Прекрасное далёко (СИ) - Ра Юрий

- А чем писать на ней?

- На чём писать? Зачем писать? – недоумённая Света к тому времени уже привычно бухнулась в шикарное кресло. «Да, братцы, – прокомментировал Герасимов сам для себя и не вслух – такого кресла во всем Союзе не найти» А потом увидел, что кресло парное. Мало того, у другой стороны притаился такой же диван. И диван не был накрыт покрывалом! Выглядело это так, словно хозяева никак не берегли своё мебельное чудо. Собеседница откуда-то из задницы жестом профессионального фокусника извлекла еще один телефон, если это был он, и ткнула в «доску». Миг, и в уши Николая полился незнакомый голос, а «доска», оказавшаяся экраном, показала ему говорящую голову. Причём размеры экрана оказались такие, что голова ведущего отобразилась практически в натуральный размер. Цвета и оттенки тоже были нереально реальными, ни строчек, ни «зернышек» в изображении. Более всего это походило на то, что перед ошеломлённым зрителем раскрылось окно, за которым не просто сидел человек, а имелся целый мир, удивительно яркий. Такую картинку Коля наблюдал только на первомайской демонстрации в Донецке, когда солнце лупит, зелень свежая, флаги новые, а памятник товарищу Артёму только что вымыли. И восторг, восторг непонятно от чего.

- Я фигею! Это что, телевизор такой?! Здравствуй, будущее! За такой телевизор можно было простить и убитую деревню, и рваный лапсердак хозяйки.

- Ты чего стоишь-то? Садись уже.

- Не, я ж по лесу несколько дней шарился, испачкаю красоту вашу.

- Тоже верно. Тогда табурет из кухни неси и садись. А то у меня шея заболит на тебя снизу вверх смотреть.

Николай осторожно обошёл низко висящие усики люстры и вынырнул из будущего на веранду. Уф-ф, даже дыхание непроизвольно задержал, словно ныряя в воду. Сейчас он примерно понимал, что чувствовали папуасы Новой Гвинеи, когда к ним приплыли европейские первооткрыватели Де Гамы или Магеллана. Он не помнил точно, кто это был, сейчас он выступал в роли маленького чёрного папуаса, рассматривающего позолоченную фигуру, висящую под бушпритом корабля. Умного папуасика, понимающего, что ежели такая бесценность у них спереди, то что у этой огромной лодки внутри! И сразу понимание – отломить и утащить ничего не получится. Стоп, а где табуретка? А вот она – не сколоченная из брусков и досок хрень в потёках краски, а очередное произведение прикладного искусства с вкручивающимися в металлическое основание ножками. Такой конструкции небось сносу нет! А лёгкая какая!

- Николай, что ты планируешь делать дальше? Николай!

- А? Что?

- Понятно всё с тобой. При включенном телевизоре ты соображать и разговаривать не можешь. Иммунитет не выработался.

- А ты можешь?

- У меня он почти и не выключается, весь день бормочет себе.

- Зачем?

- Ну вроде как кто-то дома есть, не так одиноко. – И Света с явным моральным усилием выключила аппарат. – Теперь говорить можешь?

- Теперь могу. На самом деле сильно отвлекал. Всё такое яркое, глаз не отвести.

- Тогда повторяю вопрос: Что. Ты. Собираешься. Делать?

Глава 5 Племянник

Весьма неожиданный вопрос от женщины за пятьдесят, особенно, от такой… От какой? Неделовой, негероической, выглядящей так, словно только что выползла с грядки. Только маникюр, причём невиданный Николаем никогда в его жизни намекал – эта тётя не поставила на себе крест. И вообще, могёт. Что она могёт, непонятно, но сама постановка вопроса, тон, всё вместе это подсказывало, что между детскими соплями среди грядок и пожилым кряхтеньем тут же был совсем другой период. Впрочем, не принесший хозяйке дома никаких дивидендов. Кроме ноготочков. И телевизора с прочей обстановкой в доме. И стремления к хорошей жизни.

- Чего замолчал? Задумался? Что ты вообще умеешь делать, Николай?

- По большому счету единственное, что я умею делать хорошо – ремонтировать автомобили. Но в вашем веке это уже не актуально. Тут небось все по небу летают.

