Малыш на миллион (СИ) - Лакс Айрин

— Я вас не обманываю! — говорит со слезами.

— Прямо сейчас обманываешь! — делаю резкий выпад, встряхнув за плечо. — Лжешь, что не в курсе происходящего в доме Баженова! Но я знаю, что это не так!

На миг Серафима сжимается. Но через секунду отвечает:

— Если бы знали, не задавали столько вопросов, — улыбается своим мыслям.

— Думаешь, ты на курорт отправляешься? Загорать, отдыхать? Нет, мышь садовая, придется тебе отработать каждую минуту моей вынужденной задержки! Можешь продолжать молчать, усугублять ситуацию. Я все по тебе и без разговоров читаю, понимаю, в чем соль.

— Ничего вы не понимаете! Ничего не знаете! — говорит, как будто с обидой. — Вы несколько раз домой к Георгию Владимировичу приезжали, на расстоянии вытянутой руки проходили мимо меня, и не замечали! Не видели даже того, что рядом! Ничего вы не знаете! Ничего! И не узнаете!

А ну-ка… Что это такое? У мышонка характер прорезается? Голос появился?!

Забавно! Неожиданно всплеск эмоций девчонки взбудоражил меня. Тренькнуло что-то внутри, приятненько. Не млеет, как перепуганная овечка! Уже хорошо! Давно я так не забавлялся в ситуации, когда все хреново и неясно, что происходит.

— Думаешь, я ничего не узнаю?

— Ничегошеньки. С носом останетесь. Кривым, — добавляет едва слышно, мазнув по моему лицу взглядом.

Что? Нос кривой? У меня?! На меня девки вешаются пачками! С ног до головы облизывают, готовы на все! Ни одна не сказала, что у меня нос кривой!

— Нормальный у меня нос.

— Видно, что вы свой нос ломали.

— А ты специалист, что ли?

— Не нужно быть специалистом, чтобы понять: вам нос ломали много-много раз.

Молчит. Через секунду добавляет:

— Наверное, потому что характер — дрянь.

О как. Даже если бы рядом бомба рванула, я бы не так сильно удивился. Мышонок пускает остроты в мой адрес! Вот это да!

Приглядываюсь повнимательнее. Кожа уже не такая белая, зрачки приходят в норму… Значит, девчонка точно была чем-то опоена, сейчас ее отпускает.

— Надо же. Мы без малого час знакомы, а ты весь мой характер проанализировала.

— Это не мои слова. Я лишь повторяю слова Георгия Владимировича.

— Повторяешь чужие слова! Ведомая, — фыркаю. — Потому и попала в ситуацию, где тобой жертвуют, словно пешкой на шахматной доске.

— Каждая пешка может стать ферзем.

— Как жигули не тюнингуй, мерседесом они не станут. Бравируй, мышь. Давно я так не смеялся…

Тишина.

— Ну? Чего замолчала?

— Больше ничего не скажу. Веселить вас не буду! Я не клоунесса.

— Ты даже на грустного Пьеро не вытягиваешь, куда тебе до клоунессы…

— Не зря Ксана сказала, что вы гадкий, — выдыхает. — Наверное, у вас от старости характер испортился!

— Вот теперь слова Ксаны повторяешь!

Приближаюсь к Серафиме. Она сжимается в ответ, но уходить некуда. Салон автомобиля просторный, но пространство замкнутое. Не сбежать.

Ей от меня не сбежать. Я стучу по ее лобику указательным пальцем.

— У тебя вот здесь что-нибудь свое имеется? Мнение? Взгляд на жизнь? Желания? Мечты? Хоть что-то, мышь?! Нет?..

— Не надо стучать дятлом по моему лбу! — сердится, уклоняется от пальца. — Вы меня совсем не знаете!

— Знать и не надо. Ты просто глупышка, попавшая в беду! Грудью на амбразуру… — очерчиваю ее взглядом. Грудь, громко сказано. — О постели забудь. Даже на один зубок пробовать не хочется. Пресно.

Внедорожник тормозит.

— Приехали!

Из машины выбираюсь первым. Распахиваю дверь рывком. Серафима замерла.

— Ждешь особого приглашения?

— Слушаюсь будущего мужа, — сверкнула глазами. — Во всем. Ни одного лишнего движения.

— Сама пойдешь? Или тебя заставить?

— Можете на руках отнести в темницу.

— Вылезай, королева драмы. Говорил же, носить на руках — разовая акция. Так вот, аттракцион невиданной щедрости больше не работает! В дом, шагом марш! — показываю направление к дому.

