Спящая… красавица? - Ферина Сандаева

Гектор не дожидаясь конца фразы ударил левой, целя в лоб нахальному коротышке. Не ожидавший такого гном не успел отклониться и плюхнулся на пол.

– Вот теперь, сударь, думаю, мы в расчете, – спокойно проговорил парень. – Это вам за мою челюсть. Надеюсь, мой удар что-то сдвинул в Вашей небольшой черепушке и в следующий раз Вы будете повнимательнее при входе в помещение.

– Ладно, ладно, был неправ, – добродушно пробурчал гном, встав с пола и потирая шишку на лбу. – С пьяницей я погорячился. Ух и силен же ты! До сих пор в ушах звенит. Я, кстати, Бравур.

– Гектор, – представился ренсиец и пожал протянутую руку гнома.

Глава третья

Гектор

Разобравшись с Бравуром и принеся взаимные извинения, Гектор хотел уже выйти из трактира, но был остановлен громовым окриком:

– Ку-у-уда?!

К нему спешил новый знакомый с кувшинчиком вина, за ним следовал грустный Ресто с двумя подносами, заставленными различными яствами.

– А выпить за знакомство? – Бравур схватил Гектора за локоть и насильно потащил к тому самому столику, у которого произошла их маленькая потасовка. – Я тя так просто не отпущу. Пшли за мной – пить будем!

Кто ж от халявы в здравом уме отказывается? Вот и Гектор не был таким дураком, да и интересно стало с кем это свел его случай. Опять же, сведений можно было каких-нибудь получить.

Бравур оказался неплохим малым. За потасовку сразу извинился, просто он так давно не видел своего старого друга и по совместительству родственника Ресто, что от радости ничего и никого не замечал. Они выросли вместе, но четыре года назад трактирщик покинул родные пещеры и переехал в Солигию, где обзавелся прибыльным делом. Сам же Бравур продавал вина, в том числе и жутко дорогое алессийское, производившееся только здесь. Услышав про алессийское вино, принц навострил уши – торговля этим напитком была строго ограничена и немногие гномьи дома имели соответствующую лицензию. Сделал на всякий случай зарубку на память – контрабанда здесь сурово каралась, вплоть до виселицы. С другой стороны, если Бравур смело говорит это человеку, с которым знаком всего лишь несколько минут, значит опасаться ему нечего. В Солию купец с обозом кузнечных изделий из гномьих мастерских приезжал на летнюю ярмарку, где неплохо заработал, а сейчас направляется в Грантское графство за бочками алессийского вина и собственно самой алезией.

– Алезия, она же только две недели как ягода живет и вкусна аки нектар богов, – объяснял Бравур ренсийцу ценность своего будущего товара. – В остальное время это яд любому – хучь человеку, хучь гному, хучь остроухой образине, чтоб этим ельфам пусто было! У нас в горах за плоды алезии полновесным золотом платят, а лицензия, лицензия только у меня! Я ее уже два года вожу, королю местному налоги отсыпаю, конечно, да Подгорному нашему царю, но и мне что-то остается. Хи-хи! А другим ни-ни! Я один такой, ну то есть наш род, но все равно без меня ничего бы у этих старперов из Совета старейшин не вышло бы. Это я придумал покупать алезию и только потом делать из нее хорр-рошую такую гномью настойку! Чтоб до пяток пробирала!

Бравур еще что-то говорил о горах, о Старейшинах рода, которым всегда что-то надо от честного торговца, о гоблинах, постоянно сующихся к ним с другой стороны гор, но Гектор не особо прислушивался, вежливо улыбаясь, кивая и поддакивая в нужных местах. Он терпеливо ждал окончания словоизлияний гнома, чтобы озвучить свою просьбу взять его и Ригура с собой в графство Грант. По удачному стечению обстоятельств им было по пути.

Словоизлияния Бравура закончились только когда было выпито вино в кувшине. Настала пора уходить, чем Гектор незамедлительно воспользовался. Просьбу его гном воспринял благосклонно, согласившись подвезти ренсийца и Ригура за весьма символическую плату. Правда и парни должны были кое-что для него сделать – купец возвращался из столицы Солигии с крупной суммой денег и хотел, чтобы молодые люди отвечали за безопасность обоза. Две боевые единицы в охране лишними не будут, а дороги по старому тракту всегда были опасными – сказывалось старое наследие Темного, чьими владениями когда-то были земли королевства. Гектор не раздумывая согласился, он в любом случае не намерен стоять в стороне, если будет грозить опасность и не сомневался, что солигийский принц рассудил бы также. Тепло попрощавшись и договорившись встретиться уже утром человек и гном разошлись по своим делам.

