Кошка (СИ) - Маквил Милен

— Не перелом конечно, но мало приятного. Голову задери повыше и пошли в медпункт, кровь надо остановить, а то вес полы уже залил.

Тёмка с трудом встаёт, Коновалов порывается ему помочь, но я его останавливаю, положив руку ему на плечо.

Костя смотрит на меня хмурясь.

— Не надо! — говорю я одними губами.

Дмитрий Павлович берёт Артёма под локоток и уводит к Ирине Михайловне, нашему местному садисту в юбке.

— Коновалов, вот скажи мне на милость, как так получается, что когда Артём оказывается рядом с тобой, он вечно с синяками и ссадинами? Ты что его специально избиваешь, чтоб у него появился стокгольмский синдром?

Костя провожая взглядом Тёмку, тяжело вздохнул и ответил:

— Это скоро у меня стокгольмский синдром появиться. Какого хрена вечно получается так, как будто я его избиваю. Блин! Я не хотел ему нос ломать, — огорченно закончил он.

— Ну нос ты ему не сломал, на его счастье, а то был бы кривой, косой и страшный нос.

Коновалов скептически посмотрел на меня.

— Не думаю, что его что-то может испортить.

— Ну, с такими знаками внимания, которыми ты его одариваешь, он может стать инвалидом, так что, умерь свой пыл, пока не поздно. — сообщил я, совершенно серьёзно.

— Дань, а что с Тёмой? — спросила подошедшая к нам Аля.

— Ничего страшного, Костя одаривает его своей люб… дружбой, и она у него иногда непредсказуемая.

— Да блин! Не хотел я его бить, так само вышло! — возмутился Костя.

— Это понятно, но таким макаром ты его скоро прибьёшь.

— Так, что за галдёж, а ну быстро заниматься, — прикрикнул на нас Дмитрий Павлович.

Алина тут же упорхнула к девочкам, а мы продолжили играть в баскетбол.

На следующий день, Тёма пришел в школу, как ни в чём не бывало, не считая фонарей расплывшихся на его газах и опухшего шнобеля.

Не знаю, как так получилось, но я его прозвал Мелкой пандой. Нет, я конечно дурак, ну, а остальные чего, подхватили это прозвище и по всей школе трезвонили.

Учителя на это усмехались, и лишь Костя был готов набить морду любому, кто будет дразнить Артёма.

Глава 9.

За осенью, всегда идёт зима, а там и новый год не за горами.

Каждый раз, мама возила меня куда-нибудь за границу, говорила, пока есть такая возможность, надо пользоваться.

На этот раз, такой возможностью оказался её новый шеф — Степан Юрьевич, крутой мужик.

Он без стеснений и макарон на ушах, подошел ко мне и сразу заявил, что хочет взять мою ма — замуж, но она каждый раз отказывает ему, после его «каждый раз», я ушел в осадок.

Как можно такому мужику отказывать?

Собрался с духом, хотя нет, просто спросил маму о каждом разе, и почему раньше не признавалась?

Сказала, что не хочет больше обжигаться, не хочет снова быть вдовой, это больно и страшно.

Как бы то не было, я не против того, что у мамы есть этот Степан, любит он её, лелеет, на руках носит и фигурально и реально, значит хорошо, а что не так будет, морду всегда успею набить.

Вот и в этом году, Степан решил поехать за границу с нами, то есть, всё организовал он и забрал нас в Дубай.

Не хотелось расставаться с Алей, но Степан настоял, напомнив, что в переди меня ждёт армия, и что я тогда буду делать, если сейчас не могу с ней разлучиться на десять дней?

Через три дня, после того как мы прилетели на знойный юг, мне позвонил Коновалов.

— Алло! — говорю я, приняв звонок.

— Привет! Ты где? Я к тебе в гости забегал, а тебя нет!

— В Дубае я, Степан потащил, на каникулы.

— Блин!

— Что-то случилось? — навострил я уши.

— Да! Мои предки тащат меня в Москву, хотел попрощаться.

— В Москву, далековато конечно, но мы же вс…

— На ПМЖ!

— Ни хренасе. А Тёмка знает? — вырвалось у меня.

— Откуда? Ты первый! И думаю не стоит ему знать. Мы с ним расстались не очень.

