По зову сердца - Виктория Холт

Мисс Гилмор звучит пугающе.

Меня одолевают мрачные предчувствия.

2 августа

Сегодня был важный день. День приезда мисс Лоис Гилмор.

Когда она появилась, я наблюдала за ней из окна наверху. Со мной была мисс Брэй. Из экипажа вышла высокая и худая молодая женщина, неброско, но элегантно одетая.

– Не очень-то она похожа на гувернантку, – сказала я и тут же подумала, не обидела ли я мисс Брэй, которую, невзирая на всю ее красоту, элегантной никак нельзя было назвать. Она маленькая и чуть-чуть полноватая, что называется, «миниатюрная женщина». Мисс Брэй милая, добрая, женственная, но никак не элегантная.

Ждать, когда меня позовут, пришлось недолго. Меня хотели видеть в гостиной.

Охваченная волнением, я спустилась. В гостиной сидел папа и приехавшая в экипаже элегантная молодая женщина.

– Это Анна Алиса, – представил меня папа.

– Здравствуйте, Анна Алиса.

Когда она пожала мне руку, я посмотрела в ее глаза, большие и темно-голубые. Она была по-своему красива. Четко очерченное лицо, классические линии, слегка длинный, но очень прямой нос, склонные к полноте губы. «Теплые губы и холодные глаза», – подумала я.

Я настроена против нее по той простой причине, что она не мисс Брэй, хоть и сама понимаю, что это неразумно.

– Анна Алиса, это мисс Гилмор. Она с нетерпением ждет, когда вы начнете заниматься.

– Я уверена, – сказала мисс Гилмор, – мы с вами обязательно поладим.

Я в этом совсем не уверена.

– Мисс Брэй, как вы знаете, была с Анной Алисой целых… э-э-э… – начал папа и запнулся.

– Шесть лет, – сказала я.

– Да, и теперь она выходит замуж и покидает нас.

Мисс Гилмор улыбнулась.

– Думаю, ты можешь теперь проводить мисс Гилмор в ее комнату, – сказал мне отец и снова повернулся к мисс Гилмор. – Когда обустроитесь, приходите пить с нами чай. Потом дочь представит вас мисс Брэди.

– Замечательно, – сказала мисс Гилмор.

Странный был день. Я показала ей ее комнату. Я чувствовала, что она оценивает все вокруг: дом, мебель, меня. Она слишком быстро сделалась как-то уж чересчур дружелюбной. Несколько раз повторила, что мы с ней поладим.

Еще мне показалось, что ей больше понравилось пить чай с моим отцом, чем находиться со мной. Мне бы очень хотелось избавиться от этого непростого ощущения. Наверняка все сложится хорошо, потому что она, похоже, этого хочет. А если и я этого захочу, что нам может помешать?

За чаем мисс Гилмор много говорила, а я удивлялась тому, что отец, который обычно в это время почти никогда не бывает дома, нашел возможность не только встретить новую гувернантку, но еще и распивать с ней чай. Меня они почти не замечали. «Можно было подумать, что она приехала для того, чтобы стать не моей, а его гувернанткой», – потом, при встрече с мисс Брэй, сказала я.

Мисс Гилмор много говорила о себе. Родилась она в Девоншире, в небольшом отцовском имении. У ее отца был помощник, доверенное лицо, который в один прекрасный день скрылся со всеми семейными ценностями. Отец, не выдержав такого удара, слег и вскоре умер. Мисс Гилмор, оказавшись почти без гроша, вынуждена сама зарабатывать на жизнь и может это делать единственным способом, доступным имеющей образование благородной женщине.

Отец проникся к ней величайшим сочувствием.

– Но мне не стоит отягощать вас своими бедами, – сказала мисс Гилмор. – Тем более, что я уверена: они остались в прошлом. Я чувствую, что буду счастлива здесь, с Анной Алисой.

– Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы это случилось, – сказал отец так, будто она была каким-то почетным гостем дома, а не наемной работницей.

Мисс Гилмор, может быть, и не красавица, но в ней есть нечто такое, что иначе как очарованием и не назовешь. Отец, кажется, понимает это.

Я представила ее мисс Брэй, как и договаривались. Мне очень хотелось узнать ее мнение о мисс Гилмор, но моя милая гувернантка уже живет будущим, и я могу только сказать, что она готова воспринимать мисс Гилмор такой, какой та хочет казаться… Так же, как отец.

Я сама не рада, что так разволновалась, но все-таки хорошо, что завела дневник. Ведь теперь я могу записывать то, что действительно чувствую в то самое время, когда это происходит. Быть может, совсем скоро я посмеюсь над своей глупостью. Надеюсь, что так. Но все равно я хочу записать, что чувствую сейчас.

