Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде - Владимир Бешанов

36-я моторизованная дивизия генерал-лейтенанта Оттенбахера, очищая от советских войск восточное побережье Чудского озера, вышла к Гдовскому боевому участку, который сопротивлялся недолго.

Генерал Манштейн, оказавшийся вследствие задуманного Гёпнером маневра в еще более изолированном положении, все еще продолжал наступать. Его войска прорвались к Лужскому рубежу западнее Шимска.

Обстановка здесь резко обострилась. В приказе войскам Северо-Западного фронта от 14 июля главком направления подчеркивал, что над Ленинградом нависла прямая угроза вторжения и требовал от командиров частей «навести воинский порядок на фронте и в тылу, положить конец безволию, нерешительности и медлительности в действиях, не останавливаться перед крайними мерами, уничтожать трусов и паникеров на месте»:

«…В то время как войска Северного фронта мужественно бьются с озверелыми фашистско-шюцкоровскими полчищами на линии от Баренцева моря до Ханко и Таллина, героически защищают каждую пядь нашей родной советской земли, войска Северо-Западного фронта, не всегда давая должный отпор противнику, часто оставляют свои позиции, даже не вступая в решительное сражение, чем еще больше поощряют обнаглевшего врага. Отдельные паникеры и трусы не только самовольно покидают боевой фронт, но и сеют панику среди честных и стойких бойцов. Командиры и политработники в ряде случаев не только не пресекают паники, не организуют и не ведут свои части в бой, но и своим позорным поведением иногда еще больше усиливают дезорганизацию и панику на линии фронта.

Обнаглевший враг продолжает продвигаться вперед. Мною даны указания провести строжайшее расследование всех преступных случаев самовольного оставления фронта отдельными частями, командирами и бойцами и всех виновных, невзирая на ранги и старые заслуги, предать суду полевых трибуналов с применением самого сурового наказания, вплоть до расстрела».

Поскольку «обнаглевшая» 16-я немецкая армия наступала южнее озера Ильмень в направлении на Холм и Старую Руссу, между ее соединениями и 56-м моторизованным корпусом образовался разрыв в 200 километров.

Эту брешь советское командование решило использовать для срыва вражеского наступления на Новгород и разгрома прорвавшихся к Шимску соединений противника. В период с 14 по 18 июля по приказу маршала Ворошилова силами нескольких соединений 11-й армии был подготовлен и осуществлен контрудар с севера и с юга по флангам войск Манштейна в районе Сольцы. С воздуха операцию поддерживали 235 самолетов четырех авиационных дивизий и дальнего бомбардировочного авиакорпуса. Немецкие 8-я танковая и 3-я моторизованная дивизии были практически окружены и отрезаны от своих коммуникаций. С советской стороны их пытались уничтожить 3 стрелковые дивизии и переброшенная с Карельского перешейка 21-я танковая дивизия полковника Л.В. Бунина. Кроме того, операцию 11-й армии с юга обеспечивала 202-я механизированная, с запада 182-я стрелковая дивизии. Манштейн вспоминал: «Нельзя сказать, чтобы положение корпуса в этот момент было весьма завидным… Последующие несколько дней были критическими, и противник всеми силами старался сохранить кольцо окружения». Ожесточенные бои продолжались пятеро суток, в иные дни немцы отражали до семнадцати атак в день. Войска Манштей-на, получая снабжение по воздуху, сумели продержаться до 18 июля, когда им на помощь подоспела дивизия СС «Мертвая голова». Кольцо окружения было прорвано, фронт восстановлен на рубеже Дно. Тем не менее немцев отбросили на 40 км, опасность их прорыва к Новгороду была временно ликвидирована.

«Кичливый враг, — ликует маршал Василевский; вроде бы крупный военачальник, а обстановку излагает на уровне ротного замполита, — был вынужден несколько отступить, а остатки его моторизованных соединений бежали в панике».

19 июля германское командование приказало войскам группы армий «Север» приостановить наступление на Ленинград и возобновить его только после подтягивания к Лужскому рубежу соединений 18-й армии и приведения в порядок частей 4-й танковой группы, которая потеряла к этому времени до 50 % материальной части. В конце июля Манштейн жаловался обер-квартирмейстеру ОКХ генералу Паулюсу, что в результате неправильного использования танковых войск на неподходящей для этого местности потери в людях в трех его дивизиях «за прошедшее время» достигли «уже 600 человек». Неясно, какой отрезок времени имел в виду танковый генерал, зато известно, что войска Северо-Западного фронта теряли до 2 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными ежедневно.

