Ричард маленький король - Иван Бутаков

что был так глуп и наивен, а эта блестящая верхушка не более чем пластмассовая пустышка. Часы же эти были чем-то особенным. Стеклышком своим они пускали солнечного зайчика, еле заметно, за ним, подрагивала маленькая стрелка, а стоит оставить их на некоторое время, как вернувшись, обнаруживаешь две другие стрелки сдвинутыми со своих мест. Было в этих часах что-то магическое, волшебное, что и привлекло внимание маленького короля. Сначала он пробовал их на нюх. Ничем особенным они не пахли. Попробовать их на вкус было уже гораздо сложнее. В одно утро, Ричард схватил их своими цепкими зубами и потащил в свое ложе. Весь день кухарка искала свои часы. Лишь вечером, Вестник как обычно, развернув огромную газету, сел на излюбленное кресло и ''ой'' – вскрикнул он и тут же подскочил, обнаружив, что сел на часы Кухарки. С гордым видом он вручил находку ей. Она поблагодарила Вестника, посмотрела на него словно на героя, так и не разумев как могла оставить часы на кресле. На этом раздумья Кухарки не закончились. Всю следующую неделю они находили часы на том же самом месте. Что-то в этой ситуации явно было не так. Вестник стал внимательно приглядываться к Кухарке, часто спрашивая ее, как она себя чувствует и все ли хорошо помнит. Иногда он подолгу не засыпал, следя, не ходит ли она во сне. Такое пристальное внимание к себе настораживало и даже пугало. Прислуга уже сама невольно поверила в свой недуг, как однажды, Зимняя не застала Ричарда, крадущимся по коридору с золотыми часами во рту. Секрет был раскрыт и воспринят облегчённым ликованием подданных короля, вдоволь посмеявшихся над забавой кота и над собой, ну а часы обрели новое место, где-то на полке в огромном шкафу.

Сколько король себя помнил, а он помнил себя с самого первого своего дня, Ричард никогда не пренебрегал физической культурой. Король любил с наступлением ночи, устроить небольшой забег по своим владениям, что не очень-то нравилось прислуге. Почему ночью? Ну а почему бы и нет? Кто вообще придумал спать ночью, разве нельзя это делать днем? Помимо того, что Ричард был королем, была еще одна причина – он был котом, а у кошек глаза устроены так, что они лучше видят ночью, чем при ярком освещении. Потому, чуть ли не каждую ночь в квартире раздавалось чудовищное шарканье когтей об пол, иногда с грохотом раскрывались двери, что-то брякало и хлопало. С приходом лета, Ричард стал замечать, что ночь постепенно куда-то пропадает, пока однажды она не пропала окончательно и закатившееся не так давно солнце, уже кинуло первый отблеск в сторону рассвета. Король был настолько возмущен, что вместо занятий хорошенько поел и, отказавшись идти спать в свое ложе, встречал рассвет у кухонного окна. Лежащего на подоконнике кота, совсем разморило полуденное солнце, и он не заметил, как задремал. Радостные крики детей и пение птиц переполняли улицу. Шаги прохожих по тротуару стали звонче, скрипучий снег стал рыхлым, сошел с тротуаров и дорог, кое-где обнажив еще замерзшую сырую землю.

С истошным лаем, зигзагами через весь двор, несся лорд Брауни, морда, растянутая в улыбке, язык чуть ли не до самых плеч. Он весело скакал по лужам, гонял голубей, отпугивал гуляющих неподалеку собак. За ним, изрядно запыхавшись, бежал его друг – хозяин. Судя по всему, он зазевался и выпустил поводок из рук, и теперь пытался хоть как-то зацепиться за него. Прыгая через лужи, а иногда и срезая прямо по воде, он не отставал от своего питомца. Поначалу пытался кричать, но поняв, что только теряет тем самым силы, бежал молча. Лицо его было красным, в левой руке мокрая кепка, правая, как у опытного ловца поводков, опущена к земле. Широкими скачками он бежал через сугроб, мимо лужи, через забор, минуя машину, обегая прохожего, чуть не сбив его с ног и сбившись с толку самому. И тут-то все пошло не так. Снова мимо машины, в огромную лужу, поднимая брызги, в сугроб, распинывая снег, споткнувшись, что было сил о забор, приземлился в луже, крепко сжимая конец поводка, за который успел ухватиться в падении.

Мужчина встал, отряхнулся, и не проронив ни слова, последовал в обратную сторону, предварительно намотав поводок покрепче на руку.

Пойманный, но не поверженный, Брауни устремился за своим хозяином. Они шли молча, не торопясь. Казалось человек, в свойственной ему манере должен был сойти с ума от злости, но с хозяином-другом ничего подобного не происходило. Безусловно, он чувствовал досаду от того, что упал, и боль в коленке не давала покоя, но глаза его горели, как у ребенка. Он вспоминал эту неожиданную встречу с забором и полет над огромной лужей, и он, ни на секунду не потеряв самообладания, хватает свою цель. Ликуя уже по уши в воде. Весь двор замер, прохожая женщина ахнула и закрыла руками глаза, а лабрадор из соседнего дома так испугался, что запрыгнул своему хозяину на руки, лизнув того в нос, чтобы не злился.

На следующий день Брауни было не узнать. Ричард даже подумал, что обознался. Он шел совершенно спокойно, не торопясь, выпятив вперед широкую грудь, будто она была усыпана медалями. Еще одна деталь, почему король подумал, что обознался – то, что хозяина-друга нигде не было видно. За поводок держалась маленькая девочка.

Пес подошел к окнам Ричарда и поприветствовал короля легким поклоном.

– Тебя сегодня прям не узнать, – удивился кот.

– Да, – согласился тот. – Меня помыли.

– Какой кошмар! И тебя тоже?

– И меня, и хозяина, – спокойно ответил пес.

– А где же теперь хозяин? – полюбопытствовал кот.

– Дома сидит, говорит, больше шиш с этим дикарем гулять буду. Что это за дикарь такой, я так и не понял.

– Ты разве не знаешь, что дикарь – это смелый и отважный? – спросил его кот.

– Раз так, тогда я не против, – с чувством облегчения рыкнул Брауни. – Я вполне себе смелый, да и отважный тоже.

– А кто это сегодня с тобой? – поинтересовался кот.

– Маленькая Нина, обожаю гулять с ней!

– Почему?

– А вот и почему, – навострив уши, ответил пес. – Ну, все, мне пора. Пока друг.

– Пока, Брауни, – попрощался в ответ кот.

Он так ничего и не понял, и сколько не вслушивался – ничего нового не услышал. Ричард уже собирался слезть перекусить, но тут во двор ворвались детские крики, еще радостнее и громче, чем до этого. "Нина, Нина" – кричали они. Крики приближались. Король вновь обратил свое внимание к окну. Брауни лежал на спине, задрав лапы