10 октября

Давно я не бралась за свой дневник. Но это из-за того, что мне не хотелось. После свадьбы мисс Брэй я долго грустила. Почему так получается, что человека начинаешь по-настоящему ценить, только когда его теряешь? Я была на ее свадьбе. Было очень весело, и все (кроме меня) считают, что лучшего исхода дела и желать нельзя было. Возможно, для мисс Брэй и ее преподобного джентльмена да, но про себя я этого не могу сказать.

Я знаю, это очень эгоистическая точка зрения, и мне до́лжно радоваться за мисс Брэй… теперь уже миссис Эггертон… но как же трудно радоваться чьему-то счастью, если их счастье для тебя означает отчаяние? Может быть, «отчаяние» – слишком сильное слово. Странные вещи я пишу в этом дневнике. Кажется, он воздействует на меня каким-то непонятным образом. Как будто я разговариваю сама с собой. Хотя, быть может, дневники для этого и нужны. Вот почему их принято хранить в тайне, вот почему они столь полезны для записи жизни такой, как она есть, а не в розовом тумане или непроглядном мраке – в зависимости от того, как тебе захочется представить события потом, когда воспоминания о них потеряют свежесть.

А что мисс Гилмор? Что можно сказать о ней? Не знаю. Она не настаивает, чтобы я усердно трудилась. Она интересная. Она умная, начитанная. Но она не похожа на гувернантку.

Грустнее всего оттого, что рядом со мной нет никого, кому я могла бы довериться. Брат Чарльз работал и все время пропадал, как они это называют, в мастерской в Грэйт Стэнтоне. Несколько месяцев назад он уехал в экспедицию в какое-то место, еще не обозначенное на географических картах. Иногда я жалею, что не родилась мужчиной. Тогда я смогла бы странствовать и переживать приключения.

Но я хочу думать о мисс Гилмор, поэтому должна писать о ней. Я хочу понять ее, и сейчас, когда я снова взялась за дневник, я чувствую, что начинаю лучше разбираться не только в других людях, но и в себе самой. Меня всегда увлекали люди, мне всегда хотелось узнавать о них что-то новое. В любом человеке можно разобраться. По крайней мере я могу. Думаю, у меня особый дар. Но с мисс Гилмор ничего не получается. Меня не покидает чувство, что она что-то скрывает. Мне кажется, я вижу это в ее глазах. У нее такие странные глаза. Они блестят. Они темно-голубые, а брови и ресницы – черные как смоль. Волосы тоже черные. Мне кажется, она подкрашивает брови и ресницы, потому что иногда они кажутся чуть темнее, а иногда чуть светлее.

Вчера папа предложил ей выпить с ним стакан хересу.

– Он хочет, чтобы я рассказала, как продвигается обучение, – сказала мне мисс Гилмор. – Что ему сказать? – Она лукаво посмотрела на меня. Я не совсем поняла ее и снова почувствовала странную неловкость.

Я ответила:

– Скажите, что думаете.

– Я скажу ему, какая вы чудесная ученица. Что с вами очень приятно заниматься и что вы меня удивляете своими успехами. Как вам такое?

– Мне кажется, это не так, – возразила я.

– Мне хочется, чтобы он был счастлив. Мне хочется, чтобы вы были счастливы. Вы же не хотите, чтобы я сказала ему, что вы ленитесь, правда?

– Нет, потому что это неправда. Но я не верю, что вы меня считаете чудесной.

– Вы и впрямь умная девочка, – сказала. – Это точно.

Лицо ее сделалось чуточку строже. Ее всегда немного раздражает, когда я не отвечаю на ее предложения дружбы.

14 октября

Снова открыть дневник меня заставило происшествие, случившееся сегодня днем.

Выезжая на верховую прогулку, я должна брать с собой провожатого. Но этим правилом я начинаю все чаще и чаще пренебрегать. В самом деле! Мне уже скоро семнадцать. Вернее, примерно через семь месяцев, но все равно я считаю, что у девицы моего возраста должна быть хоть какая-то свобода. Конюхи меня не выдают, когда я уезжаю одна, и я всегда сама седлаю свою лошадь, чтобы не поднимать шума, так что они, можно сказать, в этом не участвуют.

Мисс Гилмор время от времени выезжает со мной, но она не из тех людей, которые ездят верхом ради удовольствия. Если она садится на лошадь, то только когда ей нужно куда-нибудь съездить. В отличие от мисс Брэй, на живописные виды она никогда не обращает внимания. Когда мы катались с мисс Брэй, она все время рассказывала мне какие-то занятные истории о животных, растениях, людях. Мисс Гилмор не интересует поездка, ей интересно оказаться в нужном месте. С ней не весело.

Сегодня днем я отправилась на прогулку одна и заехала намного дальше, чем обычно. Проезжая мимо трактира «Королевский дуб», я заметила одну из наших лошадей, ту, на которой обычно ездит мисс Гилмор. Она стояла у подставки для посадки на лошадь при трактире.