- Ха-ха-ха! Ну ты насмешил! С чего такой вывод?

- Так дорога у вас такая, что только летать над ней и можно.

- Это у нас так. Потому что ездить некому, некуда и незачем. А там, где люди живут, там дороги нормальные. А насчёт автомобилей…

- Сама говорила, что у вас всё импортное.

- Всё да не всё. УАЗы как в советское время делали, так и сейчас те же выпускают.

- Да ладно! Не может быть! В моём времени они уже рядом с «Жигулями» динозаврами выглядели. А с тех пор, говоришь, сорок пять лет прошло. Еще скажи, «Жигули» продолжают строить.

- Не скажу, классику уже лет десять как не делают. Такой вот у нас автопром. Так что клиент найдётся. А если ты и грузовые машины чинить умеешь, то вообще хорошо.

- А чего ж не уметь, я как-никак до заместителя директора автоколонны по ремонту дорос.

- Ишь ты, молодец. Найду я тебе фронт работ.

- А что, у вас и грузовики те же выпускают?

- Нет. Просто куча народу купила себе армейские машины с хранения. Новую машину купить никаких денег не хватит, вот и мусолят старичков, пока есть возможность.

- Это как, частники грузовики могут покупать?

- Капитализм у нас, кругом почти сплошь одни частники.

- Ни нифига я попал! Что хочешь, можно купить. Всё есть, всё разрешено.

- Ага, ты прямо в рай на тройке въехал. А что говнецом попахивает, так это для удобрения.

- Ты же говорила, жить можно.

- Точно. Так как жить планируешь? Без документов, без денег, без… Ну с жильём подмогну, по старой дружбе комнату выделю тебе. Живи, сколько хочешь, если удобно будет.

- В смысле?

- А подумать? Здесь в Теляково не только людей не осталось, тут и работы нет никакой. Ходить или ездить придётся. Если будет куда. Кстати, есть одна мысля интересная. Реально готов работать?

- А что, как-то по-другому бывает? Кто не работает – тот не ест.

- Ну да, ну да. Как же я забыла! Всё ровно так у нас. Кто ест и не работает, тот служит. Или в администрации, или в полиции. Или в армии.

- За что ты их так?

- Кого?

- Ну ты только что милицию полицией обозвала.

- Я? Вот дурачок, кончилась милиция. У нас сейчас полиция и гвардия. Вот ждем, когда мушкетеров короля на службу определят.

- А кто у вас король?

- Понятно кто. Он и король, и кардинал в одном лице. И почётный святой великомученик.

- Правда что ли? Настоящий король?

- Да ну тебя, шучу! Президент у нас теперь страной правит.

- Выборный?

- Соображаешь. Как-бы выборный, то есть волею народа поставленный над всеми.

- Хороший?

- Царь плохой не бывает. Бояре жадные да глупые, а царь… Царь у нас самый замечательный – и Света вздохнула.

- И давно он у вас правит?

- Третий десяток недавно пошёл. По телевизору говорили, скоро по сроку Александра Первого догонит. Жалко старенький, Петра Первого с Екатериной не догонит, поздно начал.

- Свет, я так и не понял, ты за него или против?

- Дык как я могу против, если больше некому. Детишек у него мужеского полу нету, власть передать некому. Помрёт, сиротами останемся.

- Шутишь, да?

- С хрена ли! В Азербайджане президент помер, за себя сына оставил, в Туркмении просто передал сыну пост – устал править. В Белорусии президент сыночка на трон готовит, в Северной Корее уже третье поколение Кимов. Чем мы хуже? Разве тем, что пацанов наш царь не настрогал. Вот где собака порылась.

- Да ну тебя! Не бывает так, врёшь небось. У вас тут двадцать первый век, все в отпуск в космос летают лунный загар получать, японские телевизоры в каждом доме, небось мясо научились из нефти делать. Я читал в фантастическом романе, синтетическая еда, дешевле обычной и полезнее. А ты – царь, преемник…

Хозяйка залилась смехом, и сквозь морщины и слои прожитых лет на Николая опять посмотрела та девочка-тараторка, которую он позавчера сдёрнул с кабана. Ну хоть рассмешить смог, и то хорошо.

- Молодец, умеешь настроение создать. Про космос не угадал, зато в остальном в точку. Синтетическая еда – наше всё.