Плата за счастье - Салли Лэннинг

— Как, вы уходите? — Питера Лэндриса, казалось, это поразило.

— Я должна вернуться на работу.

— Но…

— Я отвезу вас. — Натан незаметно оказался возле нее.

— Но мы не закончили разговор, — запротестовал стоящий позади них его отец. — Еще так много всего. Смерть Ребекки. Наследство Брайаны…

— Брайана сегодня и так узнала слишком много, чтобы спокойно это перенести, — жестко возразил ему Натан, прежде чем вновь обернуться к Брайане. — Я отвезу вас, куда вам надо, — мягко предложил он.

— Вы, наверное, очень заняты, — попыталась отказаться Брайана, мечтая лишь о том, чтобы очутиться подальше от офиса и от обоих Лэндрисов. — Я могу добраться на автобусе или взять такси.

— Я вовсе не занят, — ответил Натан, решительно взяв ее за руку, и они вышли в коридор. — Автобусы здесь ходят на редкость нерегулярно. А такси — пустая трата денег, если я имею возможность отвезти вас.

Брайана больше не спорила, она подождала, пока Натан сообщал Хэйзел об их отъезде, не проявила никакого внимания к краткой беседе Натана с седовласым человеком, проходившим через приемную, хотя почувствовала, что тот заинтересовался ею. Не иначе, как он тоже признал в ней дочь Ребекки. Было очень странно сознавать, что она так похожа на женщину, которую не знала — и никогда не узнает…

— Мой дядя, Роджер Дэвис, — сообщил Натан, выводя ее на частную стоянку позади здания. — Он женат на сестре моей матери.

Он был партнером отца Натана. Это и впрямь семейное дело. И, видимо, семья Лэндрисов достаточно много знает и о ее семье. Слишком много в данных обстоятельствах, считала Брайана.

— Натан…

— Вот мы и пришли, — он отпер дверь темно-зеленого «ягуара» и открыл ее перед Брайаной. — Теперь только скажите, куда ехать.

Она назвала адрес больницы, где работала, наблюдая, как он ведет машину. Он управлял ею так же, как, казалось, делает все — уверенно, почти без усилий и очень хладнокровно, — даже не вздрогнул, когда посреди оживленного движения чья-то машина опасно подрезала его «ягуар». Айсберг, он и есть айсберг, в любой ситуации.

— Пообедаем вместе вечером?

Его приглашение настолько отличалось от ее представления о нем, что на секунду Брайана была ошеломлена. Высокомерный Натан Лэндрис только что пригласил ее пообедать с ним!

— Зачем? — резко отозвалась она.

Темные брови поднялись над светло-голубыми глазами, рот чуть дрогнул, хотя взгляд не отрывался от дороги.

— Это ваш обычный ответ, когда вас приглашают пообедать?

Она чуть улыбнулась, почувствовав себя несколько свободнее.

— Нет, — призналась она. — Но ведь это не обычное приглашение!

— Самое обычное, уверяю вас…

— Да? — ее глаза изумленно расширились.

— Да, — сухо подтвердил он. — Или у вас есть какой-то молодой человек, который будет обижен?

У Брайаны было ощущение, что ответ для него важен, хотя вопрос был задан как бы между делом. Она не могла представить, с чего бы ему интересоваться романтической стороной ее жизни. Хотя, если он пригласил ее на обед…

— Нет, сейчас нет, — с улыбкой ответила она.

Ее последнее увлечение молодым врачом в больнице закончилось три месяца назад, по обоюдному согласию. Джим работал по ночам, а Брайана — днем, и их редкие встречи в конечном итоге подтвердили, что обоих это не радует, а напрягает.

— Тогда я рискну повторить свое приглашение: пообедаем вместе вечером? — Натан был настойчив.

Мысленно Брайана повторила свой вопрос — а зачем? Натан не производил впечатления импульсивного человека — совсем наоборот! И поэтому, несмотря на небрежность тона, она не думала, что это приглашение случайное.

Натан повернулся, улыбнувшись ей, и улыбка снова преобразила его из холодного, отстраненного человека в удивительно обаятельного и открытого.

— А у вас есть юная леди, которая будет обижена, узнав, что вы обедаете с другой? — задала она тот же вопрос.

Углы его губ чуть дрогнули в усмешке.

— Нет, сейчас нет.

Он тоже повторил ее слова, сказанные несколькими минутами раньше.

Брайана, собственно, и не сомневалась в подобном ответе. Не потому, что она думала, что в его жизни не было женщин — с такой-то улыбкой! — А потому, что считала его одним из тех мужчин, которые не будут приглашать женщину, если связаны с кем-то. Она не сомневалась, что он не захочет осложнений.

— В таком случае, я согласна, — ответила она.

Он кивнул, не выказывая никаких эмоций по поводу ее уступки.

— В восемь я позвоню вам домой. Адрес у меня есть, — объяснил он, предваряя ее вопрос. — Он в офисе, в папке с вашим делом.

Ну конечно, там есть адрес. Как и многое другое о ней, даже то, о чем она до сегодняшнего дня и понятия не имела. А о многих вещах, скорее всего, и до сих пор не догадывается, включая содержание письма, которое, как оказалось, оставила для нее Ребекка!

Загадка этого письма разжигала ее любопытство. Ей уже всерьез было интересно, что там написано, что ее мать хотела сказать дочери, когда та достигнет двадцати одного года. Любила ли Ребекка свою дочь? Ненавидела ли за то, что она сломала ей жизнь? Откроет ли она, кто был отцом Брайаны? Узнает ли Брайана, каким он был?

А это важно? Есть ли какая-то разница? Это все в прошлом, и похоже на сюжет романа, а главный герой давно умер…

— Вы знаете, он еще жив, — вдруг тихо сказал Натан.

— Кто? — она совсем растерялась, отчасти потому, что он, казалось, так легко прочитал ее мысли. К тому же, прежде он заявлял, что ее мать не говорила, кто ее отец, что никто не знает…

— Ваш дедушка, — в ответ сказал Натан. — Джайлс все еще жив.

Несколько долгих секунд Брайана непонимающе смотрела на него. Человек, превративший жизнь ее бабушки и матери в трагедию, еще жив? После всех несчастий, которые он причинил своей семье, это казалось просто несправедливым.

— Вы меня слышали, Брайана? — Натан хмуро взглянул на нее. — Я сказал…

— Я слышала, — напряженно ответила она. И искренне обрадовалась, увидев, что они наконец-то подъехали к больнице. — Спасибо за доставку, Натан, — она бесстрастно улыбнулась ему. — Увидимся позже, вечером.

Выключив двигатель, он повернулся и крепко сжал ее руку.

— Отнеситесь к этому проще, — посоветовал он. — И тогда пережить все будет легче.

— Возможно, — она улыбнулась, смеясь над собой. — Мне кажется, будто я неожиданно попала в действие викторианского романа, где все запутано — время, события, а сюжет знает кто-то другой. Кстати, о времени, — она взглянула на свои часики, — я опаздываю, по крайней мере, на полчаса. Моей коллеге, оставшейся в приемной, вряд ли это понравится.