Витязь вне закона. От создателей «Витязь специального назначения» - Вера Каменская

– Обижаешь. Оказалось, что он мне чистую правду говорил. Ну, и не стал я дёргаться. И, как видишь, правильно сделал.

– А про пистолет-то забыл рассказать.

– Забыл, однако. Совсем ты меня заболтал.

– Ну, ты и хам трамвайный! Я его, видите ли, заболтал.

– Ладно, не кипятись. Когда я проходил русскими землями, это как раз после встречи с Великим Ханом. Один шёл, – пояснил Ирбис, – ну и налетел я на русских погранцов. Ну, не совсем наших, а тогдашних… Как-то их в то время звали…

– Порубежниками их чаще всего звали, – нетерпеливо подсказал Бирюк. – Дальше рассказывай, не растекайся мыслью по древу.

– Привели меня к какой-то крупной их шишке. Как я понял, что-то типа Главного Воеводы или, что-то в этом роде. Ну, он меня так лениво стал расспрашивать – чего это я с той стороны иду, с какой целью и так далее… Ну, делать нечего, я свою историю ему излагаю. Стараюсь, чтоб понятнее изъясняться, хотя тамошний русский язык, от нашего мало чем отличается.

Ну, так вот. Рассказал я ему свою одиссею и жду – какая реакция будет? А он, представь себе, заинтересовался и давай меня расспрашивать. Ты профессионалам разведки когда-нибудь в руки попадал?

– Бог миловал. Только на учениях. Но ты прав, впечатляет.

– Так вот, когда, уже спустя много лет я к разведчикам на допрос угодил, сразу этого Барса вспомнил. Им, правда, до него, как до Пекина раком…

– Барса?

– Ага, этого мужика Барсом звали! Он ещё усмехнулся, когда я ему представился. Улыбнулся так иезуитски – Ирбис, говоришь? Это снежный барс, стало быть? Получается, мы с тобой тёзки, я тоже Барсом зовусь. И когда он меня стал допрашивать, всё вытащил – и где я живу и в каком году по нашему календарю к ним угодил и ещё много всего. У меня странное впечатление сложилось, что для него эти названия много значили.

Но спрашивать я не рискнул. Он своим порубежникам приказал меня накормить и на ночлег устроить. А утром меня проводили и отпустили. Вот когда я их за гостеприимство поблагодарил, он мне и подарил эту пушку. «Возьми, говорит, тёзка, дорога у тебя впереди трудная».

– Представляю твоё лицо, когда ты, в руках древнего росича пистолет увидел.

– Да, наверное, лицо было то ещё. Он-то мне и сказал, что пули из мифрила и что нечисти от него спасения нет. О! Слышишь?

– Слышу. Наши коллеги едут.

Далёкое гудение моторов приблизилось, фары мазнули по стене и погасли. Спустя пару секунд мягко хлопнула дверца и во двор вошёл Чарли. На его тёмном лице беззаботно сверкала белозубая улыбка.

– Виски пьёте?

– Обижаешь, чистейший армянский коньяк. Налить? Или ты мусульманин?

– Какая разница? – махнул он рукой. – Впрочем, я язычник. Как всякий уважающий себя чернокожий.

Он с удовольствием отхлебнул глоток, зажмурился, как кот. Потом открыл глаза.

– Нечем вас порадовать, господа.

– В смысле? Есть новости? – «сделал стойку» Ирбис.

– Есть, – менде сделал ещё глоточек, поставил стопку на стол и достав сигареты, закурил. – Две… и обе плохие. Оборотень, которого вы ухлопали, оказался европейцем. Не удивились. Успели разглядеть?

– Да, – сумрачно кивнул Бирюк. – По крайней мере, белым. А что показало вскрытие?

– Тут уж извините, господа, – развёл руками чернокожий. – Это вторая плохая новость – вскрытия не было, тут и магия бессильна. Когда прибыли на место, в машине весь пол был вымазан слизью, а тела не было. Впрочем, магсредство ваше сохранилось.

Он высыпал на стол пули.

– Да и хрен с ним, – махнул рукой Бирюк. – Мальчишку спасли, никто из наших не погиб. Ну и х-х-х… хорошо.

– Ладно, – поднялся абориген. – У вас есть ещё часа три. К семи утра подам машину. Доброй ночи, господа.

– Доброй ночи.

…Самолёт приземлился в Орли ранним утром. Едва они вышли из терминала, Флэш умоляюще глянул на Бирюка.

– Я матери позвоню?

– Звони, мне не жалко, только ведь, – Юрий глянул на наручные часы. – Без десяти пять. Не рановато? Может, подождёшь часок? Как раз уже до города доберёмся.

– Она же волнуется.

– Пусть звонит, – вступился Ирбис. – У нас говорят: «радость и горе не выбирают времени».

– Типа «восточная мудрость»? – ехидно улыбнулся Юрий.

– Типа, – согласился маг.

