мягкими креслами вокруг. Вдоль стены ряд стульев работы искусного мастера. На одной из стен большая карта Вшевского баронства с изображением деревень, самого Вшевска с улицами и баронской резиденции недалеко от города.

Сейчас в кабинете помимо самого хозяина и экзекутора находились: жена Вадока, что, скромно сложив руки на коленях, сидела на одном из кресел у стола и трое сопровождающих Торналя. Эти, как истинные служаки, стояли у входных дверей, с полным безразличием во взгляде наблюдая за действиями своего начальства, положив руки на эфесы шпаг. У каждого за поясом торчало по пистолю.

— Может, это были глупые воры? — с робкой надеждой в голосе высказался Вадок,