Эпоха мёртвых. Прорыв - Андрей Круз

Я тоже решил посмотреть на АЗС изнутри. Зашёл, огляделся — ничего интересного. Разбросанные по полу бланки накладных, опрокинутый стул на полу, второй стоит у стены. Распахнутый металлический шкаф. Пульт с тремя древнего вида циферблатами и открытый кассовый аппарат. В кассе ни копейки, кто-то не удержался, выгреб. Зачем? Что теперь с этими деньгами делать?

А вот на стене пятно запёкшейся крови, как будто кто испачканной рукой провёл, даже следы пальцев видны. Что тут произошло? Я вышел обратно, зашёл за заправку, огляделся. Трупный запах, и довольно сильный. Как я раньше внимания не обратил? Привык к нему, не кажется больше чем-то исключительным? А ведь вполне может быть.

Насторожился, взял «сто пятый» на изготовку, но никакой мертвяк ниоткуда на меня не кинулся. В канаве, что пролегала метрах в пяти от задней стенки домика, обнаружился чей-то совершенно объеденный труп. Остались одни кости, с которых свисали обрывки одежды и мяса. Кто грыз?

Присел на корточки, присмотрелся внимательней. Череп был разбит, судя по всему — чем-то тяжёлым и острым, вроде топора. Труп сбросили в канаву, остались даже в прошлогоднем бурьяне следы, как он катился. Чей труп, мужской или женский, сейчас и не поймёшь. А вот кто его ел? Никаких других следов не видно. Если бы жрал кто-то крупный, то остатки сухого прошлогоднего репейника вокруг мёртвого тела были бы изломаны. А такого не произошло. Странно.

Я огляделся по сторонам. Канава с одной стороны шла вдаль, а с другой исчезала в бетонной трубе сантиметров пятьдесят в диаметре, ливневке местной. Оттуда кто-то приходил, что ли?

Поднявшись с корточек, я медленно пошёл в сторону трубы, вглядываясь в землю. Капал дождь недавно, все следы смыл, но дно канавы в начале трубы было засыпано пылью, а туда дождь не попадал. И как раз там отпечаталось множество мелких следов. Крысы! Вот кто обожрал труп. А вот живые крысы или мёртвые — это неизвестно. Следы у них одинаковые. И вообще, я только думаю, что это крысы, вспомнив, как выглядели лапы наших подопытных. А может, это вообще зверь, науке неизвестный. Шучу.

Стало как-то зябко сидеть возле этого входа в тёмную трубу, я быстро поднялся и отошёл к машинам.

Мы по очереди крутили ручки возле колонок, заполнив под пробку пустую бочку, нормальный бензин из которой долили в баки. Будет время — почистим этот, главное, что его у нас прибавилось. Считай, расход снова с нуля начинаем.

Однако занял весь процесс около часа. И когда мы отъехали от колонки и я взглянул на часы, то задумался, сколько же мы сегодня ещё проехать успеем? Впереди нас ожидал большой мост возле посёлка Жестылёво, который мне тоже не нравился ввиду своей «засадопригодности». Поэтому мы решили сделать изрядный крюк, в сторону Буславля, а оттуда двигаться просёлками в сторону Сергиева Посада. Просёлков на моей карте в этом месте не было, зато были деревни, а деревни всегда между собой или с близлежащим шоссе соединяются. Так что я не сомневался в том, что мы дорогу найдём.

Поначалу дорога у нас под колёсами была асфальтовая, но разбитая до невозможности, трясло на ней беспощадно. Поэтому, когда мы нашли съезд на просёлок и свернули на мягкую грунтовку, ощущение было такое, что как будто в рай въехали. Наступила почти что тишина, нарушаемая фырчанием мотора.

Напряжение, которое царило с утра, понемногу ослабло. По крайней мере, мы стали просто разговаривать, а не только по делу фразами перекидываться. Я понемногу начал прикидывать, где мы остановимся на ночлег. Хотелось бы это сделать где-нибудь подальше от основных трасс. Например, просёлок, по которому мы ехали, мне очень нравился, потому как было похоже, что последняя машина по нему проехала сколько-то дней назад, а никак не сегодня.

В конце концов этот путь вывел нас к узенькому и неровному шоссе. Выбрались на него, но вскоре заметили ещё один съезд в нужном нам направлении. Я снова посмотрел в карту — да, есть деревни, значит, есть и дорога или, по крайней мере, обозначенное направление. А уж наши машины проедут по любому направлению, в этом не сомневайтесь.

Съезд на противоположную сторону шоссе нашёлся через пару минут, достаточно накатанный, чтобы считаться дорогой, но недостаточно для того, чтобы полагать дорогу оживлённой. Именно то, что нам и надо.

