Набат - Александр Гера
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Твоя работа?» — Воливач звонит Судских, смеется. «Поручали мне, — смеется Судских. — Но зачем попу гармонь?
Для этого заливистые есть, у них там целая программа перемен. Диалог Попов — Бурлацкий меняют на поп и Бурлацкий. «До и после полуночи» на «От зари до зари». Так что, Виктор Вилорович, ничего не изменилось. А «Поле чудес» станет целиком «Страной чудес».
Ничего не изменилось! Ни-че-го! Ни в какую сторону.
Россияне тихо, как после тяжелого похмелья, осознавали, что их в очередной раз надули. Старухи, столь громко ратовавшие за возврат коммунистов, получили свое и теперь в длинных очередях примеряли тело Зюганова к голове Лебедя, а мозги Явлинского к черепку Ампилова. «Всем бы яйца рвать!» — не выдерживал порой кто-либо из бывших ударников комтруда, а что поделаешь, сам мотал красным флагом, палил у сына коммерческий ларек, а теперь не помитингуешь, остережешься Церкви. Можно материть власть, можно оплевать парламент, сгори он синим пламенем, даже продавщицу в хлебном можно, а Церковь — ни-ни… Это Богово, Господа гневить нельзя. Да и власть привычнее гнобить на кухне… По столичным трассам мотались туда-сюда газики «раковые шейки», к гаишным импортным «фордам» прибавились конфискованные у арестованных буржуев джипы, милицейские чины обзавелись «мерседесами», «вольво», «тоётами», и сама милиция разнообразилась: была «региональная милиция», «муниципальная милиция», «квартальная милиция», «милиция нравов», просто «милиция» и даже «церковная милиция»; они вместе и по- одиночке громили банды грабителей, рэкетиров, насильников.
«Всегда можно нанять одну половину человечества, чтобы перестрелять другую», — подумал Судских, почитывая оперативную информацию за прошедшие сутки.
«В районе Добрынинского рынка отряд «милиции нравов» совместно с ОМОНом уничтожил банду подростков».
«Боже мой, там же пацаны от пятнадцати до двадцати пяти! Убиты молодые мужчины, без которых не родятся новые отцы…»
Голод в Поволжье и на Украине в двадцатых, массовые расстрелы и расправы в тридцатых, самая кровавая война прошлого века, спровоцированная теми же партийцами, послевоенные репрессии, повсеместное отравление окружающей среды и вот, наконец, уничтожение россиян под видом борьбы с бандитизмом. По статистике вон они, сводки на столе: умирает населения больше, чем рождается, на пять новорожденных мальчиков трое с психическими отклонениями, один — с физическими, и неизвестно, доживет ли до зрелого возраста последний младенец…
На тысячу россиян в стране шестьсот иноверцев. Малопьющих, некурящих, которые живут по обычаям диаспоры. Своих защищают всеми имеющимися средствами. Правыми и неправыми. Русских разобщили, замордовали власти, иноверцы, Церковь. Святые отцы сторговались с коммуняками. Последнее прибежище хуже тюрьмы.
«Найдется ли сила, способная сплотить народ ради элементарной выживаемости? — спрашивал Судских, размышляя над неутешительными сводками. — Опять деление на партийных и беспородных, райкомов больше, чем булочных…»
Судских понимал ухищрения своего шефа, понимал и поддерживал. Заново создав государство в государстве, умело играя на струнах: «С кем органы, с тем и власть», собрал в структурах довольно устойчивый костяк профессионалов из здравомыслящих.
Пока они не вели разговоров об активных действиях, сегодняшний — прелюдия, появился катализатор, способный ускорить реакцию людского брожения.
«Вот и сила, — подводил итог своим размышлениям Судских. — Дело за умением направить ее в нужное русло. Без бунтарей, без погромов, без крови и самое главное — без лжедмитриев».
Судских тряхнул головой и сел к столу. Пора заниматься текучкой. Пощелкав клавишами, вошел в компьютерную сеть МВД.
Из оперативных сводок МВД его внимание привлекли несколько. Засада на квартире Икс сообщала, что некто, как установлено по картотеке, боксер-профессионал Эльдар Назаров, кличка Назар, в ноль часов двадцать минут якобы разыскивал в данной квартире свою подружку. Работник милиции, вышедший удостовериться, с кем прибыл неизвестный, видел с краю дома автомобиль марки «Вольво-860» с потушенными фарами, который тронулся сразу, едва скрылся неизвестный. Судя по обильному снегу на крыше автомобиля, наблюдение за квартирой велось долго. Вызванные им патрульно-розыскные команды обнаружить указанную машину в данном районе не смогли. Примерно полчаса спустя в том же районе произошла драка, вернее, нападение на гражданина Фетисова. Как утверждает сам Фетисов в заявлении, он с друзьями вышел на улицу и увидел, как двое что-то прячут в багажник иномарки. Не то «Вольво-860», не то «Вольво-850». Как законопослушный гражданин, он потребовал от этих двоих проехать в ближайшее отделение милиции, после чего был избит обоими неизвестными, результатом чего явился осколочный перелом челюсти гражданина Фетисова.