Девочка осматривается. Если ищет возможность сбежать, пусть не надеется. Вариантов нет. Мы за воротами дома, территория охраняется.

Серафима идет впереди, четко к дому, не оглядывается. Поравнявшись с главной дорожкой, ведущей к дому, притормаживаю. Максим, сопровождающий Серафиму, оборачивается.

— Что случилось, шеф?

— Нужно вернуться за папкой. Девчонку — в дом. Прислуга уже в курсе, отведите е на место. Охрану под дверь, глаз не сводить!

Надо же, кусался с мелкой и забыл про папку. Возвращаюсь. Хватаю папку с заднего сиденья.

Открываю и вчитываюсь…

Не люблю юридическую муть! От слова совсем. Юристы даже самое простейшее заворачивают в три сотни изощренных фраз, а то, что нужно спрятать как можно дальше, вообще шпигуют вскользь, туманными фразами. Можно и проскочить ненароком. Конечно, мои юристы все написанное по буковке изучат, все печати и подписи сверят.

Но в папке все выглядит натурально. Не подделка.

Листаю бумаги.

Дыхание спирает в глотке. Тут есть все — и тесты, и анализы, и сведения… Даже завещание Баженова на имя Серафимы.

Баженов открыто признал Серафиму своей дочерью и завещал ей все, все, что у него есть! Однако это ровным счетом ничего не значит!

Мой кулак со скоростью смерча врезается в металл авто…

Баженов, гад! Изворотлив настолько, что нашу с ним договоренность ни разу, черт его дери, не нарушил!

Договорились о том, что я забираю бизнес за ошибку? Да пожалуйста…

Только его фирмы уже завтра объявят о банкротстве. Дом и недвижимость — перезаложены в банке. Спешно. Чтобы закрыть большой кредит.

Договорились о дочери, которую он даст мне в жены?! На тебе! Внебрачную!

Теперь я более чем уверен, даже без всяких экспертиз, что Баженов прихватил денежки и тупо слинял, а девчонку внебрачную просто бросил. На фарш…

Едва из шкуры от бешенства не выскакиваю. Ох, как я зол! Как же сильно я зол! Бросаю взгляд в сторону дома. За одним из окон едва заметно промелькнула тонкая фигурка.

Мышь! Она точно была в курсе. Ну, ты у меня сейчас получишь... Отыграюсь на тебе!

Глава 6

Серафима

Багратов отдал приказ отвести меня в дом. Я думала, что меня отведут вниз. В подвал, например. Я ожидала увидеть нечто вроде тюремной камеры. Но вместо этого оказалась в обычной спальне. Взгляд выхватывает спокойные нефритовые вкрапления. Они прекрасно сочетаются со стенами цвета топленого молока и мебелью светло-бежевых тонов.

Приятное для глаз оформление спальни, взгляд отдыхает. Прислуга без лишних слов продемонстрировала ванную комнату. Мне дали понять, что я могу умыться, даже предоставили комплект домашней пижамы цвета мокрый асфальт.

Было приятно подставить тело под теплые струи воды. С губ сорвался приглушенный звук удовольствия. Но долго раскиснуть в душе я себе не позволила.

Как заявил Багратов, я все же не на курорте… Я всего лишь в заложницах бандита и головореза, так говорила о Багратове Ксана.

*** *** ***

Осторожно присев на кровать, рассматриваю комнату. Сгребаю пальцами ткань покрывала, пытаясь отвлечься от назойливых мыслей.

Голова гудит, как растревоженный улей. Слишком сильно давит на виски. Но уже не так сильно, как при пробуждении. Отпускает понемногу… Так ни до чего путного не додумавшись, я осторожно подхожу к окну, из которого виден двор.

Багратов стоит возле внедорожника. Неподвижен. Замираю на месте, любуюсь его фигурой со спины. Он сложен прекрасно — широченные плечи, крепкая шея, узкая талия и бедра.

Сильный, мужественный….

Взрослый.

Опасный...

Раньше он меня никогда не замечал. Приезжал к Георгию Владимировичу, обсуждал с ним дела, цеплял с плотским интересом кукольную фигурку Ксаны, взглядом обещая взрослые развлечения.

Беспардонный, невоспитанный хам, думаю с неожиданной злостью. Есть еще какие-то чувства, незнакомые мне, но кусачие и обжигающие. Как ядовитый плющ, обвились вокруг сердца, сжимая его.