Статьи 2 - Сергей Переслегин

– Это какая-то полная атомизация человеческого сообщества.

– Напротив, такая ситуация возможна только при чрезвычайно тесной спаянности человеческого сообщества. Ведь для того, чтобы солдат защищал свой участок стены, он должен быть абсолютно уверен, что рядом с ним будут стоять такие же солдаты. А в рамках общества в целом каждый человек, принимая самостоятельное решение, должен знать, что, во-первых, его решения будут поддержаны окружающими и, во-вторых, окружающие могут мыслить ситуацию в рамках своей картины мира, но так, что его решение найдет в их решениях свое место. В малых масштабах эта система уже работает и называется «от домена к стае». Согласно этой концепции сейчас происходит переход от домена, где имеется один лидер, а остальные так или иначе следуют за ним в общем движении, согласуя свои позиции, к конструкции стаи. А стая как раз отличается тем, что в рамках небольшой группы – максимум двадцать человек, а обычно пять-восемь – решения принимаются способом, изложенным выше. То есть каждое мое решение не зависит от остальных, но я уверен, что остальные смогут это решение поддержать и найти ему место в своих решениях. Таким образом, стая превращается в единую структуру, несмотря на отсутствие руководителя. Более того, даже если стая теряет связь внутри себя – мобильники не работают (кстати, простейший способ был ликвидировать оранжевую революцию в Киеве – просто выключить мобильники), – ее члены будут действовать слаженно, чувствуя друг друга, несмотря на отсутствие связи и управления.

– Но в стае бывает лидер.

– В стае бывает лидер, но в разных ситуациях он может быть другим. В данный момент времени лидером является тот, кто обладает информацией. Вот я вам предложил три возможных решения. Первое решение – это общество на произвольных идентичностях, второе – электронная демократия, которая представляет собой, с одной стороны, абсолютную общность, где каждый принимает участие в управлении, а с другой – не включает в себя никаких существующих форм представительной демократии. Этот формат управления скорее возвращает нас к эпохе народного собрания, чем к чему-то современному. И третье – это структура по типу армии Вавилона, стаи или целого общества, настолько кристаллизованного, что оно реагирует как целое. Структура управления без управления, или на своем месте я сам оператор.

– А спасти демократию в каких-то привычных формах невозможно? Или это отработанный материал?

– У меня есть большие сомнения в жизнеспособности современного государства. И ладно бы только у меня, но у большинства западных социологов тоже. Есть понятие государства как формы классового управления, существующего в любом расслоенном обществе – по Марксу. Ну, Маркс говорил об экономических классах, а я имею в виду информационные, но это не суть важно. И вот в этом смысле оно пока неотменимо. И есть понятие national state. Это государство, имеющее фиксированные границы, общую территорию, как правило, титульную нацию, государственный язык и общую систему законов. Вот эта конкретная форма государственности, похоже, обречена на уничтожение. По крайней мере, я не вижу, как она могла бы справиться с кризисом управления. Россию, кстати, этот кризис задевает меньше, чем других, потому что здесь никогда не было national state. Мы сейчас пытаемся представить миру нашу страну именно в таком виде, и совершенно напрасно: Россия – это империя. А империя – это не государство, а форма сосуществования разных общностей. В наше время это форма сосуществования разных national states. В этом отношении Советский Союз был хрестоматийным примером: он объединял массу наций. И Россия в сущности находится в той же ситуации. Ну, что, в самом деле, общего между Россией и Чечней? А сколько народов проживает у нас в Сибири? Поэтому России безразлично, будут ли в государстве будущего объединяться территории, как сейчас, или те или иные формы комьюнити, как предполагают американцы. Есть всего три начала управления: имперское, оно же космическое, полисное – союз самоуправляющихся территорий. И есть номос: национальное государство – это, по сути, развитие идей первичного номоса. А Россия – это развитие идей первичного космоса. Поэтому кризис номосов на ее территории ей совершенно безразличен – это не ее проблемы. Для нас мелковаты и номос, и полис – с помощью этих форм мы управлять не можем. Мы, как страна, живем в трех фазах развития по крайней мере: архаичной, индустриальной и постиндустриальной. И номос – не наш путь. Все нации текут через нас.

– А почему же тогда утверждают, что империи в принципе не живучи и обречены на развал?

