Сёгун (части 1-2) - Джеймс Клавелл

- У кого-нибудь есть нож или пистолет?

- Нет. - Ван-Некк сказал это, вычесывая вшей из головы с отсутствующим видом, - Они забрали все наше платье, чтобы вычистить его, и не вернули оружие. Я не думал об этом все это время. Вместе с пистолетом они взяли мои ключи. Я держал их все на кольце. От кладовой, сейфа и склада.

- На борту все хорошо заперто. Об этом не стоит беспокоиться.

- Мне не хотелось бы остаться без моих ключей. Это нервирует меня. Черт побери, я мог бы прямо сейчас выпить бренди. Даже флакон зля.

- Святой Боже! Самири изрубил его на куски, да? - сказал Сонк, не обращаясь ни к кому конкретно.

- Ради Бога, заткнись. Не самири, а самурай. Ты можешь заставить человека выйти из себя, - сказал Джинсель.

- Я надеюсь, этот негодяй священник не появится здесь, - сказал Винк.

- Мы в безопасности во власти нашего доброго Бога. - Ван-Некк все еще пытался придать уверенность своему голосу. - Когда дайме появится, нас выпустят. Мы получим назад наши корабль и оружие. Вот увидите. Мы продадим все наши товары и вернемся в Голландию богатыми и невредимыми. Мы будем первыми голландцами, которые обошли вокруг земного шара. Католики попадут в ад, и это будет их конец.

- Нет, не то, - сказал Винк. - От папистов у меня идут мурашки по коже. Я не могу удержаться от этого. Это и еще мысль о конкистадорах. Вы думаете, их здесь много появится, кормчий?

- Я не знаю, думаю, что да. Я бы хотел иметь здесь всю нашу эскадру.

- Бедняги, - сказал Винк, - по крайней мере мы живы. Маетсуккер сказал:

- Может быть, они вернулись домой. Может быть, они повернули обратно в Магеллановом проливе, когда мы потерялись во время шторма.

- Надеюсь, ты прав, - сказал Блэксорн. - Но я думаю, что корабли и экипажи погибли. Джинсель вздрогнул:

- По крайней мере мы жизы.

- Если здесь паписты и эти варвары с их ужасными нравами, я бы не дал за наши жизни и п... ду старой проститутки.

- Будь проклят тот день, когда я уехал из Голландии, - сказал Пьетерсун. - Черт бы побрал этот грог! Если бы я не был пьянее уличной шлюхи, я бы лежал со своей старушкой в Амстердаме.

- Будь проклят ты сам, Пьетерсун. Но не проклинай ликер. Это напиток жизни!

- Мы по уши в дерьме, и оно поднимается все выше, - Винк закатил глаза. - Да, очень быстро.

- Я никогда не думал, что мы доберемся до богатых земель, - сказал Маетсуккер. Он был похож на хорька, несмотря на отсутствие зубов. - Никогда. Меньше всего в Японии. Вшивые отвратительные паписты! Мы никогда не выберемся отсюда живыми. Я хочу, чтобы у нас было оружие. Что за гнилая земля! Я ничего не имею в виду, кормчий, - сказал он быстро, когда Блэксорн поглядел на него. - Просто не везет, и все.

Позже слуги принесли опять еду. Всегда одно и то же: овощи, вареные и сырые, с небольшим количеством уксуса, рыбный суп и пшеничная или ячневая каша. Они все отказались от маленьких кусочков сырой рыбы и попросили мяса и ликера. Но их не поняли. Позже, перед заходом солнца, Блэксорн ушел. Он устал от страхов, ненависти и ругани. Он сказал, что вернется после рассвета.

Лавки на тесных улицах были полны. Он нашел свою улицу и ворота своего дома. Пятна крови на земле были затерты, и тело исчезло. "Как будто мне все это приснилось", - подумал он. Садовые ворота открылись, прежде чем он успел прикоснуться к ним.

Старый садовник, все еще в набедренной повязке, хотя на ветру и было холодно, поклонился и улыбнулся: "Кон-банва".

- Хэлло, - сказал Блэксорн, не думая. Он поднялся по ступеням и остановился, вспомнив о своих башмаках. Сняв их, он прошел босиком на веранду, вошел в коридор, но не смог найти свою комнату.

- Онна, - позвал он. Появилась старуха: "Хай? "

- Где Онна?

Старая женщина нахмурилась и показала на себя:

- Онна!

- О, ради Бога! - сказал Блэксорн возбужденно. - Где моя комната? Где Онна? - Он отодвинул другую решетчатую дверь. На полу вокруг низкого столиха сидели за ужином четыре японца. Он узнал одного из них, седоволосого деревенского старосту, который был со священником. Они все поклонились. - О, извините, - сказал он и закрыл дверь.

- Онна! - позвал он.

Старуха подумала с минуту, потом поманила его к себе. Он прошел за ней в другой коридор. Она открыла дверь. Он по распятию узнал свою комнату... Стеганые одеяла уже были аккуратно разложены.

- Спасибо, - сказал он, успокоившись. - Теперь сходи за Онной.

