Дело о танцующей статуе - Наталия Кузнецова

Поэтому первым делом они примчались в магазин, и Лешка буквально выхватила из рук тетки-приемщицы оранжевый кодаковский пакет. Она вытащила из него снимки и стала быстро-быстро их перебирать.

И Ромка вдруг увидел, как у его сестры буквально глаза на лоб полезли.

— Что это такое? — удивилась она. На полученных фотографиях не было ни Дарьи Кирилловны, ни Серафимы Ивановны, ни их с Ромкой.

— Дай сюда, — брат выхватил у Лешки снимки и на самом первом из них увидел Новгородцева с его другом возле стойки с какими-то мелкими гравюрами. Он быстро просмотрел все фотографии и недоуменно воскликнул:

— Так это же ЦДХ! Салон антикварный! Лешка, однако, уже и сама это поняла.

— Или Андрей, или ты сам кассеты перепутал, — с разочарованием заключила она. — Он, помнишь, одну пленку из своего фотоаппарата вытащил, когда у него там что-то заклинило, а другой, двенадцатикадровой, его зарядил, а потом обе пленки рядом поставил. А ты, должно быть, не ту схватил, когда домой уходил.

— Какое теперь это имеет значение. Только, наверное, эти снимки Андрею нужны. Он, должно быть, репортаж свой написал, а пленку не ту в редакцию сдал. Но ничего страшного. Эти мы сейчас Дарье Кирилловне отвезем, а она свяжется с редакцией, и кто-нибудь из его друзей к ней за ними заедет. Все равно к ней за бланками ехать.

— Домой забежим, я Дика выведу, и поедем, — сказала Лешка. Она расстроилась. Теперь придется ждать, пока приедет Андрей и разберется в своей лаборатории с их фотоснимками.

— Лешк, ты только скорее. — Ромка посмотрел на часы и пошел менять Попке воду. Затем он насыпал ему корму и уселся за телефон. — Я пока племяннику позвоню, — крикнул он, вынимая из сумки учебники и с отвращением запихивая их в стол, чтобы они не мозолили ему глаза.

Лешка остановилась на пороге.

— Ох, Рома, а когда же ты все-таки уроки начнешь делать? У тебя же девятый, переходной, можно сказать, класс. А ты и вчера ничего не учил, и позавчера тоже. Папа же не зря говорил…

— Тебе-то что? — огрызнулся Ромка. — Альберт Эйнштейн вообще двоечником был, а чего достиг! Так что моя учеба еще ни о чем не говорит. Погоди, я еще за нее возьмусь.

— Когда? До конца года-то всего ничего.

— Навалом времени. Или ты хочешь, чтобы мы без Интернета и без скутера остались?

— При чем тут это? И вообще, я же учу.

— Ну и учи, отличницей станешь. А что мне делать, я и сам знаю. А еще я должен книгу писать! Вот на это, боюсь, мне времени точно не хватит.

— Кто б спорил! — Лешка надела на Дика ошейник и отправилась к выходу. — А ты пока суп разогрей. Ромка махнул рукой:

— У Дарьи Кирилловны поедим. У нее вкуснее. А потом к племяннику двинем и в «Рэст-банк».

Однако намеченный на этот день план дал сбой. Александра Федоровича в его «Фривэе» не оказалось, он был занят на каком-то очередном совещании в другом своем офисе. Когда Ромка позвонил ему на сотовый телефон, то племянник попросил подъехать к нему на следующий день.

— Что ж поделать, — вздохнул Ромка. Он надел свою любимую синюю куртку и, встретив сестру в прихожей, заторопил ее: — Идем скорее к Дарье Кирилловне. Потом в «Рэст-банк» еще бежать, хоть там рекламу возьмем, а то у племянника сегодня срывается. Время идет, а мы еще ничего не заработали.

— Ром, а ты ей позвонил? — спросила Лешка, когда они уже спустились в метро. Ромка пожал плечами:

— А чего звонить-то? Она же дома работает, куда ей деться? А для автомата телефонная карта нужна, у тебя она есть?

— Не-а.

— Вот то-то и оно. А до «Бабушкинской» здесь недалеко. Лешк, а жаль, что мы Темкин мобильник «Нокию» его отцу вернули, да?

— Еще бы не жаль. Нечего было столько раз по нему говорить. Мог бы и из дома звонить.

— Мог бы. Что теперь об этом!

— Вот именно.

Ребята подошли к дому Дарьи Кирилловны, поднялись на третий этаж, позвонили. Потом еще раз, более настойчиво, и даже подергали за ручку входную дверь, хотя и так было ясно, что в квартире никого нет.

У Лешки заметно испортилось настроение.

— Говорила я тебе, что сначала нужно позвонить! Но Ромка и сам расстроился.

— Какая жалость. В банк теперь не придется идти, раз у нас контрактов из «Новостей плюс» нет — не ходить же туда дважды! И вообще я теперь с голоду помру, — с досадой сказал он. У него еще в школе начало бурчать в животе, а в буфете он почему-то забыл купить свой дежурный пирожок с повидлом.

Лешка укоризненно качнула головой:

— Я же тебе говорила, чтобы ты дома суп разогрел.

