Ямани: Взгляд из-за кулис - Джефри Робинсон

Именно в эти дни саудовское министерство информации выпустило бюллетень, частично дезавуировавший интервью Ямани в «Санди телеграф». Министерство явно не желало, чтобы «высказывания его превосходительства интерпретировались так, будто саудовское правительство критически относится к правительству госпожи Тэтчер».

Вновь возникли слухи об отставке Ямани.

И вновь были опровергнуты.

Экстренное совещание в Женеве продолжалось девять дней.

В последний день венесуэльский министр объявил, что члены ОПЕК достигли принципиального согласия и «постепенно будут предприняты все необходимые усилия, чтобы вновь поднять цены до 28 долларов за баррель и в дальнейшем защищать этот уровень».

Но между словами венесуэльца и действительностью было столько же общего, сколько между рынком и «Диснейлендом».

Спустя месяц Ямани и остальные министры ОПЕК снова съехались в женевский «Интерконтиненталь».

Ямани непрерывно перемещался из своего номера на восемнадцатом этаже гостиницы в конференц-зал на нижнем этаже и обратно. Он встречался с министрами на общих заседаниях, а после этого принимал некоторых из них у себя в номере и вел с ними частные беседы с глазу на глаз. Он уговаривал их по многу часов, не ослабляя натиска до последнего дня.

Вопрос об увеличении совокупной квоты ОПЕК был поставлен на голосование. Подсчет голосов дал десять «за» и три «против». Ямани каким-то образом удалось привлечь на свою сторону большинство.

Тем не менее трое несогласных — Иран, Ливия и Алжир — настаивали на резком сокращении добычи — единственном, как им казалось, способе быстро поднять цены. Они даже призвали страны ОПЕК вообще прекратить на месяц продажу нефти, вполне резонно утверждая, что этот шаг окажет на цены немедленное воздействие.

По мнению Ямани, такая политика могла быть эффективной лишь краткое время.

Но Гулямреза Ага-заде, недавно назначенный министр нефти Ирана, не хотел внять его доводам.

Этот приземистый человек с коротко остриженной серебряной шевелюрой, аккуратными седоватыми усами и бородкой всегда одет в черный костюм и белую сорочку со стоячим воротничком, плотно застегнутую до верхней пуговицы, и никогда не носит галстука.

Пробыв лишь полгода на своем посту, Ага-заде успел снискать в ОПЕК репутацию наиболее непримиримого критика Ямани. Он и в этот раз изо всех сил старался привлечь участников совещания на свою сторону:

— Цель Ямани — подтолкнуть Соединенные Штаты к сворачиванию собственного нефтяного бизнеса и усилить их зависимость от импортируемой нефти.

Окончание конференции потонуло в бесплодных и сумбурных спорах.

Борьба Ага-заде с Ямани только начиналась.

Всю весну шли толки о том, что картелю не избежать гибели, если цены будут и дальше понижаться.

Как и шах в середине 70‑х годов, Ага-заде был убежден, что единственное препятствие, мешающее Ирану верховодить в ОПЕК, — это Ямани. Поэтому иранский министр начал вербовать союзников для нападения на человека, которого весь мир называл не иначе как «мистер Нефть».

Ямани, со своей стороны, хотел показать странам ОПЕК, выбрасывающим на рынок слишком много нефти, что за нежелание соблюдать соглашение им придется дорого платить. Одной из таких стран была Нигерия, которой падение цен причиняло особенно тяжелый ущерб. Ее министр разъезжал по всему свету, стараясь продать свою сырую нефть где только можно и по какой угодно цене. Конечно, сбить цены на нигерийскую нефть еще ниже значило ввергнуть эту страну в хаос. Но это было возмездием за отступничество. Ямани был убежден, что нигерийцам и им подобным просто необходимо преподать жестокий урок, иначе они не отучатся перекладывать бремя собственных экономических невзгод на более богатых саудовцев.

Он надеялся также, что падение цен выведет из игры наиболее расточительных игроков. К их числу относилась Великобритания и множество небольших частных фирм в Соединенных Штатах. Когда в какой-то момент Ямани сообщили, что некоторые из этих фирм, базирующиеся в Хьюстоне, терпят крах, он лишь пожал плечами:

— Ничего не попишешь!

Теперь Ямани надо было доказать королю Фахду, что конечным результатом его действий будет восстановление справедливой квоты Саудовской Аравии в совокупной квоте ОПЕК.

Он располагал (или, во всяком случае, думал, что располагает) важным козырем: Саудовская Аравия была в экономическом отношении куда более мощной, чем все остальные государства ОПЕК, и могла — по крайней мере, какое-то время — переждать любое ненастье.

Но ни один из членов королевской семьи не мог оценить тонкой экономической стратегии, предложенной Ямани.

Ни один из членов королевской семьи не умел строить политику исходя из долгосрочных целей: они попросту не понимали, что длительное, многомесячное снижение базовой цены на нефть в конце концов вынудит мятежных членов ОПЕК вернуться в лоно родной организации, и тогда ОПЕК совместным маневром вновь сможет довести цену до 18 долларов за баррель.

Еще печальнее было то, что ни один из членов королевской семьи, и в первую очередь сам король, отнюдь не хотели, чтобы Ямани и дальше оставался на своем посту.

Внезапно Ямани понял, что против него вооружились буквально все.

Он почувствовал, что на карте стоит нечто большее, чем судьба ОПЕК или экономика Саудовской Аравии.

Вне Саудовской Аравии он подвергался нападкам со стороны членов ОПЕК, которые обвиняли его в том, что он жертвует общими интересами картеля ради собственной страны; на родине же Ямани осуждали за то, что он жертвует саудовскими интересами ради ОПЕК.

Заки Ямани оказался в классической стопроцентно проигрышной ситуации.

Когда цены упали ниже 12 долларов за баррель, доходы Саудовской Аравии от продажи нефти покатились под гору, снизившись с 22 миллиардов долларов в 1985 г. до неполных 16 миллиардов. Но на правительственные расходы и на завершение рада строительных проектов уже было ассигновано 40 миллиардов.

Поскольку экономическая катастрофа казалась все более неотвратимой, часть важнейших зарубежных подрядчиков стала искать пастбища посочнее. Они упаковывали чемоданы и уезжали домой. Некоторые частные инвесторы, чьи капиталовложения в Саудовской Аравии в общей сложности исчислялись десятками миллиардов долларов, начали переводить деньги в другие страны. Согласно одному из сообщений, вывоз капитала из Саудовской Аравии приближался к одному миллиарду долларов в день.

Государственное телевидение показало беспрецедентную передачу: король Фахд, с глазами, полными слез, объявил саудовцам, что правительство не может составить бюджет на 1986—1987 гг. Официально он объяснял несчастье, постигшее страну, непредсказуемым падением цен на нефть. В узком же кругу он винил во всем Ямани, скрывая тем самым собственную неспособность поправить дело.