***

В потайной комнате трактира "Два топора" за крепким дубовым столом сидели два гнома – один помоложе, другой постарше, но одинаково рыжие. На столе в граненом хрустальном графине поблескивала родниковая вода из самых глубоких пещер Гномьих гор. Как хороший знаток вин Бравур никогда не пил в придорожных заведениях, знал что даже самое лучшее будет дрянью в сравнении с тем, что он предпочитал. Разве что в самом крайнем случае, как сегодня при разговоре с человеком. Налил в бокал воды, выпил и снова вперил тяжелый взгляд в понурившегося Ресто. Они действительно были родственниками, правда дальними, но это не мешало Бравуру считать его своим младшим братом, за которым нужен постоянный пригляд и которого у него никогда не было. Боги не дали родителям Бравура еще детей, а отец с матерью всегда хотели большую семью. Они с радостью приняли рано осиротевшего Ресто к себе и окружили заботой и любовью. Как ни странно, но это не вызвало детской ревности у Бравура, обладавшего дружелюбным и открытым нравом, и он также сердечно отнесся к новому члену семьи. Мальчики сдружились и стояли горой друг за друга, деля и радости, и горести, а также наказания за свои шалости. Вот из-за одной такой шалости четырехгодичной давности и особо крупной и приехал в Сухово Бравур, дабы как-то попытаться разгрести сложившуюся непростую ситуацию.

– Совет готов простить тебя, Ресто, – наконец нарушил давящую тишину старший. – И принять обратно при условии, что ты избавишься от своей… – Бравур замолчал, подбирая нужное слово. – Питомицы.

– Она моя дочь, – сквозь зубы процедил Ресто. – И я не сделал ничего такого, за что нужно прощать.

– Дочь значит, – со вздохом проговорил Бравур. – А то, что ты врага в свой дом привел, тебя не волнует?

– А каким может быть врагом ребенок нескольких месяцев от роду? Чем он может навредить? В чем его вина, только в том, что он другой расы? – подняв на брата потемневшие от ярости глаза спросил младший гном. – Тем более я понятия не имел, кто она, когда впервые увидел.

– Именно поэтому Совет и разрешает тебе вернуться, – спокойно, словно и не было этой вспышки, сказал Бравур. – Ты же уважаемый у нас гном, подмастерье последней ступени, почти мастер, да тебя на руках носить будут. Особенно после случившегося. Среди молодежи ты уже герой, а старшие позже признают. Может быть.

– А с ней что будет? – задал самый главный для него вопрос трактирщик.

– Да ничего с девчонкой не будет, – отмахнулся купец. – Завтра же пошлю весточку знакомому орку в столицу – он мигом ее на родину доставит со всеми предосторожностями. Никто ее не тронет, не беспокойся, знаешь ведь, как они к женщинам относятся.

Ресто знал, более того сам хотел так поступить, но что-то сдерживало бывшего подмастерье. И не только отцовская любовь и привязанность к своему дитя. Дочь с каждым днем становилась все агрессивнее и более неуправляемой, огрызалась на любое сказанное слово, целыми днями пропадала где-то, возвращаясь только поздним вечером. Ласковая и добрая, вежливая и тихая девушка, которую он растил втайне от всех семнадцать лет, исчезала на глазах, превращаясь в стервозную фурию. А привыкшие к послушанию со стороны своих женщин орки такого не потерпят. Они позволяли им многое, но и требовали также многого. Покладистость, но не покорность, вежливость, но не пресмыкание, умение ответить на любой удар, но и сила принять любое наказание – вот одни из требований орков к орчанкам. Женщины у них были не только хранительницами очага, в чьи обязанности входили ведение дома и воспитание детей, но и последним рубежом обороны. Каждая орчанка более или менее владела оружием. Хотя решения всегда принимали мужчины, и женщины не могли им перечить. Дерзкие и свободные с представителями других рас при своих орчанки становились милыми домашними мурлыкающими кошками. Дочь Ресто да недавнего времени подпадала под эту категорию, но сейчас…Сейчас девушку наверняка бы придушили (не будь она его дочерью – также бы поступил) на полпути к Орочьим землям и выбросили тело в море, чем довезли. Но скорее вся команда корабля на реях повесится из-за ее неуживчивого характера – всё же орки действительно трепетно относятся к слабому полу, а Эли к тому же была поразительно красива. Им легче руку себе отрубить, чем ударить женщину. Когда-то из-за этой черты характера клыкастые в свое время так и не смогли покорить Гномьи горы Тарна.