Старая женщина ушла. Он сел; голова и тело болели. Он хотел посидеть на стуле и раздумывал, где они их держат. Как попасть на борт судна? Как достать оружие? Должен быть какой-то выход. Снова послышались шаги, и теперь появились три женщины: старуха, молодая круглолицая девушка и женщина средних лет.

Старая женщина указала на молодую, которая казалась несколько испуганной.

- Онна.

- Нет, - раздраженный Блэксорн встал и показал пальцем на женщину средних лет. - Вот Онна, Боже мой! Ты не знаешь своего имени? Онна! Я голоден. Могу ли я поесть?

Он потер живот, изооражая голод. Женщины поглядели друг на друга. Потом женщина средних лет пожала плечами, сказала что-то рассмешившее всех, подошла к постели и начала раздеваться. Две другие сидели на корточках, широко открыв глаза и чего-то ожидая.

Блэксорн пришел в смятение:

- Что ты собираешься делать?

- Исимасе! - сказала она, снимая пояс и распахивая кимоно. Ее груди были плоские и сухие, а живот огромен.

Было совершенно ясно, что она собиралась лечь с ним в постель. Он закачал головой и сказал, чтобы она оделась, и они все начали тараторить и жестикулировать, а женщина очень рассердилась. Она вышла из своей длинной нижней юбки и, голая, пыталась залезть обратно в постель.

Как только в коридоре появился хозяин, их болтовня прекратилась, и они стали кланяться.

- Нан дза? Нан дза? - спросил он. Старая женщина объяснила, в чем дело.

- Вы хотите эту женщину? - спросил он недоверчиво по-португальски с сильным акцентом, который едва можно было понять, указывая на обнаженную женщину.

- Нет. Нет, конечно, нет. Я только хотел, чтобы Онна дала мне чего-нибудь поесть. - Блэксорн нетерпеливо указал на нее. - Онна!

-- Онна означает "женщина", - японец указал на всех трех. - Онна - онна - онна. Вы хотите онну?

Блэксорн устало покачал головой.

- Нет, нет, спасибо. Я ошибся. Извините. А как ее зовут?

- Да?

- Как ее имя?

- А! Ее имя Хаку. Хаку, - сказал он.

- Хаку?

- Да. Хаку!

- Извини, Хаку-сан. Я думал, онна - твое имя. Мужчина объяснил ситуацию Хаку, и она была не очень обрадована. Но он сказал еще что-то, все поглядели на Блэксорна и захихикали, прикрываясь ладонью, а потом ушли, Хаку вышла голая, неся кимоно на руке, с огромным чувством достоинства.

- Спасибо, - сказал Блэксорн, взбешенный собственной глупостью,

- Это мой дом. Мое имя - Мура.

- Мура-сан. Мое - Блэксорн.

- Извините?

- Мое имя - Блэксорн.

- А! Берр-ракк-фон, - Мура несколько раз попытался произнести его, но не смог. Наконец он встал и снова начал рассматривать колосса перед собой. Это был первый варвар, которого он когда-либо видел, не считая отца Себастьяна и другого священника, много лет назад. "Но во всяком случае, думал он, - священники темноволосые, темноглазые и нормального роста. Но этот человек высокий, с золотистыми волосами и бородой, с голубыми глазами и таинственной бледностью кожи там, где она была закрыта, и краснотой там, где на нее светило солнце. Удивительно! Я думал, все мужчины черноволосые и с темными глазами. Мы все такие. Китайцы такие, а разве китайцы - не весь мир, за исключением земли южных португальских варваров? Удивительно. И почему отец Себастио так ненавидит этого человека? Потому что он поклонник Сатаны? Я бы так не думал, так как отец Себастио мог придумать дьявола, если бы захотел. О, я никогда не видел доброго отца таким сердитым. Никогда. Удивительно! Так голубые глаза и золотистые волосы - метка Сатаны? "

Мура поглядел на Блэксорна и вспомнил, как он пытался допросить его на борту корабля и потом, когда этот капитан упал без сознания, он решил перенести его в свой дом: он ведь командир и должен находиться под специальным присмотром. Они положили его на одеяла и раздели, скорее всего просто из любопытства.

- Его стыдные части довольно впечатляющи, а? - сказала мать Муры Сейко. - Интересно, какой большой он будет, когда встанет?

- Большой, - ответил он, и все засмеялись: его мать, жена, друзья, слуги и доктор.

- Я думаю, их жены должны быть очень выносливы, - сказала его жена Нидзи.

- Вздор, дочка, - сказала его мать. - Любая из наших куртизанок может с успехом использовать необходимые приспособления. - Она покачала головой в удивлении. - Я никогда в своей жизни не видела ничего подобного. Правда, странно, а?

Они вымыли его, но он не пришел в сознание. Доктор думал, что неразумно окунать его в ванну, пока он не придет в себя.

- Может быть, нам следует помнить, Мура-сан, что мы не знаем, что из себя представляют варвары, - сказал он с осторожной мудростью. - Поэтому извини, но мы можем убить его по ошибке. Очевидно, его силы на пределе. Нам следовало бы проявить терпение.