Вынудив противника прекратить наступление на рубеже реки Луги, советские войска выиграли почти три недели для организации обороны на ближних подступах к Ленинграду, а также на подтягивание на это направление свежих сил.

В Эстонии 8-я армия под командованием генерала Ф.С. Иванова, переданная приказом Ворошилова от 14 июля в состав Северного фронта, двумя потрепанными стрелковыми корпусами успешно отражала атаки двух пехотных дивизий противника из 26-го армейского корпуса на рубеже Пярну, Тарту. Для содействия советским войскам и обеспечения озерных коммуникаций приказом от 3 июля была сформирована Чудская военная флотилия с главной базой в Гдове. Основу ее боевой мощи составили пять учебных колесных и винтовых пароходов дореволюционной постройки, принадлежавшие военно-морскому училищу имени Дзержинского. Имелось также несколько катеров и буксиров. 10–12 июля на посудины установили две 76-мм пушки Лендера и девять «сорокапяток», снятых с крейсера «Аврора». В результате такой модернизации получили канонерские лодки «Нарова», «Исса», «Эмбах», «Плюсса» и посыльное судно «Уку».

Генерал Ф.С. Иванов, не обладая информацией о группировке и намерениях противника, умозрительным путем пришел к выводу, что немцы будут изо всех сил рваться к Таллину. Поэтому две трети армии он сосредоточил на своем правом фланге. Противник решил иначе. 22 июля, подтянув еще три пехотные дивизии, он возобновил наступление в Эстонии, ударом в стык 10-го и 11-го корпусов в направлении Пыльтсама, Мустве. Это направление с оперативной точки зрения считалось «важным», за эстонскими городками открывалась дорога на Нарву и далее в Ленинград. Но нашего войска там не стояло. Быстро продвигаясь на восток, практически не встречая сопротивления, немцы 25 июля достигли западного побережья Чудского озера в районе Мустве, отрезав 11-й стрелковый корпус от главных сил. Командование Северного фронта направило Военному совету 8-й армии вразумляющую шифротелеграмму:

«Перед фронтом вашей армии действуют дивизии резервного 26-го корпуса, имеющие чрезвычайно растянутые и пустые тылы. Противник действует дерзко, нахально, выходя небольшими частями на ваши коммуникации, создавая лишь видимость окружения.

Этот противник при умелом активном руководстве может и должен уничтожаться. Однако вместо активных действий командование всех степеней крайне болезненно реагирует на появление в своем тылу небольших группировок противника и отводит войска, вместо того чтобы их организовать для активного разгрома противника, выходящего на тылы…

Приказываю:

1) Прекратить необоснованный отход войск, не допускать оборону кордонным расположением и перейти к активным действиям ударными группировками по флангам и тылам прорывающегося противника.

2) На участке 10 ск создать ударную группу с целью противодействия прорывам противника и его решительного подавления».

В этот же день четырьмя немецкими истребителями из пушек и пулеметов были обстреляны корабли Чудской флотилии. Несколько моряков было убито, а на «Нарове» даже пробита палуба. Этот налет произвел настолько неизгладимое впечатление на командующего флотилией капитана 1 ранга Н.Ю. Авраамова, что он запросил разрешение затопить корабли. Из Ленинграда последовал категорический отказ, но деятельность флотилии все равно была парализована. Один за другим запаниковавшие экипажи выбрасывали «канонерские лодки» на мели и разбегались по лесам. Остатки 11-го стрелкового корпуса к 30 июля пробились из окружения на север вдоль берега озера и попытались закрепиться на рубеже реки Мустве.

Генерала Ф.С. Иванова на посту командарма-8 сменил генерал-майор И.М. Любовцев, который «рулил» ровно неделю. Несмотря на прибывающие маршевые пополнения и технику, свежую 268-ю стрелковую дивизию и 4-ю дивизию народного ополчения, армия продолжала отступать. К исходу 7 августа немцы вышли на побережье Финского залива. 8-я армия оказалась рассеченной на две изолированные части, 10-й стрелковый корпус генерал-майора И.Ф. Николаева (10, 16 и 22-я стрелковые дивизии) откатывался к Таллину. Вновь назначенный командарм генерал-лейтенант П. П. Пшенников получил задачу сформировать ударную группировку, «уничтожить и разгромить впереди стоящего противника» и восстановить положение. Но вместо этого отводил остатки армии, получившие в боевых приказах наименование «восточной группы», на восточный берег реки Кунда.