Москва мистическая, Москва загадочная - Борис Соколов

Раскопки в Угловой Арсенальной башне начались 1 декабря 1933 года. Так как вход в подземелье был замурован, спускаться пришлось через пролом в стене, устроенный еще Кононом Осиповым. В подземелье под грудами земли и мусора нашли полуразвалившийся колодезный сруб. На дне подземного хода, по которому удалось пройти только 5 метров, стояла вода.

Стеллецкий предположил, что ход из Угловой Арсенальной башни был перерезан одним из столбов Арсенала, на которых покоится его фундамент. Начав пробивать этот «столб», Стеллецкий увидел, что свод подземного хода не поврежден. Как оказалось, тайный ход просто был заложен белокаменными глыбами на крепчайшем растворе. Пока рабочие выламывали эти глыбы, археолог пытался разгадать, что же находится за другими замуровками, найденными в башне.

«Если подходить строго научным путем к делу, – писал он, – непременно нужно все и все размуровывать. Когда это строилось, то имело прямой смысл; потом оказалось лишним или ненужным, и его замуровали. Если замуровано самое простое окно, будем, по крайней мере, знать, что окно. А если там таинственные ступени или какая-нибудь другая чертовщина? Ведь дело имею со средневековьем, в котором тайн было хоть отбавляй! Кто гарантирует, что не закрыл все эти отверстия 70 лет спустя сам Грозный, чтобы скрыть какой бы то ни было доступ в подземелья Кремля, в которых замуровано было им наибольшее в свете сокровище культуры – библиотека?»

Вскрытие замурованных помещений никаких сенсаций не породило. Только в южной стене башенного подземелья обнаружили коридор, выводивший в Александровский сад (в древности там была бойница «нижнего боя», а в царствование Анны Ивановны, когда подземелье башни и колодец ремонтировали, для подачи строительных материалов на месте бойницы устроили выход к реке Неглинке). Его Стеллецкий предполагал использовать для вывоза мусора.

«Имел интервью с Зиновьевым (техник гражданского отдела Управления коменданта Московского Кремля. – Б. С.), которому в 1928–1929 гг. поручено было с политической целью исследовать подземный Кремль. Результаты: в Арсенальной башне вычистил колодец (рабочих спускал на канате)… В Троицкой башне устроил под склады две палаты, которые раскапывал Щербатов. В нижней залил дно цементом, не зная, что оттуда есть люк в более низкую. В Тайницкой башне засыпал… большой научной ценности колодец (из него, как думал Стеллецкий, шел подземный ход под Москву-реку, в Замоскворечье. – Б. С.), который я должен очистить”, – записал археолог в дневнике 1 января 1934 года.

Когда в подземном ходе замуровку выломали на 1,5 метра, открылся новый проход, из которого можно было попасть на лестницу, а по ней – на первый этаж Угловой Арсенальной башни. Стеллецкий реконструировал облик древнего башенного подземелья.

С первого этажа узкая лестница, проложенная внутри стены, вела на площадку размером в квадратный метр. В левой стене площадки была замурованная арка входа в 9-метровое подземелье, заполненное массивными белокаменными блоками. (Стеллецкий полагал, что из этого подземелья ход ведет к Никольской башне. Тогда подземелье расчистили от блоков только на 3 метра. Сейчас вход в него замурован и покрыт слоем штукатурки.) С лестничной площадки проход выводил в высокую и широкую галерею. От нее 8-метровая лестница спускалась к колодцу в подземелье башни. Ответвление этого хода (собственно это и был тот тайник, что нашел дьяк Макарьев) было замуровано.

Стеллецкий не мог дождаться, когда рабочие сокрушат белокаменную замуровку. Он буквально не находил себе места. Ведь тайник, как он думал, вот-вот должен был повернуть вправо, к кремлевской стене, и дальше, вдоль нее, – в Кремль: «…Имеет ли этот замурованный тайник ответвление под Кремль? Если нет, то сенсационные рассказы дьяка Макарьева будут не чем иным, как пустой болтовней, на которую попались три правительства: Петра, Анны Ивановны и советское».

Стеллецкий не только сам поверил в существование хода из Угловой Арсенальной башни, но и сумел убедить в этом Сталина. В случае неудачи получалось, что он не оправдал доверие вождя. Ведь Сталин, как писал в дневнике Стеллецкий, «проявил большое мужество и великодушие и доказал лишний раз, что он действительно человек необыкновенный… Когда Октавиан Август вместо того, чтоб казнить Ирода Великого, оказал ему полное доверие, то этим он привлек Ирода к себе навеки, превратив его в наивернейшего друга. И за высокое научное и всякое доверие современного Октавиана я чувствую себя в положении Ирода, охваченного чувствами приязни и преданности самыми искренними».

