Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике - Геннадий Дмитрин

— Горжусь тем, что на аэродром я всегда являлся точь-в-точь. По мне проверяли часы, порой даже сердились: слишком дисциплинированный. Нет, ощущение времени — это, может быть, и есть наше шестое чувство, внутреннее, а часы существуют лишь для того, чтоб уточнять…

А вот что рассказывают об известном советском публицисте и общественном деятеле, политическом обозревателе «Правды» Юрии Александровиче Жукове. Ему за семьдесят, но отличается он фантастической работоспособностью: одержимость Юрия Жукова помножена на организованность. Подлинно самозабвенное отношение к делу, ненасытная жажда познания сочетаются в этом человеке с железной самодисциплиной и педантичностью в лучшем смысле этого слова. Жуков столь же безукоризненно владеет своим временем, как хороший гимнаст владеет свои телом. А это отнюдь не дается само собой.

Обратите внимание, среди многих похвальных слов в адрес выдающегося мастера журналистики Юрия Жукова промелькнуло и восхищение его педантичностью, хотя в это понятие нередко вкладывается критический или хотя бы настороженный смысл. Педант-де — излишне рациональный человек, зарегламентировавший все и вся в жизни (ни шагу от буквы правил), скучный, холодный. Но вот ведь и Громов не без гордости говорит о себе: «Я педант». А далее добавляет: «И романтик». Значит, могут прекрасно сочетаться в характере личности эти, казалось бы, разнородные качества — «лед» и «пламень»?

Могут и должны сочетаться! Педантизм в отношении использования своего и чужого времени — есть рационализм самого положительного свойства.

Надо сказать, что в условиях социализма вопрос о лучшем, наиболее эффективном использовании времени каждым членом общества превращается из личного, частного дела в дело общественной, государственной важности. Еще на заре Советской власти, в двадцатые годы, в нашей стране была создана массовая организация — лига «Время». Один из ее основателей, видный деятель партии и государства Платон Михайлович Керженцев очень точно сформулировал задачу лиги:

«Через борьбу за время и за научную организацию труда — к коммунизму».

Он же весьма четко и впечатляюще раскрыл особый характер категории «время»:

«Мы должны понять, что время является для нас материальной ценностью, и притом ценностью совершенно особого рода. Другие ценности мы можем скапливать и сберегать, время беспрерывно течет и ежесекундно ускользает из нашего опыта. Время неиспользованное — время погибшее безвозвратно».

В своих трудах П. М. Керженцев не ограничивался пропагандой идеи борьбы за время, а и подсказывал направления этой работы, ее методы.

«Чтобы научиться ценить время, — писал он, — надо отдавать себе ясный отчет, как именно время расходуется, когда что происходит».

В числе различных подсобных средств для подобного анализа он рекомендовал пользоваться хронометражем личного времени, вести хронокарты, раскрывающие истинную картину соотношения полезных и малосодержательных трат энергии, сил, помогающие правильно ориентироваться в обстановке и поправлять дело в направлении лучшей рационализации труда, повышения самодисциплины и самоорганизованности.

Это весьма полезный совет, однако, о чем приходится говорить с сожалением, еще мало кто применяет его в трудовой практике, определенно проигрывая при этом. А ведь окружающая жизнь дает достаточное число убедительных доказательств эффективности такого, казалось бы, немудрящего средства, как хронометраж трудового дня и его планирование. Вот одно из них:

…Жил-был такой человек — Александр Александрович Любищев. Более полувека трудился на поприще науки. После его кончины состоялся вечер, посвященный памяти ученого. Докладчиков было много. Но, удивительное дело, все они говорили о Любищеве так, будто вспоминали не одного и того же человека, а очень многих, часто непохожих друг на друга людей. С точки зрения специалистов в области точных наук, Любищев был талантливым математиком. Другие считали, что математический дар служил ему лишь в качестве основы для разработки глубоких философских идей. Биологи доказывали свое: Любищев был и остается прежде всего представителем их области знания. Некоторые докладчики отстаивали мысль, что Александр Александрович более всего преуспел как историк науки. А кто-то называл его литературоведом…

Даже о складе характера и склонностях души Любищева отзывались как будто бы по-разному: одни называли его рационалистом, даже педантом, другие, напротив, порывистым фантазером, одни видели в нем добрейшего интеллигента, другие ценили его «бунтарские» качества, научную и чисто человеческую принципиальность, не склонявшуюся перед устоявшимися канонами и авторитетами. В чьем-то представлении он был неиссякаемым генератором идей, щедро раздаваемых ученикам и коллегам, а в чьем-то — неутомимым исследователем фактов, скрупулезно собирающим и систематизирующим их.