— Что, всё-таки подрались? — хмуро спросил я.

— Нет! Я ему признался в своих чувствах, а он меня на три буквы послал.

— Хм. Значит у тебя с любовью непруха, а может когда узнает, что ты переехал, поймет, что жить без тебя не может и…

— И прискачет ко мне на белом коне! Дань, ты уже бугай великосветский и веришь в сказки?! Никуда он не примчится, не пройдёт и двух дней после каникул, и Артём даже не вспомнит обо мне.

— А если будет вспоминать? — спрашиваю я.

— Ну, тогда ты мне об этом сообщишь и я тёмной ночкой в подушку поплачусь, о том, что несправедливая жизнь разлучила нас. — театрально-отчаянно заявил он.

— Хм. Обезьянничаешь? Клоун!

— А что по твоему я могу сделать? Родители увозят меня доучиваться в Москву, а потом отправляют за границу, якобы чтоб в будущем я стал человеком. А на мои слова, что у меня есть здесь любимый человек, они говорят, если любит, то подождёт, только ведь Тёма ждать не будет, да и не любит он меня.

— Да уж, не пруха у тебя, но может это к лучшему? Встретишь кого-нибудь более покладистого, того, кто ответит на твои чувства. И может вы…

— Не может, по крайней мере сейчас.

Слышу фоном какой-то шум, а потом слова Кости:

— Ладно, мне пора, мы проходим уже регистрацию. Потом созвонимся.

— Ок! — отвечаю я, размышляя о том, позвонить Тёмке сейчас, или посмотреть на реакцию друга после каникул?

Решил что лучше после каникул рассажу, и если понадобиться то и подержу морально друга, ну, а пока надо дальше проводить культурно, развиваться и посетить все возможные достопримечательности.

Ма и Степан в основном ходили по шопингу и пляжам, я же уже побывал в музее Аль-Фахид, катался на катке Айс Ринк и горнолыжный комплекс Ski Dubai. Так же посетил парк феррари и мечеть Джумейра, но в переди ещё семь дней и хочется обязательно побывать ещё в пустыне и сходить надо на рынок, и выбрать Але какой-нибудь красивый подарок. Вот бы ещё придумать какой?

Утро жаркое и уже к семи с меня сходит седьмой пот.

Душ, не просто холодный, ледяной.

Лёгкая одежда, удобная обувь и меня сегодня ждёт экскурсия в пустыню Руб-эль-Хали.

Ма конечна по началу возражала, поскольку я уезжал с ночёвкой, но Степан её переубедил, мол, пусть осваивается.

Поездка до пустыни заняла почти шесть часов, но ехали мы на джипах, четыре джипа по четыре человека, не считая водителей.

Вышли мы в бедуинской деревне, где помимо стариков и верблюдов, были только работники проката квадроциклов и местной забегаловки.

Жара, барханы и скорость, восторг, а ведь впереди ещё катание на верблюдах и вечерняя развлекательная программа в деревне.

Пока развлекался и за одно фоткал всё что только можно, познакомился с молодым арабом — Саид иб Бан Харджиб, на моё удивление, по-английски он говорил практически без акцента, а по-русски, словно на родном языке.

На мой вопрос, почему так, ответил, что его матушка из России.

Саид увлечённо рассказывал об своей стране, об перспективе жизни тут и об возможностях обучения, и я слушал, да — увлекательно, да — заманчиво, но как же Алина?

До чего же красив закат в пустыне. Алый закат, столь же алый песок, звёзды, музыка, танцы, сладости и кальян.

Как любитель девушек, завис при танце живота, даже призадумался, может стоит попросить у Алины, чтобы она научилась, но, думаю она не поймёт мою просьбу.

На следущию ночь, Саид устроил мне экскурсию, по городу. Ночные клубы, музыкальные фонтаны с подсветкой и прогулка по заливу на яхте.

Одним словом впечатлений я набрался не на один год вперёд.

К сожалению всё интересное рано или поздно заканчивается и самолёт уносит нас обратно в Россию. Перед отлётом, я успел обменяться контактами с Саидом, а заодно купить подарок Алине.

Сначала хотел купить ей абаю, но понял, что не прокатит, так же, как и с танцами живота. В конечном итоге купил ей шкатулку из бивня слона и кое-как добыл живую ваниль.