Первые залпы войны - Николай Аввакумов

Когда огненный вал переместился за балку, на дорогу вышел обоз пароконных повозок. И тотчас же огонь противника был перенесен на обоз. Ошалевшие лошади шарахались в стороны, рвали постромки. Даже рослый березняк не мог остановить их. Кое-кому, галопом удалось выскочить из этого ада. Около меня резко остановилась повозка. Раненая лошадь, подгоняемая ошалелым ездовым, сумела пробежать метров двести и рухнула на землю. Ездовой с пышными усами спрыгнул с повозки, подскочил к животному. На глазах у лошади были слезы. Она словно просила помощи у ездового. Он растерялся и тоже плакал, глядя на верного друга.

— Ложись! Ложись! — крикнул я ему.

Только через несколько секунд он опомнился, прыгнул в сторону и упал на землю.

Когда огонь прекратился, мы помогли ездовым собрать уцелевших лошадей с повозками и двинулись дальше, туда, где предполагалась встреча с противником. К середине ночи мы вышли к железнодорожному разъезду, вокруг которого горели жилые дома. Пламя хорошо высвечивало поселок. Перейдя по плотине речку, которая дальше текла вдоль железнодорожного полотна, полк остановился в лесу. Впереди слышались разрывы снарядов, а небо беспрерывно, освещалось ракетами. Получив приказ, стрелковые батальоны выдвинулись вперед и заняли оборону. Она проходила по опушке леса, пересекая железнодорожную насыпь и левым флангом упираясь в речку, которую мы перешли. Около нашего окопа появился младший лейтенант Сажин.

— Аввакумов, сколько у тебя в отделении бойцов? — спросил он.

— Семь, — ответил я.

— Забирай всех и быстро в штаб полка для обеспечения безопасности и связи с батальонами. Чеши, — махнул он рукой в сторону обороны первого батальона.

Штаб полка разместился на левом фланге первого батальона, в сотне метров от переднего края обороны. Когда мы подошли туда, связисты суетились, спеша наладить связь, а саперы рыли траншеи. Командир полка подполковник Ивановский ставил задачу командирам подразделений. Они получали указания и тут же спешили на свои участки обороны. Из обрывков разговоров, какие я услышал, можно было представить, что полк сегодня же будет наступать совместно с другими частями дивизии. Наступление второго батальона, занимающего левый край обороны полка, должна поддержать рота легких танков. Бои должны завершиться к вечеру взятием населенного пункта за рекой.

— Вопросы есть? — обратился Ивановский к комбатам.

— Приказ ясен, только патронов и гранат маловато. До наступления остается всего ничего, а танков не видно, — посмотрев на часы, сказал комбат Левченко.

— Сейчас вам патронов и гранат немного подкинут, а вот танки меня самого волнуют. Наберитесь терпения. В запасе еще полтора часа, — ответил Ивановский, хотя по его лицу можно было понять, что он потерял всякие надежды на танковую поддержку.

В шесть часов пятьдесят минут началась артподготовка к наступлению. Но она была настолько слаба, что не могла причинить особого вреда противнику, зато насторожила немцев. Взвились вверх зеленые ракеты. Первым покинул окопы батальон капитана Левченко. Мы, находясь подле командного пункта командира полка, хорошо видели, как роты в одно мгновение скатились по крутому склону высоты и по открытому полю по-пластунски и короткими перебежками быстро продвигались к реке. Подразделения без потерь быстро прошли половину равнины, а дальше их встретил густой огонь пулеметов и автоматов. Высокая луговая трава брызнула зеленью. Но огонь был еще малоприцельным, и бойцы продолжали выдвигаться на рубеж атаки. До немцев оставалось метров триста, не более. Казалось, что вот подтянутся последние и, поднявшись в атаку, батальон смахнет противника в реку, на его плечах ворвется на противоположный берег реки и там уничтожит врага.

Но произошло неожиданное. Послышался свист снарядов и завывание мин. А затем все потонуло в сплошном гуле разрывов. Оказалось, что немцы хорошо пристреляли этот участок. После перелета первых снарядов вторые попадали прямо в подразделения батальона. Подразделения вернулись на исходные рубежи, оставив на поле боя много убитых и раненых. Там, где был зеленый луг, дымилась развороченная земля.

Наблюдая эту картину, подполковник Ивановский растерялся. Он заметно ссутулился, потеряв былую выправку, и как будто больше поседел и выглядел беспомощно. Через несколько минут командир полка обрел былую уверенность и попросил телефониста связаться с капитаном Левченко.

— Со вторым батальоном нет связи. Обрыв на линии, — ответил за телефониста лейтенант Орлов.

— Тогда сам иди к Левченко, выясни обстановку и немедленно назад, приказал Ивановский.

Батальоны трижды атаковали немцев. Казалось, вот-вот достигнут цели, но в решающий момент не выдерживали огня противника и откатывались назад, на исходные позиции. Хотя второй батальон капитана Левченко нес самые большие потери и находился в невыгодном положении, его подразделения имели значительный успех. Четвертая рота захватила мост через реку, вышла на левый берег, но дальше продвинуться не могла. Немцы оттеснили подразделения батальона, находящиеся правее моста, создав угрозу окружения и уничтожения четвертой роты. Пришлось оставить левый берег и мост.

Но подполковник Ивановский не терял надежды выполнить поставленную перед частью задачу. После возвращения и доклада лейтенанта Орлова он направил против врага все свои резервы на участок, занимаемый вторым батальоном. Командир полка, видимо, рассчитывал здесь прорвать фронт и этим облегчить положение других батальонов.

При отходе с рубежа атаки на исходные позиции группа бойцов бросилась бежать через чистое поле к лесу. Подполковник Ивановский одним прыжком выскочил из траншеи и бросился наперерез убегающим.

— Стойте! Куда? Трусы! Расстреляю! — кричал он, размахивая пистолетом. Бежавший впереди высокий боец остановился как вкопанный, несколько секунд, недоумевая, смотрел на Ивановского. А затем, повернувшись назад, махнул рукой и крикнул: «За мной, ребята!» Вся группа бойцов побежала обратно, туда, где рвались снаряды и мины.

В то время, когда Ивановский заворачивал дрогнувший взвод, на НП полка прибыл начальник штаба полковник Терещенко в сопровождении группы командиров.

— Что тут у вас происходит, подполковник? — строго спросил Терещенко Ивановского.

— Испугавшихся бойцов поворачивал, — ответил Ивановский.

— Не бойцов, а трусов, — поправил Терещенко. — После боя нужно разобраться во всем и наказать.

Не слушая Терещенко, Ивановский вплотную подошел к начальнику штаба и почти в ухо закричал:

— Танки, где танки? Когда подойдут танки, когда? Без них же всех людей уложу.