«На суше и на море» - 74. Фантастика - Юрий Моисеев

Бонк вернулся к кораблю. Даже ночью здесь было жарко, очень жарко, потому что песок отдавал накопленное за день тепло, а ровный и довольно сильный ветер, песчинками скрипевший на зубах, не приносил даже подобия прохлады.

— Что ты задумал, Юра?

— Увидишь, — Тулин колдовал над картой, полученной на основе аэроснимков «Актеона» тридцатилетней давности. — Вот, — он протянул карту Боллу. Тот посмотрел: по ровному желтому полю змеилась сложная спираль. — Это наш маршрут.

— А дальше что?

— Увидишь. — Боллу показалось, что Тулин словно стесняется чего-то. Он замолчал.

— Стой, — сказал Тулин примерно через час. — Начнем здесь. — Он открыл дверцу, и в машину хлынул жаркий сухой воздух. Болла сразу бросило в пот. Он смотрел, как Тулин, раскрыв длинный цилиндрический футляр разрядника, извлек оттуда тонкую и гибкую ветку длиной около метра и толщиной чуть больше сантиметра у комля.

— Ага, — сказал Тулин, отвечая на вопросительный взгляд Болла. — В парке срезал. — Он имел в виду корабельный парк. — Перед самым отъездом. Да ничего, отрастет…

Болл растерянно кивнул. Тулин шагнул наружу. Потом вдруг остановился, скинул ботинки и бросил их в машину.

— Так, пожалуй, будет лучше. Чище контакт.

— С ума сошел! — ахнул Болл.

— Ничего, — улыбнулся тот, — в академии мы по углям бегали, было дело. Не беспокойся.

…Тулин шел впереди, шел медленно, держа в вытянутых руках свой ореховый прутик. А сзади так же медленно, выдерживая дистанцию в сотню метров, полз вездеход.

Вставало и садилась солнце — день здесь был значительно короче земного. Через каждые шесть часов Болл вызывал корабль. Бонк принимал доклад, потом рассказывал о новостях. Велин связался с Базой, и спасатель к ним идет с Тенджаба-ХП, так что его можно ожидать месяца через четыре. Воздушные колодцы дали первые литры воды, однако их производительности явно не хватит — подспорье, но не больше того. А вот оборотный цикл Шрамму пока еще не удалось наладить. «А как там Тулин?» — «Нормально». На этом сеанс кончался. И Болл снова вел машину, следя за тонкой фигуркой, в светлом костюме кажущейся обнаженной. Изредка Тулин останавливался, и тогда Болл догонял его. Они наскоро перекусывали, запивая еду несколькими скупыми глотками подсоленной воды. С каждым разом ее оставалось все меньше…

Боллу, сидящему в машине с кондиционированным воздухом, было мучительно стыдно перед Тулиным, шедшим босиком по раскаленной пустыне. Ветер насек ему песком лицо; потемневшая, потрескавшаяся и ссохшаяся кожа поросла жесткой, темной щетиной. Они находились в маршруте уже четверо суток. Голова у Бота была тяжелой, как это всегда бывает, когда несколько ночей заглушаешь потребность в сне таблетками тониака. Он сунул руку в нагрудный карман, чтобы достать очередную таблетку, как вдруг увидел, что Тулин упал на песок. Рука опустилась сама, рывок — машина буквально одним прыжком преодолела разделявшие их полсотни метров и замерла. Болл выскочил наружу. «Тепловой удар, — решил он еще по дороге. — Доигрались…»

Тулин был в сознании. Он лежал на песке, и его била крупная дрожь. Рука со вздувшимися, затвердевшими буграми мышц все еще сжимала ореховый прут. А из глаз… — Болл не поверил себе, он не мог даже представить такого, — из глаз текли крупные слезы.

— Все, — чуть слышно прошептал Тулин. — Вызови Бонка, Роб. Нужна буровая. Вода глубоко, но есть. Вызови Бонка, Роб…

Какую-то секунду Болл колебался. Потом поднял Тулина и на руках отнес в машину, уложил на заднем сиденье. Пока он вызывал корабль, Тулин уснул, разметавшись и приоткрыв рот.

— Юре плохо, — сказал Болл, услышав голос Бонка. — На тепловой удар не похоже, но плохо. Бредит. Уверен, что нашел воду. И просит вас немедленно прислать буровую…

— Дайте пеленг, — приказал Бонк. — И ждите. — Он отключился.

Караван пришел через шесть часов: геотанк с буровой установкой, тягач, буксировавший волокуши с цистерной, в которой Болл узнал резервуар с разведбота, и вездеход — большая двенадцатиместная машина, откуда первыми выскочили Бонк и Лео Стайн, корабельный врач. Потом Болл уже ничего не помнил: он уснул.

Его не разбудили ни скрежет буровой установки, ни рев двигателей, ни вой пронесшейся над ними, к счастью короткой, песчаной бури… Его разбудил запах. Запах воды. Воды, фонтаном бившей из скважины, воды, невероятным, фантастическим, многометровым грохочущим цветком взметнувшейся над пустыней…

Управляемый автомедонтом вездеход шел зигзагами, лавируя между барханами и лишь на такырах выходя на прямую. Удлинение пути избавляло пассажиров от изнуряющей качки, когда приходилось пересекать песчаные гряды. По временам Болл бросал взгляд на экран заднего обзора — туда, где тащился тягач с резервуаром на буксире. На том жe он поймал и остальных. В салоне было тихо: Бонк разговаривал с кораблем. Но вот он произнес традиционное «конец» и убрал руку с панели телерада. Тотчас прерванный очередным сеансом связи разговор возобновился.

— В свое время я читал об этом, но, должен признаться, был уверен, что лозоискатели — столь же мифические персонажи, как всякие кикиморы и лешие. — Лойковский говорил негромко, опустив глаза на камешек, который вертел в пальцах.

— Естественно, — откликнулся Тулин, — и я не верил. Пока однажды, еще в академии, одному из нас в Центральном Информарии Земляндии не попались на глаза отчеты группы голландских ученых, которые в XX веке по специальному заданию Организации Объединенных Наций изучали способ лозоискания. Правда, они только подтвердили, что отдельные люди способны обнаруживать таким образом различные ископаемые, но никакой объясняющей эту способность версии выдвинуть не смогли. А потом, с развитием техники геологоразведки, интерес к лозоисканию иссяк сам собой. Ну, мы заинтересовались. Собрали группу, сами поэкспериментировали.

— И…? — Лойковский вскинул глаза на геофизика.

— Мы пробовали работать с ореховой ветвью, с ивовой, с вращающейся металлической рамкой и с обыкновенной пружиной. У одних — получалось, у других — нет. И лучше всего — с веткой, предпочтительно ореховой.

— Ну, это объяснимо, — подал голос Стайн. — Живое дерево обладает биоэлектрическим потенциалом, взаимодействующим с потенциалом человека. Но чем такое объяснение поможет?

— Вероятно, поможет, — сказал Граве. — Но пока вы, Юра, говорили только о технике эксперимента. А теория? Какие-нибудь гипотезы у вашей группы возникли?

— Как же иначе? Правда, это относится не столько к геологии, сколько к биологии…