Финикс - Боб Джадд

— Дэрвол? — сказал я. — Что-то не могу вспомнить. Нет, похоже, не слышал.

— Ну, о нем мало кто слышал. Дэрвол — это один из наших ведущих строителей на Юго-Западе. Он строит рекреационные системы, курорты, природоохраняющие комплексы.

Салли тем временем смотрела заезды на средние дистанции. И я еще раз убедился, что глаза ее были такого же цвета, как небо Аризоны. У ее отца были такие же глаза, но они выгорели от солнца.

— В Германии и Японии много желающих купить недвижимость, и мы хотим, чтобы их деньги работали на нас здесь, в Финиксе. Я хочу сказать, что мы совсем не провинциалы. Мы участвуем в ряде совместных предприятий с японскими банками и таким образом заполучили иностранных инвесторов. Мы постепенно вводим их в курс того, как делаются дела у нас. Ну, вроде как бы почесываем друг другу спины. Но полагаем, что сейчас наступило время расправить крылья и укрепить наши заморские контакты. — Он еще ближе наклонился ко мне и продолжал доверительно: — Салли говорила, что вы еще недавно водили эти проклятые машины. Раз вы умеете играть в эти игры, почему бы вам не взять на себя руководство командой? Судя по тому, как этот «Красный путь» расходует мои деньги, — он кивнул в сторону ухабистой дорожки, — здесь немалый источник дохода, но получает его кто-то другой. Может быть, я немного избалован, но привык получать хороший доход со своего капитала и думаю, имеются более выгодные возможности вести дело.

— Вас беспокоит судьба ваших вложений? — спросил я.

— Я был бы вам очень благодарен за совет, Форрест. Вы единственный американец, которого я знаю, причастный к этому проклятому спорту. И я не могу отделаться от мысли, что необходимо создать американскую команду. Может быть, вы дадите мне совет, как это сделать?

— Разумеется, но я прежде всего должен знать: о чем вы хотите посоветоваться. Вы собираетесь вложить свои деньги в собственную команду «Формулы-1»?

— О нет, я не собираюсь вкладывать собственные деньги. Только ДДЛ.

— Он имеет в виду — Деньги Других Людей, — вмешалась Салли. — Папа не любит тратить свои деньги.

— Ну, я вкладываю деньги, чтобы получить еще больше денег. Но не в них дело. Я хотел бы иметь собственную команду, вместо нескольких наклеек на капотах. Я мог бы назвать ее «Дэрвол», подобно «Бенеттону» или «Мальборо».

— Вы понимаете, что речь идет об очень крупных капиталах. Я думаю, бюджет «Мальборо» или «Мак-Ларена» превышает сотню миллионов долларов в год. И они получают свои машины от фирмы «Хонда» бесплатно.

— Я это знаю, — сказал он, сжав губы, все с тем же бесстрастным лицом. С площадки раздавался вой гоночных автомобилей — значит, начались утренние тренировочные заезды. Мы выждали, пока прекратится шум — машина одна за другой выезжали на трек.

— Отчасти это — чисто технический вопрос, — сказал я. — В соревнованиях по «Формуле-1» участвует несколько американцев, но работают они в Европе, поскольку именно там находятся автоклавы, аэродинамические трубы и вся остальная техника. Так что, даже если вы соберете американскую команду, вам все равно придется базироваться в Европе, и предпочтительно в Англии.

— Чепуха. Пенске оснащает свою команду «Инди» автомобилями, построенными в Англии. Я не вижу здесь никаких проблем. Заверяю, что и с деньгами не будет никаких проблем. А если есть деньги, подобрать нужных людей будет не так уж трудно, не так ли, мистер Эверс? Не важно — Англия или Тимбукту, — думаю, география не играет никакой роли.

— Чтобы набрать команду, которая смогла бы за два года или даже за пять лет выиграть соревнования на первенство мира, потребуется по крайней мере двадцать миллионов долларов.

— Кто сказал, что мы собираемся выигрывать первенство мира? Я хочу просто участвовать в соревнованиях, а не быть обязательно первым на финише. Ну, а что за проблема у вас с моей дочерью? — Салли при этом улыбнулась.

— Ну я, пожалуй, не назвал бы это проблемой, — сказал я, стараясь говорить дружественным тоном. — Это больше похоже на ребус. Ваша дочь говорила вам, что она расположилась лагерем на моей земле? — спросил я, чувствуя, что приближается критический момент.

Салли изобразила губами — «фиг тебе», продолжая улыбаться. Итак, пока не последовало сильной реакции.

— Поймите меня правильно, Меррилл, — я совсем не против того, чтобы Салли оставалась на моей земле, сколько захочет. Она может целыми днями швыряться камнями, если у нее есть желание, — сказал я.

— Вот видишь, папа? — воскликнула Салли. — Он настоящая дубина. Этот Форрест — форменный остолоп.