Затем была одна непредвиденная остановка по уважаемой причине. Как говорится, «мальчики — налево, девочки — направо». Этому ответственному делу предшествовал не менее ответственный инструктаж, хоть и краткий — раньше мы это уже проходили. В быстрой речи я перво-наперво наложил запрет на любые перемещения поодиночке. Даже поход в туалет должен осуществляться попарно, с выставлением боевого охранения. Например, если я сижу в кустиках с напряжённым лицом и думаю о вечном, то с крайне уязвимого для любого врага в этот момент тыла меня должен охранять Лёха, засевший поодаль в секрет. После того, как я свои дела полагаю завершёнными, я могу оказать Лёхе аналогичную услугу, выставив боевое охранение его задницы. Любой другой способ «отправлять естественные надобности», как это называется в Уставе гарнизонной и караульной службы, находится под запретом до прибытия в место, объявленное мной безопасным. Поэтому система «Гадим на природе» стала сугубо парной, как в дайвинге — Buddy System.

В общем, сбегали, загрузились в машины, поехали дальше. Днём остановились на ещё один быстрый привал, но обеденные пикники я запретил, светлое время суток надо использовать по максимуму. И к тому времени, когда я решил, что надо начинать подбирать место для привала ночного, мы как раз добрались до границы Московской и Владимирской области, обогнув по внешнему кольцу все более или менее крупные города, такие, как Сергиев Посад. Была идея сунуться за гостеприимством южнее, к Ногинску и окрестностям, где до сих пор было множество людских анклавов под защитой многочисленных в этих местах военных, но я такую идею сразу отмёл. Если дадут ночлег, то начнут расспрашивать, а болтать не хотелось, и вообще…

Объект, который словно специально напрашивался на место ночлега, увидели примерно через час. Прямо посреди поля за полуразрушенным бетонным забором виднелись два вытянутых здания с воротами в торце. Ферма, причём явно заброшенная давным-давно, от запаха навоза и всего такого прочего и следов не должно остаться. А ворота большие, можно въехать на машине прямо внутрь, и со стороны не видно будет нашего лагеря.

— Давай туда, — скомандовал я Шмелю, на что он лишь кивнул и вывернул руль.

Колея до поваленных ворот вела уже едва заметная, почти заросшая, машина на ней раскачивалась, как лодка в зыбь, стебли прошлогодней травы хлестали по бамперу. Не доезжая метров пятидесяти, встали.

— Шмель, не глуши. Лёха, проверим. Большой, прикрываешь с пулемётом, — быстро раздал я указания, выпрыгивая на дорогу.

Две другие машины остановились поодаль, у съезда с дороги. Правильно действуют.

— Давай прогуляемся, — пробормотал я, включая фонарь на «сто пятом».

Гулять долго не пришлось — запах мертвечины почувствовали почти от ворот и сразу замерли как вкопанные.

— Чуешь? — спросил Лёха, потянув носом воздух и настороженно оглядываясь.

— Ага, — ответил я, направляя острый луч фонаря в темноту за распахнутыми воротами. — По-любому нам делать здесь нечего, если даже мертвяков нет, то дохлятиной воняет. Не нюхать же до утра.

— Я тоже так думаю, — с готовностью поддержал он меня. — Давай лучше ещё что-то поищем.

— Соображаешь, — кивнул я, давая задний ход.

В луче фонаря мелькнуло что-то движущееся, закрытое подгнившими досками полуразваленного загона, и я крикнул Большому:

— Движение видишь за досками? Дай туда пару раз.

— Движения не вижу, но дать — дам, — ответил он.

ПКМ прогрохотал очередью патронов на десять, выбив тучи пыли и щепок из ветхого дерева и явно кого-то спугнув. Что-то быстро метнулось от нас в дальний край здания, и Большой это движение засёк, выпустив вслед ещё одну очередь. А мы между тем уже грузились в машину.

— Шмель, давай на фиг ходу отсюда. Нечего здесь ловить.

«Уазик» решительно рванул с места, развернулся прямо по траве, давя сухие стебли, и поехал обратно к дороге, к ожидавшей нас колонне. В битву мы не рвёмся, у нас другие дела.

Сергей Крамцов

6 мая, пятница, утро

Вчера с вечера костерок разожгли, поставили на таганок котелок с водой для чая. Пусть хоть что-то горячее за день в брюхо упадёт, а то в пути всё больше бутербродами обходились. После неудачной попытки пристроиться на ночлег на заброшенной ферме ехали ещё не меньше часа, пожалуй. Когда почти стемнело, нашли пустующие пакгаузы возле какой-то железной дороги, выглядящей давно и совершенно заброшенной. Там было абсолютно, идеально пусто, как в кармане у нищего, но при этом строения были вполне капитальными и даже шифер на крышах оставался почти целым, хоть и не везде. Под одной такой дырой в потолке костерок и разожгли.