Компромисс возможен - Франческа Шоу

Чай уже остывал у них в чашках, когда, весело насвистывая, появился Джем.

— Здравствуйте! Что-нибудь надо делать, мисс? Мама прислала вам корзинку яиц, а папа — лондонскую газету, которую кто-то оставил вчера в гостинице. Вдруг вам захочется почитать.

Донна забрала у мальчика корзинку и газету и послала его подмести дорожки в парке. Антония между тем развернула газету и начала читать вслух:

— «Прекрасно обставленный дом может быть сдан благородному семейству… Молодой человек двадцати лет с прекрасными рекомендациями ищет место учителя в женском колледже… Джентльмен, недавно вернувшийся из Индии, хотел бы снять небольшое поместье в пятидесяти милях от Лондона, состоящее из необставленного дома и парка. Обращаться к…»

Последнее могло бы подойти, вздохнула Антония, будь она в состоянии смириться с мыслью, что в Рай-Энд-холле будут жить чужие люди.

— Этот мальчуган просто находка! — заявила Донна, возвращаясь из парка. — Все делает с такой охотой! Есть что-нибудь интересное в газете?

— Я пока просмотрела только объявления. Вот послушай. — Антония прочла объявление об аренде поместья.

— Да ведь это решит нашу проблему! — воскликнула мисс Доналдсон. — Если ты сдашь Рай-Энд-холл, он останется в твоей собственности, а на арендную плату ты отремонтируешь дом и приведешь в порядок парк. Да еще останется, чтобы поправить изгороди и починить крыши в жилищах арендаторов. А они за это начнут обрабатывать поля, и у тебя появится постоянный доход.

— А как это будет выглядеть со стороны, если я сдам дом? Все поймут, что мы бедствуем. — Девушка все больше приходила в уныние. — И видеть чужих в моем доме? А кто будет следить за ремонтом? А жить мы где будем?

Донна не успела ответить на все эти вопросы. Они услышали, что Джем с кем-то спорит за дверью.

— Но, милорд, я должен доложить хозяйке, что вы пришли…

— Я сам о себе доложу, — отрезал Маркус Эллингтон, входя в кухню. За ним по пятам шел его главный егерь, который держал за шиворот какого-то парня.

— Милорд, — возмутилась Антония, вскакивая. — Как вы смеете так вторгаться!

— Прошу прощения за то, что беспокою вас в вашей… — он огляделся, — в вашей гостиной, но боюсь, что дело требует безотлагательного решения. Это ваш арендатор?

— Да, это Джон Уилкинс. Что случилось, Джон? Этот человек тебя ударил? — спросила она, потому что из носа арендатора шла кровь. — Как ты смеешь, — она повернулась к егерю, — бить моих людей на моей же земле?

— Егерь выполнял свои обязанности, которые оплачиваются мною, — сухо заметил Маркус.

Передернув плечами, Антония обратилась к арендатору:

— Расскажи, как все произошло.

— Значит, так, мисс. Я охотился на голубей, подстрелил парочку, но они упали на том берегу ручья. Так как я не взял с собой собаку, пришлось самому идти вброд, чтобы их поднять, а этот холуй схватил меня.

— Попридержи язык, Джон Уилкинс, — угрожающе произнес егерь. — Как ты докажешь, что подстрелил голубей на своем берегу? Я не верю ни одному его слову, милорд. Все Уилкинсы известные бездельники.

— Замолчи! — приказала Антония. — В моем доме будешь говорить, только если тебя спросят!

Егерь бросил на нее угрюмый взгляд и спрятался за спину хозяина.

— Возможно, мисс Дейн, вам и не нравится наше вторжение, но вы должны признать, что я вправе задержать браконьера на своей земле.

— Вы имеете право задерживать браконьеров, милорд, но этот человек не браконьер. Он охотился на мою дичь на моей земле и с моего разрешения. Я, возможно, не так сведуща в законах, как вы, милорд, но знаю, что он имел право забрать свою добычу с вашего берега, если при этом не нанес вам никакого ущерба.

— Какая чушь!

— Прошу вас воздержаться от неподобающих выражений, милорд! Я разрешила всем своим арендаторам охотиться, расставлять силки и ловить рыбу на своей земле. Поскольку мои поля не обработаны и не приносят дохода, мне приходится использовать дары природы, для того чтобы прокормить людей. Вы же сами велели позаботиться об арендаторах. Вот я и стараюсь облегчить их судьбу.

— И свою собственную, — сквозь зубы процедил Маркус. — Не понимаю, почему вы упрямитесь, мисс Дейн. Я предложил вам хорошую сделку и собираюсь дать приличную цену за ваше поместье, включая дом. Вы сможете вернуться в Лондон и жить, как подобает аристократке, а не прозябать здесь. — Он окинул кухню презрительным взглядом.

— Вы намекаете на то, что это жилище неприлично, милорд? — негодующе вмешалась вошедшая в кухню Донна, сверкая стеклышками пенсне.

— Извините, мисс Доналдсон. — Он насмешливо скривил губы. — В моральном плане оно более чем прилично — сей дом похож на монастырь. Но, признаться, я думаю, что у мисс Дейн будет больше шансов найти себе мужа, если она переедет в столицу.

— Найти себе мужа? — Антония выпрямилась. Ее глаза сверкали, матовая кожа щек порозовела, высокая грудь вздымалась и опускалась. По мнению Донны, воспитанница никогда еще не выглядела так великолепно, несмотря на старое платье и простую прическу. — Уверяю вас, сэр, меня ни капельки не смущает мое безмужие.

— Прислушайтесь к совету человека незаинтересованного: вам нужен супруг, чтобы немного обуздать ваш темперамент. Но вы, видимо, выбрали свою судьбу. Надеюсь, пережив здесь суровую зиму, вы более благосклонно отнесетесь к моему предложению.

— Не надейтесь, милорд. Я собираюсь сдать этот дом внаем весьма респектабельному джентльмену.

— Да ну? — Маркус сдвинул темные брови. — Предположим, найдется сумасшедший, который захочет арендовать ваше развалившееся поместье. А где вы будете жить?

Антония замялась. Он спровоцировал ее на безумное заявление, а у нее не было ответа на этот весьма существенный вопрос.

— Мы переедем в Доувер-хаус, — спокойно заявила Донна, выступая из тени.

Глава четвертая

— Мне нравится ваш оптимизм, милые дамы, — расхохотался Маркус.

— Что значит «оптимизм»? — полностью овладев собою, спросила Антония. — Почему вы не задумываясь отвергаете столь разумное решение, сэр? Вы, верно, и вправду желаете, чтобы я как можно скорее отсюда уехала?

— Мне абсолютно все равно, где вы будете жить, мисс Дейн, я прошу вас лишь об одном: не подстрекать своих арендаторов к нарушению закона. — Натягивая перчатки, Маркус едва заметно усмехнулся. — Я буду с интересом наблюдать за тем, как вы осуществите свое намерение сдать этот… с позволения сказать, дом. Желаю здравствовать, сударыни. — Кивнув, он удалился.

Чувствуя, что у нее подкашиваются ноги, Антония схватилась за край стола. Встреча с Маркусом потрясла ее больше, чем она ожидала. Этот человек имел на нее весьма пагубное влияние: с одной стороны, она хотела ему понравиться, а с другой — он постоянно ее разочаровывал. Почему он относится к ней так враждебно?