Но при всей внешней непохожести оценок и отзывов, сообща создавался портрет этого удивительнейшего человека, главная загадка которого состояла в конечном счете даже и не в многогранности способностей (среди крупных ученых такое не редкость), не в энциклопедичности его познаний, а в способе приобретения этих познаний и способе их закрепления.

Есть люди, считающие каждую копейку, жадно прибавляющие одну к одной. Любищев научил себя считать каждую минуту, каждый миг жизни. Он выработал привычку хронометрировать и учитывать расход времени и распределять его между разнообразнейшими занятиями наиболее рациональным образом. Из года в год, на протяжении всей активной трудовой жизни ученый регистрировал в дневнике затраты времени и соответственно планировал — в часах — продолжительность выполнения тех или иных дел. Все это помогало ему отказываться от вещей необязательных, от трат ненужных.

Нет, Любищев не был аскетом, уединившимся в научной келье, отрешившимся от радостей жизни. Литература, театр, музыка, спорт — всему он успевал отдать дань. Семья, дети, друзья тоже пользовались его вниманием и временем. Но он так планировал и распределял часы и минуты труда и отдыха, что успевал сделать в каждый временной отрезок вдвое, втрое больше, чем другие, подчас не менее талантливые люди.

Задачу жизни и соответствующую ей систему поведения Любищев определил для себя еще в молодые годы и неукоснительно следовал заведенным правилам до конца дней. Каким бы удивительным это ни показалось, но в последние десятилетия — а умер Любищев восьмидесяти двух лет — его работоспособность и способность производить идеи возрастали. При жизни он опубликовал около семидесяти научных работ — по дисперсионному анализу, таксономии, энтомологии, широко признанных и переведенных во многих странах мира. Всего же им было написано разного рода статей и исследований на двенадцати с половиной тысячах машинописных страницах — объем колоссальный. Научное наследие Любищева продолжает свою практическую службу и поныне.

В чем же конкретно состоит секрет системы Любищева, из каких деталей складывается? Как ни заманчиво пересказать ее в нескольких словах, но приходится трезво останавливать себя: никакой беглый пересказ не в состоянии передать атмосферу и все нюансы этого опыта. Поэтому лучше всего направить читателя к первоисточнику приводимой здесь информации — к документальной повести Даниила Гранина «Эта странная жизнь…» Убежден, что каждому молодому человеку полезно познакомиться с ней — ради лучшего устройства собственной жизни, ради творческого заимствования «технологии» уплотнения времени, разработанной и примененной на практике подвижником науки Любищевым.

Однако система Любищева — это не просто рецепт лекарства, пропись, годная для всех и вся, это, скорее всего, философия отношения к той «единственной вещи, которую нельзя возвратить обратно при всем желании», как говорил еще в древности философ Сенека. Каждый человек может избрать для себя какую-то иную систему контроля и распоряжения временем, лучше отвечающую его индивидуальным чертам и особенностям, но то, что такая система необходима, — несомненно. Именно это подсказывает пример Любищева, человека, превзошедшего пределы своих видимых возможностей. Да и среди других выделившихся из общего ряда замечательных тружеников мы не найдем «растратчиков времени», «прожигателей жизни». Они могут очень отличаться друг от друга свойствами характера, увлечениями, но все одинаково знают цену минуте.

Не имеет значения, какую область труда вы собираетесь избрать для себя или уже избрали — заводской цех или хлеборобское поле, стройплощадку или землеустройство, учительство или медицину, природоведение или точные науки, — везде и всюду, если хотите стать подлинным мастером своего дела, вас должно и может отличать осмысленное отношение к жизни, умение управлять собой и временем. Как и любое другое умение, управление временем — дело наживное, чему вы могли найти немало подтверждений на предыдущих страницах.