Стиль барса - Михаил Серегин

– Да, мамуся, – Бухман бросил окурок и потянулся к рюмке, – что-то вроде иммунитета. Таких больших людей, как Борода, Петруха, Толмач, Косяк, которых замочили за последние два месяца, в криминальной среде убивать запрещено. В традиционном уголовном мире за такие дела исполнителей и заказчиков нещадно отстреливают.

– Значит, тот, кто убивает авторитетов, ходит по острию ножа?

– Точно, мамуся. Рано или поздно ему придет конец. – Игорь выпил, оторвал от кисти виноградину и отправил ее в рот. – Здесь я вижу два варианта, почему им до сих пор все сходит с рук. Либо у них крутая банда, сколоченная из таких же отморозков, как они сами, и к ним пока не могут подступиться, либо, что менее вероятно, криминальный мир просто не знает, что это за наглецы, или не имеет серьезных доказательств их беспредела. Просто так ведь даже отморозков не убивают.

– Так уж и не убивают? – усмехнулся Китаец. – А как же все эти разборки, раздел сфер влияния? Я знаю, что немало криминальных авторитетов лишились жизни.

– Конечно-конечно, – согласился Бухман, – только все равно их убийц потом находили где-нибудь в лесах или оврагах.

– Ну, а главари отморозков, например, Магарыч или Башкир, – продолжал расспрашивать Танин, – они могут со временем стать авторитетами? Ведь по сути они ничем не отличаются от тех же бандитов.

– Очень даже отличаются, мамуся. Магарыч вообще не сидел, а Башкир провел на зоне около двух лет за какое-то мелкое преступление, за которое в авторитеты не возводят. Правда, я слышал, что сейчас можно просто купить корону вора в законе тысяч за двести баксов. Все пошло наперекосяк.

– Ты что, тоскуешь по ушедшим временам, Игорь? – Китаец вопросительно посмотрел на товарища. – Не следует слишком уж романтизировать преступную среду. Жулик, он жулик и есть.

– Да я не о том грущу, Танин, – со вздохом произнес Бухман. – Настоящие-то жулики, которые воруют миллиардами, сидят в правительстве, и все им до лампочки. Вот где настоящие махинаторы. Крутят народные денежки, наши с тобой денежки, Володя, и жируют на бедствиях страны. Прессу опять стали зажимать. Да ты и сам знаешь, сам когда-то работал журналистом. А все почему? Потому что все молчат. Никому ничего не нужно.

Бухман разошелся не на шутку. Китаец редко видел его в таком возбужденном состоянии. Он плеснул в рюмки коньяка и поднял свою.

– Ладно тебе, Игорь, давай лучше выпьем, – с доброй усмешкой сказал Китаец. – Наверное, у нас просто законы такие.

– Нет, мамуся, – немного успокоившись, Бухман тяжело вздохнул, – законы у нас хорошие. Уж можешь мне поверить. Только не выполняются они. Если бы каждый знал свои права и при любом их нарушении добивался справедливости, боролся за правду, вот тогда бы мы хоть немного приблизились к цивилизованному обществу. А до тех пор… А-а, да что говорить!.. – Он поднял рюмку и залпом выпил ее содержимое.

Китаец сделал несколько маленьких глотков и снова сунул в рот сигарету. Бухман оглядел стол слегка посоловевшими глазами. Его взгляд остановился на яблоке. Он вырезал сердцевину, откусил приличный кусок и сочно захрустел.

– Все-таки жить хорошо, – сказал он, когда доел яблоко. – Ты знаешь, почему-то я нигде так не отдыхаю душой, как за разговорами с тобой. И вроде бы мы трепемся о разных пустяках и не слишком у тебя весело, а сердце поет. Так и хочется сделать какую-нибудь глупость. Может, пойдем проветримся?

– Не могу, Игорь, – добродушно улыбнулся Китаец, – я жду звонка.

– От дамы, наверное? – хитро прищурился Бухман.

– Ты угадал, – кивнул Китаец, – мне должна позвонить Лиза.

– Ли Зи? – Бухман удивленно вскинул брови. – Ты что, не успел в рабочее время с ней все обсудить? А-а-а, – хитро улыбнулся он, – понимаю. Наконец-то у вас случился роман. Да я бы на твоем месте давно уже… А ты все чего-то тянешь. А она-то, наверное, довольна. Давно уже подбивает под тебя клинья.

– Нет, Игорь. – Китаец покачал головой. – У нас с Лизой чисто деловые отношения. Я отправил ее на ответственное задание в ресторан.

– Ха-ха-ха, – развеселился Бухман, – в ресторан на задание… Может, ты меня тоже будешь иногда привлекать к своим расследованиям?

В этот момент раздался телефонный звонок. Китаец молниеносно взял трубку.

– Да, слушаю.

– Не успела я уйти, ты уже домой слинял, – узнал он озорной Лизин голосок. – Здесь он, Тяпа твой.

