Второе дыхание - Илья Либман

– С медициной я пока не связан, как с таковой, но социальные связи через Лину у нас только с докторами. Сказать по правде —это не очень приятный опыт, потому что, как народ, они довольно снобистый из-за своего раздутого положения в обществе. Хорошо еще, если свое ремесло знают, но таких – единицы, а основная масса их перевела клятву Гиппократа на бизнес рельсы и рубит бабло, где можно и где нельзя. Для многих из них – это довольно серьезный культурный шок – оказаться здесь доктором и научиться соответствовать и дообразовывать себя. Это же про них слова из песни… жил в Бобруйске,

– нес нагрузки,

– папа-руский,

– мама-русский,

– не служил…

Если тебе это интересно для профессиональных изысканий – могу познакимить с парочкой. Есть среди них и интересные экземпляры, кунцкамерного качества…

– Вернемся к нашим баранам, однако. У тебя реальный продукт есть или только на бумаге?

– В принципе, есть дюжина таблеток в холодильнике, готовых для испытания. Жалко, что твоего Полуэкта больше нет – он бы принял на грудь такое.

– Полуэкт все свое испытывал на черном сегменте богемного общества в Вилледже. На него никто не доносил, все были довольны. Почему бы тебе не найти черных молодых атлетов и не попробовать на них?

– Ты что, Малыш! Устроенно-буржуазный Лонг Айленд – не Гринедж Вилледж, да и сейчас далеко не 70-е. Если с подопытным что-нибудь случится, то распостранителю грозит серьзный срок для размышлений.

Малыш смотрит на свои многократные отражения в зеркальных стенах и произносит, как со сцены, про жертвенность ученых в старые времена и добровольном испытании палочками Коха.

К счастью, в эту минуту я слышу Линины шаги в нашей спальне и думаю, что все удачно складывается – она хотела увидеть Малыша.

Через несколько минут мы возвращаемся на нашу кухню и видим Лину и Слаша, беседующих над пластиковым стаканом с насекомыми. Слаш очень увлечен объяснениями незнакомой взрослой женщине. От возбуждения его голос звучит с выражением, как при декламации стихов. Я тихо спрашиваю Малыша, что это у него с голосом случилось.

Малыш пожимает плечами: «Должно быть Лина твоя ему глянулась, как особа противоположного пола.»

Лина может быть серьезна с незнакомыми детьми и животными. Это такой неотразимый способ понравиться. Есть у нее в запасе и другие не менее неотразимые способы, но о них мне не хочется вспомить сейчас. К ней едут за улыбками, а точнее за их восстановлением практически отовсюду. На заре наших отношений, а они начались на ее территории, на одном из 3 синхронно обслуживаемых кресел, я сказал ей, что в античной Греции у зубных врачей не было новокаина для заморозки, и они просто одевали маски Медузы Гаргоны, чтобы пациенты каменели, так вот у нее, якобы, был такой взгляд без маски…

Сразу заметно, что Слашу привычней разговаривать с женщинами: он себя ведет довольно раскованно для первой встречи – жестикулирует руками, как синхронный переводчик для немых при ООН.

Мылаш понимает, о чем я думаю и говорит: « Ребенок должен расти с обоими родителями, а иначе получается сам видишь – кто. Наверстать упущенное всегда сложнее, чем развивавться равномерно. Но мы над этим работаем по мере возможностей. Ты случайно не помнишь, до какого возроста любил залезать к родителям в постель по утрам?»

– Помню. Лет до восьми. Именно у них в постели я потерял несколько своих молочных зубов. А что?

Конец ознакомительного фрагмента.