— Ладно, что теперь спорить. Пойдем где-нибудь хоть по сосиске съедим, иначе я до дома живым не доеду.

Лешка охотно согласилась.

— Пошли.

Они вышли из подъезда и нос к носу столкнулись с высокой симпатичной девушкой. Ромке показалось, что он ее где-то видел. Мальчишка взглянул на сестру. Было ясно, что Лешка сразу ее узнала, поскольку сморщила свой веснушчатый нос, а потом, задрав его как можно выше, гордо мимо нее прошествовала. Такая Лешкина реакция моментально помогла Ромке вспомнить прошлое лето, дачный поселок Медовку, девушку, которую они с Артемом провожали на станцию. Вне всякого сомнения, это была Илона, внучка бабки Жени, подруги Дарьи Кирилловны.

Однако Илона не обратила никакого внимания на Лешкино высокомерие. Вернее, она их с Ромкой вообще не узнала. Мельком взглянув на брата с сестрой какими-то стеклянными глазами, она медленно приблизилась к двери подъезда.

— Тоже, наверное, к Дарье Кирилловне. Надо предупредить, что ее нет дома, — прошептал Ромка вслед девушке.

— Она и сама об этом догадается, — фыркнула Лешка. — Пошли, что ли?

— Ладно, пошли. — Ромка двинулся вперед, но потом зачем-то оглянулся. И остановился.

Илона, казалось, никак не могла отыскать кнопки на кодовом замке. Она, как-то странно покачиваясь, безуспешно тыкала в них пальцами, а потом, взявшись за ручку двери, медленно осела на бетонную площадку возле подъезда.

— Ей, наверное, плохо, — дернул Ромка сестру за рукав.

Лешка тоже посмотрела на девушку и первая бросилась ей на помощь.

— Что с тобой? — затормошила она Илону. Та посмотрела на нее в упор, по-прежнему не узнавая, а зрачки ее глаз были узкими-узкими, как у кошки на ярком свете.

— Не знаю… Я… — прошептала девушка и потеряла сознание.

— Рома, надо вызывать «Скорую помощь», — сказала Лешка.

Илона тяжело дышала. Лешка взяла ее руку и, вспомнив, как их учили в школе оказывать первую помощь, стала считать пульс. Она насчитала сто двадцать ударов в минуту. Так не бывает, подумала она и принялась считать снова. Тут же ей в голову пришла другая мысль: если сейчас кто-нибудь будет выходить из дома, то стукнет девушку дверью. И потом, она же может простудиться, сидя на заледенелой площадке.

— Рома, давай оттащим ее отсюда, — решила Лешка.

Вдвоем они подтащили Илону к выкрашенной в синий цвет скамейке у подъезда и кое-как взгромоздили на нее. Прямо на лежавший кучками снег, который им было некогда смести.

— Ром, ты беги скорее, ищи телефон-автомат, — со страхом глядя на девушку, распорядилась Лешка. — У тебя есть деньги, купи где-нибудь телефонную карту. Ой, да она же тебе не нужна, «Скорую» без денег вызывают!

Ромка уже сделал несколько шагов вперед, как вдруг Илона приподнялась и села, все так же тяжело дыша. Лицо у нее было бледное-пребледное, а взгляд блуждающий и все так же никого не узнающий.

— Рома, посмотри! — воскликнула Лешка. — Ей, кажется, лучше. Что же с ней такое, а?

— Ты что, до сих пор не доперла? — удивился брат, остановившись. — Козе же понятно, что с ней.

— А что?

— Ну, я не знаю, что именно она глотала. Или чем кололась.

Огромные Лешкины глаза стали еще больше.

— Ты думаешь, что это наркотики, да?

— Вот именно. Сама, что ли, не видишь? Все признаки того. На глаза ее посмотри. Сейчас ее загребут в больницу как миленькую. Ну, я пошел «Скорую» вызывать.

Лешка растерянно посмотрела ему вслед и вдруг, облегченно вздохнув, крикнула;

— Рома, вернись!

К подъезду приближалась Дарья Кирилловна с большими пакетами в обеих руках. Очевидно, она ходила за продуктами.

— Что здесь такое происходит? — низким грудным голосом спросила она.

— Как хорошо, что вы пришли, — кинулась к ней Лешка и указала на Илону. — Ей вдруг плохо стало. А мы не знаем, что делать. Ромка уже собрался «Скорую» ей вызывать.

— Я Евгению Семеновну, бабушку ее, домой провожала, а потом в магазин зашла. Значит, они с ней разминулись. И я, кажется, догадываюсь, в чем тут дело. Женя мне рассказала о своих подозрениях.

— Мы и сами это уже поняли, — сказал Ромка. Илона вдруг что-то пробормотала.

— Ты меня узнаешь? — наклонилась к ней Дарья Кирилловна. — Ты можешь встать?

— А? Могу, — вдруг тихо-тихо выговорила девушка.

Дарья Кирилловна с одной стороны, Ромка с другой помогли ей подняться с места. Лешка, взяв у Дарьи Кирилловны пакеты с продуктами, распахнула перед ними дверь подъезда. Ей было боязно смотреть на бледное, похудевшее с лета лицо девушки с суженными зрачками, на угловатые, несогласованные движения ее рук и ног.