Строптивый ангел - Алина Савельева

— Если у вас всё, я пойду, у меня свидание.

Ник прищурил глаза и, оглядывая мой прикид, спросил:

— А ты уверена, что одежду не забыла надеть? Это что за тряпочка на тебе? — подойдя вплотную, прорычал мне в лицо.

— В самый раз. Не люблю долго раздеваться.

Ник вдруг схватил меня, прижав мои руки по бокам и сказав:

— Дыши ртом.

Прыгнул в воду вместе со мной. В момент, когда мой затылок коснулся воды, его губы накрыли мои, горячий язык протолкнулся в мой рот вместе с вдуванием воздуха из лёгких Никиты.

Божечки, какие же у него губы! От одного только этого прикосновения всё тело обсыпало мелкими иголочками и эйфория потащила меня в свою пьянящую даль.

В воде он перевернулся и потянул меня за собой почти на дно. Продолжая языком вытворять такое, что мне даже не снилось. Агрессивно и грубо толкаясь, его язык то схлестывался с моим языком, то задевал какой-то участок нёба, отчего сознание, волна за волной, затуманивало и выкидывало за грань реальности. Губы плотно прижаты к моим, и это взрывает миллионы пузырьков в голове, растворяя остальные мысли в этом наслаждении. Вода ласкает лицо и тело. Ощущения невесомости и полёта, где нет ничего, кроме горячих губ и рук Никиты. И даже дыхание одно на двоих.

Освободив руки, я вцепилась в его плечи, чувствуя, что кислород заканчивается, но тут же он вдохнул мне в рот новую порцию и, прижав мою голову одной рукой, продолжил этот крышесносный поцелуй. Почему нельзя целоваться и одновременно пищать от восторга? Я в жизни такого не испытывала! Эйфория захлестнула до кончиков пальцев на ногах, отчего они поджались, ловя разряды тока по венам. Вода вокруг двигалась, нежно лаская кожу, и, кажется, сейчас закипит от жара наших тел. И я уже не хотела дышать по-другому, жарко отвечая ему, всасывая его язык, не желая выпускать его обратно. Второй рукой он задрал мне платье, сжав ладонью попу... И через секунду резким толчком поднял нас со дна на поверхность.

— Ты... Ты... Ты что, без белья? — уставившись на предательски выпирающие соски под намокшим платьем, прохрипел Ник.

Ничего себе у нас первый поцелуй! Это же терабайты чистого экстаза! «И последний, ты хотела сказать», — напомнил мой гадский внутренний голос. Не хотела... Но скажу.

— А ты что подумал? Что мой лифчик и трусы от твоего поцелуя слетели?

— Ты собралась на свидание без белья? — грозно рычал Ник, буравя меня взглядом. Ой, оказывается, не только взглядом. Он тычется мне в живот своим стояком, продолжая держать меня в кольце своих рук.

— Пусти меня. И больше не смей прикасаться! — выбравшись из его рук, рванула из бассейна.

Да, видок зашибись. Что в платье, что без платья. Толку от тряпочки никакого.

— Ты испортил мне платье... И свидание!

— Я очень сильно об этом сожалею, — нагло улыбаясь мне белоснежной улыбкой, заявил Ник без капелюшечки сожаления.

— Я тебе в кофе «Виагры» подсыплю, ты меня бесишь! — рявкнула я, задыхаясь от злости.

— Нет необходимости, я всегда готов, — Нахал! Качнул тазом, отчего мой взгляд сразу приклеился к парусу в его шортах.

Взяв полотенце, Ник подошёл и, обернув меня, распорядился:

— В дом. Сходи в душ, одежду принесут.

— Ненавижу тебя!

— Ага, я так и понял. Кстати, тебе ещё документы обратно в офис везти, так что в душе не задерживайся.

— Ты самый — самый несносный, самый ужасный! И только попробуй ещё раз скинуть меня в воду! И вообще! — возмущалась я по дороге в душ.

— Да, я такой! Самый-самый! И я не пробую, я просто делаю.

Проводив меня в ванную комнату в одной из спален этого дворца, «самый-самый» удалился, а я только начала приходить в себя от его поцелуя и жарких объятий. Остановись, Алёна. Тебе нельзя.

Быстро ополоснувшись, вышла в комнату и обнаружила там только футболку. Это он про неё сказал: «Одежду принесут»?

— Футболка намного длиннее твоего платья, но обрезать не разрешу, она моя любимая, — входя в комнату, заявил Ник.

— Как я в таком виде поеду домой?

— Ты можешь остаться сегодня. Завтра я тебя отвезу.

— Сегодня? Ты совсем наглость потерял?

— Совесть.

— И её тоже. Немедленно дай мне... Штаны какие-нибудь и вызови такси! Я тебя видеть сегодня не желаю! Ты мне и в будни надоедаешь! А сегодня у меня выходной! И завтра тоже!

Ник молча смотрел на меня. Конечно, сложно же говорить, когда так челюсть сжата от злости. Развернувшись, бросил через плечо:

— Водитель отвезёт тебя. Штаны в шкафу. Бери любые. Через пять минут спускайся, машину подадут. До понедельника, Алёна.

— Очень на это надеюсь! До понедельника, Никита!

12. Никита

Едва я вышел из комнаты, где осталась Аленка, как возникла идея. Быстро переодевшись, вышел в холл, ждать её. Конечно же, она, как обычно, сделала всё по-своему, никаких штанов она не надела, как и предложенную футболку, вместо них нарядилась в мою черную рубашку, закатав рукава, и перепоясалась серым в мелкий черный рубчик галстуком. Шла походкой королевы, как будто на ней было платье из последней коллекции Гуччи. Но почему-то не злился в этот раз на её непослушание и получал наслаждение оттого, что Алёнка в моей одежде, как будто сам касался её кожи вместо ткани.

— Шикарно выглядишь, Алёна. Готов отдать тебе все свои рубашки, тебе они больше идут, — решил сразу пойти на мировую, сделав комплимент.

— Спасибо, я тогда пойду оставшиеся упакую, закажи мне две фуры, хочу забрать сразу всё, — улыбаясь, ответила Алёнка, видимо, тоже надоело конфликтовать. — Тапки мне тоже свои выдашь? Мою обувь ты утопил.

— Они тебе сегодня не понадобятся. Там, где мы будем, обувь всё равно снимают.

— Мы? Разве твой кучер не должен был доставить меня домой? — Алёна смотрела на меня с недоверием, явно ожидая подвох.

— Ты сама сказала, что у нас сегодня свидание. Поехали. — Не давая времени Алёне возразить, подхватил её на руки, прижав к груди.

Ощутил её снова в своих руках, её губы в нескольких сантиметрах от моих, и нахлынули воспоминания о поцелуе. Раньше к поцелуям я относился равнодушно, используя их только для большего сексуального возбуждения. Но в момент, когда сделал то, о чём мечтал с того вечера