Последний клиент: эротические триллеры - Джефф Гелб

— Святой Боже! — выкрикнул хриплый мужской голос. — В сукиного сына вселился дьявол!

Люди бросились к дверям, переворачивая столы и стулья. Штучка Дэйва, чудовищно толстая, удлинилась до размеров ствола гаубицы. Ее вес гнул Дэйва вперед. Бармен сорвал со стены распятие и нырнул под стойку, подняв его над головой. Дэйв, едва не упав, поймал головку штучки, подтянул к груди и выбежал на Бурбон-стрит.

Он понимал, что за годы и десятилетия своего существования Бурбон-стрит навидалась всякого. Но сомневался, что хоть одно из тех зрелищ произвело такой эффект, как он и его штучка: люди кричали, смеялись, вопили, некоторые женщины, как и Скарлетт, падали без чувств. Головка штучки уже с трудом влезла бы в солдатскую каску, ее двадцать два дюйма внушали благоговейный трепет. Завсегдатаи Французского квартала расступались перед ним, какой-то пьяница отдал ему честь. Жеребец, запряженный в прогулочный возок попятился. Его шланг в сравнении со штучкой казался игрушечным.

Крики и вопли преследовали его по всей Бурбон-стрит. Навстречу попались две высокие, ширококостные женщины в блестящих платьях. «Святой Боже!» — воскликнула одна. «Господи, я сейчас сойду с ума», — откликнулась вторая. Лишь пройдя мимо них, Дэйв понял, что это мужчины, переодевшиеся женщинами. Какие-то люди с выкрашенными белым лицами и в всклоченных париках минуту-другую преследовали его, но Дэйв так и не понял, мужчины это были или женщины. Он держался за штучку, направляя ее, как руль, в том направлении, в котором хотел идти, и молил Бога, чтобы Он позволил ему вернуться в гостиницу до того, как… в общем, до того.

Он пробежал мимо ночного портье, который разинул рот и начал лихорадочно протирать очки. Пока поднимался по лестнице, штучка пересчитала все стойки перил. Влетел в свой номер, захлопнул дверь, закрыл ее на засов.

Привалился спиной к стене, тяжело дыша.

Штучка начала уменьшаться. Словно проколотый надувной шарик, быстро сходила на нет, вместе с посиневшими яйцами. Двадцать два дюйма превращались в семнадцать, пятнадцать, тринадцать, одиннадцать, девять, шесть, четыре… три. И тут эта дьявольская штучка вновь повисла, как вареная креветка, а яйца стали маленькой речной галькой. Сердце успокоилось, кровь побежала по привычным маршрутам.

Дэйв расхохотался. В смехе отчетливо слышались нотки безумия: он понял, что эликсир мисс Фаллон, безусловно сработал… но, если его член будет раздуваться до столь невообразимых размеров, какой женщине захочется иметь дело с таким чудовищем? У него закружилась голова. Он подошел к телефону, раскрыл справочник на фамилии Фаллон. Выяснил, что Фаллонов в Новом Орлеане хватало. Начал обзванивать всех подряд. Мужчина бросил трубку, едва он сказал, что ищет женщину из магазина вуду. Женщина обложила его трехэтажным матом. Последним Фаллоном оказался старик, который послал его к черту. До рассвета оставалась целая вечность.

Дэйв принял холодный душ. Штучка спала, обманчиво крошечная. Дэйв лег в кровать, укрылся до подбородка простыней, закрыл глаза и начал считать овец. Но место овец заняли стриптизерши с влажными губами, танцующие на столах. Штучка дернулась, отчего волосы у Дэйва встали дыбом. Но он заставил себя подумать о предстоящей аудиторской проверке, и штучка сразу успокоилась. Дэйв перевернулся на живот и наконец-то заснул.

Он открыл глаза. В темноте. Шум на Бурбон-стрит поутих, но его сердце стучало, как паровой молот. Что же его разбудило? Он прислушался.

С улице донесся громкий женский голос. Сочащийся вожделением и пьяный.

— Эй, кто-нибудь хочет трахнуться на халяву? Последний раз спрашиваю, парни! Джинджер готова отдаться забесплатно.

Господи, успел подумать Дэйв, и его тело стало подниматься на пульсирующем живом домкрате.

— Где же вы, жеребцы?! — вопила Джинджер. — Выходите! Я хочу мужчину!

Дэйв схватился на металлические края кровати. Штучка рвалась из-под него. Она уже достигла семнадцати дюймов и продолжала удлиняться. Громадная головка тянулась к двери… А потом штучка дернула его с такой силой, что оторвала от кровати. Дэйв шмякнулся на живот. Штучка заставила его подняться, потащила к двери. Она уже полностью контролировала его тело. Когда Дэйв потянулся к столу, чтобы зацепиться за него, штучка смахнула с него лампу и небрежным движением превратила в груду щепок. И стукнула по ручке двери, пытаясь повернуть ее.

— Выходите! — нетерпеливо звала Джинджер. — Если у кого-то есть хотя бы шесть дюймов, которые он хочет сунуть…

Боже, думал Дэйв, если бы она знала.

Штучка стукнулась об дверь. Боли Дэйв не почувствовал, но дверь треснула. Дэйв схватил штучку, попытался удержать. Но она вырвалась и вновь стукнула об дверь. На этот раз вышибла панель.

— Я хочу тра-а-а-а-а-хаться! — выла Джинджер, как смертельно раненое животное.

— Я здесь хозяин, черт побери! — рявкнул Дэйв, ухватившись за штучку и оттаскивая ее от двери. — Я — хозяин, а ты — моя часть…

Штучка извернулась, раскраснелась, словно от ярости, и обвилась вокруг шеи Дэйва.

Дэйв представил себя, какие заголовки появятся в газетах, когда найдут его тело. Это видение придало ему сил. Он схватился со штучкой, слугой, восставшим против своего господина. Яйца его пульсировали, как два дополнительных мозга. Ему удалось всунуть руку между шеей и штучкой. Теперь он мог дышать. Еще усилие, и штучка отвалилась от него и, вне себя от ярости, ударила в дверь. Заскрипели петли, одна вылетела из косяка.

— Ах вы паршивые импотенты! — бушевала Джинджер, голос слабел, она все дальше уходила от гостиницы.

Штучка неистово колотила по двери. Вторая петля не выдержала, дверь вывалилась в коридор. Открылась другая дверь, из нее выглянули пожилые мужчина и женщина. Увидели голого мужчину, который на полу боролся с белым питоном, ретировались в свой номер, начали сдвигать мебель к двери.

Дэйв поймал штучку в борцовский захват. Головка налилась кровью, вены вздулись.

— Нет! — кричал Дэйв, по его лицу катились крупные градины пота. — Нет! Нет! Нет!

Ему показалось, что он услышал, как пискнула штучка. Начала уменьшаться в размерах, вместе с яйцами. Через несколько мгновений превратилась в вареную креветку. Никогда в жизни Дэйв не испытывал такого облегчения.

И уже собрался встать, когда увидел перед собой пару ботинок. Ботинки эти принадлежали ночному портье, который сурово смотрел на него.

— В нашей гостинице такое поведение недопустимо, — отчеканил он.

Ночной портье и охранник наблюдали, как Дэйв одевался и собирал вещи. Чтобы расплатиться за дверь, ему пришлось воспользоваться кредитной картой, и десять минут спустя он стоял на пустынной Бурбон-стрит с чемоданом в руке.