– Империя как форма управления в современную эпоху оказывается более живуча, потому что не управляется жестко, из единого центра: это вовсе необязательно централизованная структура во главе с императором. Ганзейский союз был несомненной империей. Сегодняшнее Британское Содружество наций так и называется – империя, хотя понятно, что власть королевы над Канадой или Австралией невелика. Хотя кое-какие возможности для управления она сохраняет и общность имперского типа между этими территориями есть. А сколько веков прожила Священная империя германской нации? Так что Россия останется империей, объединяющей другие структуры. Какие – мы сейчас пытаемся представить. Это могут быть, кстати, диаспоры: нечто подобное сейчас пробует отстроить Китай. Очень интересно – империя из зарубежных диаспор. Для России сильно изменится предмет управления, но сама структура останется, как была. При условии, конечно, что мы вообще преодолеем постиндустриальный период, что неочевидно. Это касается всех: фазовый барьер с первого раза можно и не преодолеть, что и случилось с Римской империей. Если хоть кому-то это удастся, остальные за ним подтянутся, как это было в индустриальную эпоху. Я ранее говорил, что такой шанс есть у четырех стран, каждая из которых имеет свои конкурентные преимущества: США, Европа, Япония и Россия. Но кто будет первым, сказать трудно. Если они договорятся между собой, это был бы идеальный вариант, но пока каждый надеется, что ему удастся втащить остальных в свой собственный проект. Посмотрим.

"Гринпис" – преступление против сотен тысяч людей (20.04.06)

Источник: regnum.ru

18 апреля представители организации "Гринпис" выступили с докладом, в котором утверждается, что данные о числе погибших в результате Чернобыльской катастрофы занижены в несколько раз. В частности, экологи утверждают, что с чернобыльской аварией могут быть связаны до 270 тыс. случаев онкологических заболеваний, причем 93 тыс. из них – с летальным исходом. А с учетом сердечно-сосудистых, кишечных, эндокринных и респираторных заболеваний, вызванных радиацией, общее число жертв катастрофы, по мнению все тех же экспертов, уже превысило 200 тыс. человек.

Данные утверждения прокомментировал эксперт центра стратегических разработок "Северо-Запад", президент гуманитарного фонда "Энциклопедия", школа сценирования" Сергей Переслегин.

"Эти цифры на порядок расходятся с данными ООН, согласно которым, от онкологических заболеваний, вызванных катастрофой на Чернобыльской АЭС, могут умереть еще до 4000 человек, – заявил он. – Цифры, приведенные "Гринписом", озвучены в канун 20-летия Чернобыльской аварии, и, как представляется, озвучены не просто так. Не секрет, что катастрофа уже давно породила серьезные финансовые последствия. Для понимания масштаба вращающихся средств: только стоимость постройки нового саркофага, на котором настаивают экологи из "Гринпис", составит около одного миллиарда долларов. Такого же порядка суммы выплачиваются в качестве компенсаций людям, считающимся пострадавшими в результате Чернобыльской аварии. Понятно, что увеличение числа официально признаваемых жертв приведет к резкому увеличению финансовых потоков, брошенных в том числе и на экологические программы. Страшнее другое: вовсе не возможные финансовые последствия способны стать итогом зеленой кампании, а прямой вред здоровью многих сотен тысяч и миллионов людей, проживающих в Европе и западных областях России. Другими словами, экологов не останавливает даже то, что их действия наносят чудовищный ущерб здоровью людей. Массовая истерия, паническое спонтанное переселение из районов, которые объявлены зелеными не иначе, как "зонами экологического бедствия", сотни тысяч человек, убежденных в своей скорой, неминуемой и мучительной смерти – все это возможные прямые последствия неосторожных заявлений "Гринписа". Фактически проведенная "Гринписом" пресс-конференция нарушает правила врачебной этики и в случае неподтверждения приводимых экологами цифр может и должна рассматриваться как преступление против личности, против сотен тысяч людей".

По словам Сергея Переслегина, цифры, приведенные зелеными на своей конференции, вызывают очень большие сомнения.

"По всей видимости, представители "Гринпис" включили в число жертв катастрофы абсолютное большинство людей, подверженных тем или иным заболеваниям, из числа проживающих на территориях, на которых был обнаружен хотя бы малейший намек на повышение радиационного фона после Чернобыльской катастрофы (понятно, что в течении жизни все мы чем то болеем и причин тому может быть огромное количество). Эти действия наносят непоправимый ущерб будущему тех людей, о которых якобы заботятся гринписовцы, и должны быть признаны безответственными, а в случае подтверждения некорректности приведенных цифр – преступными", – сделал вывод Сергей Переслегин.