Стеллецкий и не подозревал, что на самом деле Ирод – это Сталин и что избиение младенцев не за горами, причем оно самым негативным образом скажется на продолжении кремлевских раскопок.

29 января 1934 года, в день именин Игнатия Яковлевича, он получил давно желанный подарок: на шестом метре белокаменной замуровки хода справа показалась белокаменная стена с кирпичным полом. «Стена, о которой я мечтал 25 лет, найдена, я всегда был уверен, что из Арсенальной башни есть белокаменный ход под Кремль!» – торжествовал Стеллецкий в дневнике.

Поскольку ширина хода была до 3 метров, то для ускорения работ начали пробивать в замуровке брешь шириной в метр. Интересно, что далее, на протяжении 9 метров, свод тайника был полностью разрушен. Но Стеллецкий рано радовался. Уже в феврале 1934 года раскопки были приостановлены. Причина была вполне банальная и советская по своей сути: в стране вечно чего-нибудь не хватало, в том числе и рабочих. Главный инженер гражданского отдела Управления коменданта Московского Кремля (УКМК) Палибин отправил занятых на раскопках рабочих на другой объект. Тогда Стеллецкий решил заняться Средней Арсенальной башней. Тут он нашел полуразрушенные ступени засыпанных землей двух полуразрушенных лестниц и «трубу» диаметром 70 см, уходящую под Арсенал. Что замечательно, этой трубы не было ни на старинных планах, ни на современных чертежах.

Лестница, как полагал Стеллецкий, некогда вела в макарьевский тайник. Назначение же «трубы» он узнал из документов кремлевского архива. Выяснилось, что в XVIII веке под Арсеналом существовал «подвал о 12 столбах». Это сооружение высотой 5 метров и площадью 500 квадратных метров тянулось от Средней Арсенальной башни почти до конца Арсенала. Его предполагали использовать для хранения боеприпасов, а подавать на кремлевскую стену их должны были через упомянутую «трубу». Однако после пожара 1741 года подвал был забит землей. Таким образом, к Либерее «труба» не могла иметь никакого отношения. В докладной записке коменданту Стеллецкий сообщал: «Восточная стена Средней Арсенальной башни плотно увязана с перпендикулярно примыкающей к ней стеной подвального помещения Арсенала, засыпанного в XVIII веке архитектором Ухтомским. Обе эти стены подмыты, опустились и оторвали значительную часть Средней Арсенальной башни». Так разъяснилась загадка просевшего пола Средней Арсенальной башни.

Объяснил Стеллецкий и появление трещин в стенах Арсенала: «Пробираясь под камнями и песком, какими заложен и забит тайник, вода по невыясненным причинам вырвалась из подземных тисков в районе Средней Арсенальной башни, поднявшись на высоту до 6 метров, судя по тому, что здесь она обнаружена раскопками на глубине всего 6 метров от поверхности Кремля. Подмыв почву под фундаментами башни и Арсенала, вода вызвала осадку последних на 30–40 сантиметров, что и было причиной трещин западных стен Арсенала».

13 февраля, когда белокаменная облицовка правой стены макарьевского тайника сменилась на кирпичную, Стеллецкий догадался, что ход пошел вдоль кремлевской стены. Через два дня этому появилось еще одно доказательство Конон Осипов в донесении к Петру I упоминал о засыпке тайника «землею накрепко» строителями Арсенала, которые нашли подземный ход. А когда рабочие Стеллецкого выбрали всю белокаменную замуровку, то уперлись в утрамбованную землю.

Вскоре в правой стене тайника показалась большая арка входа в помещение, забитое землей. Работа шла медленно, так как узкая брешь в замуровке позволяла убирать землю только вперекидку. Недовольный темпами работ, Стеллецкий, как настоящий подвижник, работал в одиночку, когда его помощники уходили на обед. Однажды его чуть не завалило пластами рухнувшего грунта. К 27 февраля помещение расчистили полностью. Это оказалась разгрузочная арка размерами 7x5x1,9 м, устроенная под кремлевской стеной. Стеллецкий полагал, что в древности ее могли использовать как тайник. Но подобное предположение вызывает сомнения. Уж очень форма не подходящая, если речь идет о больших сундуках с книгами или утварью: их было бы очень трудно вытаскивать. Для хранения же небольших шкатулок с драгоценностями объем предполагаемого тайника оказывался слишком уж избыточным.