Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот-вот! И твоими стараниями, скоро еще одна гадина из этого семейства станет моей женой. С чего ты вообще решил, что она добровольно отдаст нам содержимое ларца?
— Не отдаст, сами заберем, — уверенно заявил отец.
— Какой ты скорый, батюшка! Заберет он! — фыркнул Аскольд. — Только женщина, кровная родственница, прости отец, Огневицы, может открыть ларец. Любой другой обречен на мучительную смерть.
— Аскольд, если твоя жена, не отдаст тебе содержимое ларца, значит, ты должен очень постараться, чтобы у тебя быстрее родилась дочь. Ты должен быть хорошим отцом, чтобы твоя дочь, сделала все, что ты скажешь, даже против воли матери. Удивительно, что такая простая мысль не приходила в твою буйную голову, — вдруг вступила в разговор княгиня.
Верея не любила споров, но оставаться в стороне уже не могла. Она величаво встала и медленно прошла меж мужем и сыном.
— Мы слишком долго ждали, дорогой мой, пока в этом роду появится девочка. Сто лет немаленький срок, — все ещё красивое, с едва заметными морщинками, лицо княгини было спокойно, как гладь горного озера. — И послушайся, наконец, отца, снеси молча оскорбление князя Яросвета. Им движет животный страх, будь выше этого.
Легкое шуршание нарушило тишину, все трое обернулись. Одна из ниш в стене сдвигалась, открывая взору черную зияющую пустоту тайного коридора. В проеме стоял юноша как зеркальное отражение похожий на княжича Аскольда. Разница была лишь в одежде, если княжич предпочитал белое и алое, то его близнец обычно был облачен в синее и черное.
— Доброго вечера, — произнесла точная копия княжича Аскольда.
— Горан, сынок, ты опоздал. Смею заметить, опять, — недовольно проговорила Верея.
— Полно, матушка, — подмигнул гостю Аскольд, — он ничего не пропустил. Проходи, братец, понаблюдаешь, как собственные родители отравляют мне жизнь.
Горан приблизился и занял место в одном из кресел. Он молча созерцал окружающих, внимательным взглядом, серых, как и у брата, глаз.
— Не томи, я вижу, тебе есть что сказать, — свела изящные брови Верея.
— Есть, — отозвался он. — Но сначала я хочу услышать, что вы решили по поводу княжны Огнеславы.
— А что тут решать? — приподнял бровь отец. — Аскольд женится на ней, если не она, значит их дочь, вернет в нашу семью украденное.
— План отличный, с той лишь мелочью, что я не хочу брать в жены вероломную лживую тварь, — отозвался на заявление отца Аскольд.
— Никто не спрашивает, чего ты хочешь, — шикнул на него отец.
— Я бы на твоем месте так не противился, — улыбнулся брат. — Огнеслава очень красивая девица.
— Ты ее видел? — заинтересовался Аскольд.
— Я всё вижу, ты же знаешь. Огнеслава — это угроза, которая выглядит, как невинный цветок, — загадочно произнес Горан.
— К чему ты ведешь? — неожиданно забеспокоилась княгиня.
— К нам едет очень опасное дитя, — вновь заговорил он. — Даже не знаю, какое слово подобрать для нее. Она юна и очень красива. Сначала, кажется, что это милый наивный ребенок, но потом оказывается, что ребенок прячет за спиной вот это.
Он осторожно достал из-за пазухи нечто завернутое в платок и, взявшись за кончик, встряхнул ткань. На пол со звоном упал клинок, тонкий, сделанный для женской руки, кинжал. Аскольд наклонился и, подняв оружие, повертел его в руке.
— И что? Я бы тоже достал оружие, появись ты внезапно, — пожал плечами княжич. — А я не сомневаюсь, что ты не лишил себя возможности произвести впечатление.
Горан встал и подошел к брату. Немного помедлив, он обхватил ладонью лезвие и тут же отдернул руку, демонстрируя семье ожог. Кожа на его руке дымилась, мерцая синими искрами.
— Что это? — испуганно проговорила княгиня.
— Не думал, что в мире есть клинок способный тебя ранить, — задумчиво произнес Аскольд.
— Не только ранить, но и убить, — поправил его брат и снова сел в кресло.
— Нужно выяснить, откуда такое оружие и сколько его, — сурово проговорил князь. — Что за семейство, одни проблемы от них!
— Я хочу забрать её себе, — подождав пока семья переварит новость, заявил Горан.
— Кого? — не поняла его слов Верея.
— Огнеславу. Я хочу забрать ее себе, — совершенно спокойно и даже буднично повторил он.
— Забирай! — развеселился Аскольд, но быстро замолк под тяжелым взглядом отца.
— Вы оба что, специально разум за дверями оставили! — разозлился князь. — Горан, что за глупость ты сейчас сказал?
— Тише. Ты ведь знаешь, такая свадьба невозможна, — вступила в разговор мать, усаживаясь в кресло напротив.
— Почему? — продолжая злить отца, весело заговорил Аскольд. — Обвенчаем змею со змеем! Отличная будет пара! И родят они вам кучу маленьких змеенышей!
— Замолчи! Твои шутки сейчас не уместны! — шикнула на Аскольда мать.
— Мне было видение, — не обращая внимания на брата, произнес Горан. — Огнеслава отдаст ларец и даже проведет обряд. Но чтобы так случилось, она должна быть со мной.
Отец, мать и брат быстро переглянулись и застыли в молчании. Их явно будоражила эта мысль, но высказать свое мнение вслух они отчего-то не решались.
— Можно обставить все, как жертвоприношение, отдадим её змею. Людям это понятно. Отомстишь заодно её отцу, ведь все решат, что княжна растерзана чудовищем. Она будет жить в моем дворце, среди теней. Я найду к ней подход, узнаю ее слабые места. Так или иначе, но я взращу в ней желание отдать артефакт. А когда осуществится неизбежное, и она откроет ларец, вручив мне власть над всеми змеями земли, тогда необходимость в потомке Огневицы для нашего рода отпадет, — завершив мысль, он обвел взглядом семейство. — Нет смысла делать её княгиней.
— Горан, сын… — подбирая слова начал свою речь отец. — Женщина из семейства Огневицы должна отдать власть над змеями не тебе, а Аскольду. Он будущий князь, он есть власть и закон. Твой долг охранять нашу землю и подчиняться брату, власть же, его бремя и обязанность.
— Значит, вы уже все решили? — угрожающе сказал Горан. — По-вашему, я не заслужил право даже змеями править?
— Змей не будет стоять выше князя. Это закон, — сурово проговорил Буеслав. — Змей уже однажды захватил власть, ни к чему хорошему это не привело. Власть над всеми змеями и над тобой будет у Аскольда, иначе не бывать. Править будет человек.
— А я, по-твоему, не человек? — начиная злиться, спросил Горан.
— Милый, ты же знаешь, что отец имел в виду. Конечно же, ты человек, но ты всегда будешь предвзят, твоя жизнь это вечная борьба со змеем и постоянное его укрощение. Это жертва, которую приносит каждый второй из близнецов.
— Но я не второй. Я был первым. Меня растили, как первого, меня с детства учили править. Я лучше