– Хрен с ним, со временем. Звони, Фёдор.

– Только… карточки нет.

– Возьми телефон, – Ирбис протянул парню свой «Nokia». – А номер в справочнике посмотри.

Флэш чуть не бегом направился к ближайшей кабине таксофона.

– Юра, а ведь парень-то – потенциальный маг.

– Кто бы спорил, – хмыкнул Бирюк. – А ты больше ничего странного не заметил?

– Да, как тебе сказать? – задумчиво протянул тот. – Заметил, только понять не могу.

– Глаза? – понимающе усмехнулся Бирюк.

– Глаза, – кивнул головой Ирбис.

– А что на этот счёт говорят мудрые аксакалы Востока?

– А не пошёл бы ты? – вспыхнул тот, но тут же успокоился. – Всё забываю, что на тебя сердиться – даром время терять. Короче, по нашим поверьям, глаза такого цвета были у джиннов – духов воздуха. Точнее, не у них самих, а … – Ирбис щёлкнул пальцами, вспоминая нужное слово.

– …у их потомков от смертных матерей, – подсказал Юрий. – А называли их, если не ошибаюсь, люди воздуха или…

– Точнее, люди Тумана, – поправил его друг. – Это, пожалуй, наиболее точный перевод.

– Люди тумана или воздуха… – задумчиво протянул Бирюк. – Сие, знаешь, не принципиально. Откуда у него всё это? И кто он такой по жизни будет?

– Если бы меня это интересовало, я бы посмотрел на его родителей.

– Будь уверен, посмотришь. Причём, независимо от того интересует это нас или нет. Впрочем, не будем врать сами себе, интересует и весьма.

– Мама очень просила, чтобы я пригласил Вас на завтрак, – радостно выпалил подошедший Флэш.

– Не отказывайтесь, ладно? – добавил парень чуть ли не жалобно.

– Чтобы я отказался от старой доброй халявы? – возмутился Бирюк. – Ведь там же, наверное, ещё и кофе будет со сливками?

– Обязательно, – в тон ему отозвался Фёдор. – А ещё мамины домашние пирожные.

– Вот, видишь, – укоризненно поглядел на друга Ирбис. – А ты ещё хотел отказаться.

– Почему? – распахнул глаза парень.

– Дядя Хуссейн опять шутит, – серьёзно ответил Бирюк и добавил. – Один-один, уважаемый Хуссейн свет Зарипович.

Глава 4. В деревню! К тётке! В глушь!…

Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?

В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.

Как много чистых душ под колесом лазурным

Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?

– Здравствуйте, – раздался за их спиной голос на правильном английском.

Слишком правильном, чтобы быть родным. Они дружно повернулись. Перед ними стоял типичный клерк – серый костюм со светло-голубой рубашкой, очки в золотой оправе. И, конечно, лицо. Сколько написано о лицах, сколько теорий выведено! Но даже знаменитый Чезаре Ламброзо, чью теорию до сих пор не решили – принимать всерьёз или нет, не смог ничего сказать о лицах чиновниках.

Впрочем, говоря о них, так и тянет сказать не лицах, а «ликах» (прости меня, Господи!). Заставь описать их общие признаки и… чернила на кончике пера высохнут, так и не коснувшись бумаги. Но стоит увидеть, не ошибётся никто.

– Здравствуйте. Слушаем вас внимательно.

– Мне поручено доставить вас в Комитет, – вежливо наклонил голову с аккуратным пробором клерк.

– Доставить?! – картинно ужаснулся Бирюк. – Мы, что, арестованы?

– О, нет, что вы! – воскликнул тот. – Прошу меня простить, я выразился неправильно, имеется в виду чисто транспортную услугу – привезти вас туда на автомашине.

– А-а, – с облегчением вздохнул Юрий, приложив руку к груди. – А я уже Бог знает, что подумал.

– О, что вы, – в голосе чиновника проскользнули явно покровительственные нотки. – Здесь полностью отсутствует какой-либо произвол, мы же находимся в правовом государстве.

– Действительно, – задумчиво потёр переносицу. – Как я мог забыть? Это, наверное, после этой ужасной дикой Африки.

Но Флэш с Ирбисом видели, что в глазах мага пляшут весёлые бесенята.

Дорога много времени не заняла, быстро промелькнуло несколько ничем не примечательных улиц. Остановка у остеклённого высотного здания. Они поднялись по мраморным ступеням к вращающимся стеклянным дверям, на каждой из которых отливала золотом семиконечная звезда и… шагнули в просторное фойе с вежливым секьюрити. Стеклянная кабина лифта вознесла их с сопровождающим на двадцать пятый этаж, к дверям малого конференц-зала.

Там их уже ожидала в полном составе Малая Комиссия, в которой было не менее полутора сотен… кхм! …лиц, облечённых высоким доверием. Тот, чьим доверием была облечена Высокая Комиссия, сидел во главе Высокого Президиума.