«Про требование ехать в околоток, конечно, врет, — отметил искушенный Судских, — а физиономию начистили крепко».
Гражданин Фетисов был доставлен в 61 — ю градскую больницу для малоимущих с сотрясением мозга и тройным переломом нижней челюсти. От сотрясения пострадавший быстро оправился. «Видимо, сотрясать было нечего», — отмечал по ходу дела Судских. На нижнюю челюсть гражданину Фетисову были наложены бандажи. Там же в больнице гражданин Фетисов написал заявление в «Региональный совет по оказанию помощи лицам, пострадавшим от бандитизма» с просьбой установить ему инвалидность и бесплатно поставить зубные протезы как нижней, так и верхней челюсти. В# другом заявлении, на имя президента России, он написал, что смело заступил дорогу бандитам-буржуям и просит за это материальную помощь в размере ста должностных окладов единовременно и постоянную, как ветерану борьбы и труда.
Просмотрев данные на иномарки, зарегистрированные в Москве и области, Судских установил, что «Вольво-850» есть у шести автолюбителей, семь принадлежат различным коммерческим структурам. «Вольво-860» обладают четверо, структурам принадлежат пять машин. Среди автолюбителей числился Виктор Портнов, генеральный директор сыскного частного бюро «Русичъ», с которым Судских, конечно же, был знаком по некоторым совместным делам. В его штате на должности заместителя подвизался Эльдар Назаров.
«Это радует!» — удовлетворенно подумал Судских и позвонил в оперативный отдел. Кто возьмет трубку, тому и править службу.
— Майор Зверев слушает!
— С Рождеством Христовым, Миша, — поздоровался Судских.
— И вас, Игорь Петрович. Вы бдите, как я понял.
— Правильно понял, Миша, прозорлив, как всегда. Г олова небось болит?
— Загружайте безбоязненно, товарищ генерал-лейтенант!
— И это уже стало достоянием масс! — довольный такого рода поздравлением, засмеялся Судских.
— Бдим! — засмеялся Зверев.
— Тогда, Миша, подымай свою группу и установи наблю дение за Виктором Портновым и Эльдаром Назаровым, оба из «Русича». Все данные по этим товарищам в оперативной картотеке, дополнительные на моем файле, ключ у Лаптева.
— Какие будут особые предписания? — спросил Зверев.
— Дело государственной важности. Разыскивается Илья Натанович Триф. Он не преступник, имей в виду. Расспроси «о нем Лаптева для полноты картины.
— Ух ты… — оценил сообщение Зверев: если консультации будет давать полковник Лаптев, это на порядок минимум выше обычной розыскной работы, это, так сказать, форсаж.
— А «Русичъ» тут с какого бока? — уточнил он.
— Хочу знать от тебя. Держи меня в курсе дел по мобильной связи. Я скоро отъеду. Удачи, Михаил.
Со всеми частными сыскными конторами УСИ было в постоянном контакте. Как бы ни кичились частные сыскари независимостью, оставшейся со времен предыдущего президента, органы быстренько повязали их письменными договорами о сотрудничестве, из которых следовало, что любая частная сыскная фирма обязана предоставлять исчерпывающую информацию органам, не дожидаясь официального запроса. Многие пинкертоны и холмсы лишились своих лицензий из-за несоблюдения прописных истин. Зато умные были защищены этими узами от МВД: если милиция требовала поделиться, частники ссылались на секретность информации. Расторопный Воливач года три назад повязал частный сыск дружбой с органами, которые пожинали теперь неплохой урожай с поля тотальной слежки всех за всеми. За определенную плату, разумеется.
«Что для нас делал «Русичъ» последний раз? — спросил Судских компьютер, выполнив нужные комбинации на кей-борде. — Вот оно…»
«29.04.99. «Русичъ». Раздел XXV-24».
Судских ввел пароль. Раздел XXV был закрытым, там собирались сведения о Церкви.
«Дело Пенькова ДД, архимандрита Ануфрия. См. также видеотеку XXV-17».
«А, да-да! — вспомнил Судских. — Веселая порнушка!»
Архимандрит Ануфрий попал в поле зрения УСИ с последними выборами в Думу. Ануфрий обладал опытом прекрасного проповедника, мог убедить кого угодно пить или не пить, есть или не есть, поститься, постричься и так далее. Кандидата поддержал патриарх. Но за Ануфрием водились кое-какие грешки, о чем Церковь сознательно умалчивала, а прочие мирские кандидаты живо интересовались. Последовала «санитарная проверка» органов. «Русичъ», питавший устойчивую антипатию к попам, взялся сделать ее бесплатно. Безвозмездно!
