Генрих V - Кристофер Оллманд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Два дня спустя, 15 октября, в ответ на петицию, представленную на рассмотрение, парламент согласился с тем, что Генрих Ланкастерский должен стать принцем Уэльским, герцогом Корнуолльским и графом Честерским — достоинства, которые обычно присваивались старшему сыну короля. Общины проголосовали за принятие принца (как он стал известен и как мы будем называть его теперь) в качестве наследника своего отца в случае смерти короля. Такие решения ясно показали, что право дома Ланкастеров на корону Англии было признано общинами. Сидя на своем троне при полном составе парламента, король возложил корону ("un cercle") на голову своего сына, надел на его палец золотое кольцо, дал ему золотой жезл и поцеловал его. Затем герцог Йоркский подвел нового принца к месту, отведенному для него в силу его владений.
На следующий день принц дал свое согласие на первый политический вопрос, официально поставленный перед ним. Вместе с большим числом епископов, аббатов, лордов и других лиц он, как записано, дал согласие на тайное заключение в тюрьму бывшего короля Ричарда. В тот же день, по просьбе Томаса Арундела, архиепископа Кентерберийского, было решено, что принц должен получить титул герцога Аквитанского[50]. 10 ноября был разыгран последний акт, когда сам король предложил, чтобы титул герцога Ланкастерского, который носили его почтенные предки, со всеми его древними привилегиями, не отмирал, а был передан его старшему сыну, принцу, чтобы его наследники носили его отдельно от короны Англии. С согласия короля было решено, что принц будет именоваться "принцем Уэльским, герцогом Аквитанским, Ланкастерским и Корнуолльским, графом Честерским и законным наследником королевства Англии"[51].
Это были не просто формальные почести, оказанные старшему сыну короля. Великие лорды, в особенности наследник престола, должны были жить в стиле, лордства, данного им, должны были поддерживать стиль, который был отражением их положения в обществе. За лордами нужно было ухаживать, и эта важная задача требовала помощи людей, опытных в управлении и администрировании, особенно когда лорд был еще подростком[52]. Земли и титулы также были источником ответственности. Если ни герцогство Ланкастер, ни герцогство Корнуолл не должны были стать источником политических проблем для принца, то его княжество Уэльс, безусловно, должно было стать таковым, графство Честер было еще не замиренным, а военное положение в Аквитании было таково, что в 1401 году возможность того, что принц сможет управлять им, была под вопросом[53]. Принцу предлагалось принять свою долю более широкой ответственности, которую его отец взял на себя вместе с короной.
Прошло совсем немного времени, прежде чем двусмысленные обстоятельства, при которых Генрих вступил на престол, проявились слишком жестоко. Некоторые, несомненно, считали, что Ричард II был свергнут несправедливо, в то время как другие пытались вернуть себе звание и положение, утраченные в результате низложения прежнего короля. Группа дворян, включая герцогов Эксетера и Суррея, а также графов Солсбери и Ратленда, задумала захватить короля, когда он находился в Виндзоре на праздновании Богоявления в 1400 году. Заговор был раскрыт Ратлендом через его отца, герцога Йоркского, и благодаря быстрой реакции Генрих IV смог приехать в Лондон, заручиться его поддержкой и выступить против мятежников. Эти события стали неблагоприятным началом царствования,[54] и должны были привести к почти неизбежному решению. Человек, от имени которого действовали мятежники, должен быть устранен со сцены. Через месяц или около того Ричард II был мертв. Однако его дух не умер так быстро и еще несколько раз появлялся в будущем.
Тем временем в Англии не все было спокойно. В Чешире, графстве, чья верность Ричарду II во время смуты была хорошо вознаграждена, сторонники покойного короля совершали нападения на владения сторонников нового. На шотландской границе тоже назревали проблемы. Новый король со всей серьезностью отнесся к своим обязанностям по отношению к Шотландии и, несомненно, хотел ознаменовать начало своего правления успехом в борьбе со старым врагом. С этим намерением он созвал войска, которые в августе 1400 года направил в южную Шотландию; но его требование к королю Роберту III и шотландской знати принести оммаж (вассальную присягу) осталось без ответа. Не имея достаточной военной и финансовой поддержки, Генрих мог только отступить обратно в Англию. Экспедиция в Шотландию, в которой участвовали принц и лучники из Чешира, была лишь первой, организованной во время правления Генриха против Шотландии и Франции. Ни одна из них не увенчалась выдающимся успехом[55].
Главные военные усилия царствования почти сразу же были направлены против восстания в Уэльсе. Это не могло не затронуть принца, причем близко и лично. 19 сентября 1400 года, когда король направлялся на юг из Шотландии и достиг Нортгемптона, он узнал о восстании, начавшемся тремя днями ранее в северо-восточном Уэльсе. Причины этого восстания никогда не будут известны с точностью. Возможно, оно возникло на почве местного соперничества и разногласий между Реджинальдом, лордом Греем из Рутина, и одним из его соседей, важным землевладельцем Оуэном Глендовером. Но истинные причины восстания были гораздо глубже, о чем ясно свидетельствует его десятилетняя продолжительность[56]. Национальное по своему характеру с самого начала, восстание было протестом против английского владычества и против недостатка уважения, проявляемого англичанами к валлийским лидерам, а также попыткой заполнить вакуум власти и верности[57], образовавшийся в результате смерти нескольких главных лордов Уэльсской марки в предшествующие три года.
В качестве первого драматического шага к заполнению этого вакуума и восстановлению чести своей страны и своих соотечественников Глендовер, происходивший по мужской и женской линии из знатных княжеский родов, 16 сентября 1400 года провозгласил себя принцем Уэльса, созвал своих сторонников, друзей и родственников и через два дня поджег город Рутин, за чем последовало нападение на Денби и некоторые места во Флинтшире. Быстро продвигаясь на юг, мятежники атаковали Озуэстри и Уэлшпул; 24 сентября, однако, их встретили и разбили войска, собранные Хью Бернеллом. В течение нескольких дней несколько захваченных мятежников были казнены. Казалось, что восстание было подавлено.
Было ли на этом раннем этапе восстание чем-то большим, чем просто ссорой местных лордов, сказать трудно. Возможно, на данном этапе восставшие проявляли симпатии к тем жителям Чешира, которые ранее выражали свой протест против новой династии. Возможно, именно по этой причине