– Отлично, только не называй никаких имен. – Танин хотел было уже нажать на клавишу «отбой», но Лиза озадачила его вопросом:

– Мне возвращаться туда? Я еще к стерляди не притронулась.

– Давай со стерлядью в другой раз, а? – Китаец вытер пот со лба и закатил глаза к потолку, на что Бухман отозвался ехидным смешком.

– Клиент заказал поросенка, так что стерлядь я успею докушать, – не сдавалась Лиза.

– Даю тебе десять минут на обжорство, – проявил снисходительность Китаец, – если не успеешь испариться до моего прихода, то сделай вид, что ты меня не знаешь, хорошо?

– Ладно, – вздохнула Лиза.

– Сколько с ним народу?

– Два жлоба.

– Хорошо. О своих гастрономических впечатлениях расскажешь при встрече.

– Ты же сказал, чтобы я сделала вид, что не знаю тебя, как же я расскажу о стерляди? – издевательски хохмила Лиза.

– Не выводи меня из терпения, а то отшлепаю.

– Жду с нетерпением! – Лиза повесила трубку.

– Эх, – вздохнул Бухман, словно догадался, о чем говорила Лиза, – не девка, а огонь! Не пойму, чего ты теряешься, мамуся?

– Блондинки не в моем вкусе, – хитро улыбнулся Танин.

– А ты предложи ей перекрасить волосы, – захохотал Бухман.

– Брось ты эти свои шуточки. – Танин направился в прихожую. – Извини, Игорек, мне нужно идти.

– Боевая тревога? – Бухман налил себе еще одну рюмку. – Давай выпьем за удачу!

– Не могу, мне еще работать…

– Мне тоже, – разочарованно вздохнул Бухман. – Когда только отдохнем по-человечески? – задался он риторическим вопросом.

В гостиной Китаец надел кобуру, сверху – легкий пиджак, прошел в прихожую, нацепил мокасины и пару раз брызнулся своим любимым парфюмом.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Я, пожалуй, оставлю свою тачку у тебя во дворе, – сказал Бухман, когда они вдвоем спустились на улицу. – Надеюсь, она дождется завтрашнего утра?

– Не волнуйся, Игорек, – успокоил его Танин, – у меня спокойный двор. Кстати, – ему в голову пришла идея, – может, уступишь мне свой «Опель» на вечерок?

– Бери, – пожал плечами Бухман, – только учти, она нужна мне завтра в семь.

Он пошарил в кармане брюк, вытащил оттуда связку ключей и протянул Китайцу.

– Спасибо, Игорь. – Китаец взял ключи и направился к машине Бухмана. – Поехали, я подброшу тебя до дома.

Когда Танин подъехал к «Амазонке», вся стоянка перед рестораном была забита шикарными иномарками. Он с трудом нашел местечко в самом дальнем конце улицы и втиснул «Опель» рядом с черно-серым, почти новым «Крайслером», за рулем которого скучал водитель. Тот пренебрежительно покосился на видавший виды «Опель», демонстративно достал из пачки сигарету и закурил, выпуская дым через опущенное стекло.

Не обращая на него внимания, Танин тщательно запер машину и направился ко входу в «Амазонку». В вестибюле, где крутились несколько девиц, подыскивающих себе клиентов, он остановился перед огромным, в полный рост зеркалом, чтобы убедиться, что пистолет под пиджаком совершенно незаметен. Поправив воротничок рубашки, направился в зал.

– Решил развлечься, красавчик? – Одна из проституток, довольно смазливая крашеная блондинка в коротком черном платье с открытой до талии спиной, тут же подлетела к нему.

– Вообще-то я хотел поужинать. – Танин с интересом заглянул в ее большие темные глаза.

– А после ужина? – улыбнулась она.

– Как тебя зовут?

– Инна. Ну что, угостишь меня шампанским?

– Пойдем, – кивнул он, – составишь мне компанию.

В дверях он немного постоял, делая вид, что выбирает место. На самом деле он искал Тяпу. Сделать это было несложно: во-первых, у того была довольно колоритная внешность, а во-вторых, столик, за которым он сидел, был самым шумным в зале. Тяпа о чем-то громко переговаривался со своими подручными, то и дело подзывал официантку, требуя то одно, то другое, и постоянно крутил головой по сторонам, наверное, для того, чтобы посмотреть, какое он производит впечатление.

«И это называется криминальный авторитет», – хмыкнул Танин, направляясь к единственному свободному столику. Он отодвинул для Инны стул, подождал, пока она устроится, и сел сам. Место было не самым удобным для наблюдения, но выбирать не приходилось. Тяпа оказался сидящим в профиль к нему через два столика, но зато был виден вход, что тоже было немаловажно.

Он еще раз окинул взглядом зал и заметил Лизу, которая о чем-то беседовала с худощавым брюнетом в черной рубашке с коротким рукавом. Она так была увлечена разговором, что даже не заметила своего шефа. Бутылка шампанского, стоявшая перед ней на столике, была почти пуста.