— Да ну тебя, помолчи, пожалуйста, хотя бы минуту, — сказал Меррилл, едва шевеля губами. У него была привычка поглаживать себе волосы, когда он говорил. — Вы оба ведете себя как неразумные дети. — Он обнял свою дочь за талию. — Мистер Эверс, Салли сказала мне, что вы претендуете на значительную часть земли по ту сторону Кэрфри. Я скажу вам так: если вы намерены подать жалобу в суд, чтобы доказать свою правоту, то по законам штата Аризона вы сможете рассчитывать на возмещение расходов. Я могу рекомендовать вам, если пожелаете, хорошего адвоката, специалиста по таким делам.

— Салли сказала, что одна из ваших компаний претендует на мою землю?

— Она так сказала? — Скорее всего это была игра света, но мне показалось, что в его глазах загорелся огонек. — Ну что же я могу сказать, мистер Эверс? У меня много разных компаний, и у них много земли. — За нашими спинами вдруг взревела, закашляла и снова умолкла какая-то машина «Формулы-1». — Почему бы вам не зайти как-нибудь к нам домой? Вы принесли бы документы, мы выпили бы, поговорили. Убежден, что мы смогли бы все решить, ведь может оказаться, что мы соседи. У меня много соседей в Финиксе.

— Папа любит держаться поблизости от чужих карманов. Не правда ли, папочка? — сказала Салли, продолжая улыбаться своей широкой улыбкой.

— Боюсь, я так и не научил тебя хорошим манерам, милочка. — Он улыбнулся ей своей обычной деланной улыбкой, сохранив ее и тогда, когда обернулся ко мне. — Она всегда, даже когда была совсем малюткой, была такой хорошенькой, что рука не поднималась ее шлепать. А жаль — наверное, это пошло бы ей на пользу. Послушайте, Форрест, не хотите ли выпить? Я хотел бы узнать, что вы думаете об организации команды. — Он с важным видом откинул голову.

— Боже мой! Меррилл Кавана угощает выпивкой! — раздался за моей спиной самоуверенный голос. Деланная улыбка исчезла с лица Каваны. — Надеюсь, это будет зафиксировано на пленке.

Подошедшему мужчине было лет тридцать пять. Он протянул руку для рукопожатия.

— Приветствую вас. Я — Бобби Робертс. Можно сказать, друг семьи. Я видел вас на прошлогодних гонках, Форрест. Ведь я не ошибся — вы Форрест Эверс? А это Дженни Вебб. Поздоровайся, Дженни.

— Здравствуйте, — сказала Дженни, девица веселая, как птица. У Бобби был вид человека, располагающего деньгами и свободным временем. Он, конечно, член Загородного клуба Юго-Запада Америки: красивый загар, лицо достаточно смазливое, чтобы торговать сигаретами или шелковыми рубашками с рисунком; солнцезащитные очки, поднятые на лоб, белокурые волосы; дружелюбные зеленые глаза, розовая полотняная рубашка, свободные брюки фисташкового цвета. Наверняка он владелец элегантного автомобиля суперкласса, напичканного электронной техникой. Бобби, судя по всему, во всем следовал моде.

И Дженни, увивавшаяся вокруг него, тоже была на уровне. У нее была мордашка, от вида которой может разбиться сердце. Она вполне могла бы быть мисс Канзас или мисс Средний Запад, может быть, даже мисс Вселенная или мисс Млечный Путь. Дженни была самой хорошенькой женщиной, какую я когда-либо видел. Но она смотрела сквозь меня, словно я — пустое место, улыбаясь своей подходящей на все случаи жизни обворожительной улыбкой. Такую женщину несомненно можно было поставить в заслугу Бобби.

— Поглядите, что может кукуруза, — сказал с гордостью Бобби, обращаясь ко всем нам. — Кушай больше кукурузных хлопьев, Салли, и будешь такой же красивой, как Дженни.

— Пошел отсюда, — сказала Салли, продолжая улыбаться. Похоже, я единственный неулыбающийся человек во всем Финиксе, подумал я про себя. Меня все время преследовали воспоминания о Билле Барнсе. Ему, понятное дело, не до улыбок. Глядя на Бобби, я мучительно пытался вспомнить, какое отношение он имеет к Барнсу, была тут какая-то связь, которую я никак не мог уловить. Наконец вспомнил.

— Что-то я давно тебя не видел, Бобби, — сказал, хмурясь, Кавана.

Бобби сделал вид, что не расслышал.

— Если вы хотите что-то узнать о Финиксе, — сказал он, — то не спрашивайте у Меррилла. Он тут всем владеет и, если вы не будете осмотрительны, тут же вам что-нибудь всучит и официально оформит. Если вы хотите что-нибудь узнать об этом городе, спросите у меня. Я вам объясню, где здесь лежат деньги.