Завирусились - Ирина Евгеньевна Кикина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А кто же главные враги смелых супергероев нашего времени? О, их легко узнать. Они не носят масок и перчаток, позволяют себе общаться с друзьями, громко смеяться и кашлять в общественных местах. Они не соблюдают дистанцию, не протирают сиденья в транспорте антисептиком и не выписывают пропуска. Это антипрививочники и бессимптомные носители, суицидальные нарушители режима, для которых нет ничего святого. Но супергерои не должны отчаиваться, ведь эти злодеи падут в первую очередь, точно так же, как старики, люди с нервными расстройствами и со слабым сердцем. И по окончании карантина наступит обновленный, очищенный мир, полный законопослушных, здоровых и немного округлившихся от своих подвигов супергероев.
Ну что, вы готовы? Мы начинаем карантин. Расслабьтесь и получайте удовольствие. Об отмене мер предосторожности вам сообщат в электронном письме. Следите за своим рейтингом супергероя на сайте nepom.ru — самых отважных и выносливых ждет сертификат и никелевая медаль «За карантин», которую можно будет обменять на продуктовые карточки. Но не будем опережать события! Ждите новой, захватывающей миссии «Выжить после ковида»!
Всем чмоки!
И улыбайтесь. Вас снимает скрытая камера.
Машка и Пятнуха
Резиновые сапоги чавкали по грязи вперемешку с навозом. Резиновым сапогам нравилась грязь, и они норовили слезть с ноги и в грязи остаться. Но Машка упорно волокла их за собой к Пятнухе.
Корова лежала в темном сарае и ждала. Смотрела огромными умными глазами. Машка похлопала ее по заду и отпустила погулять, попастись, почесаться о кривые березы.
Машка была плотная, мужиковатая, с тонкой рыжей косицей бабища под тридцок. Небольшое хозяйство вела одна: родители померли, старшие братья уехали в город, а мужа не было. Кое-какие мужики хаживали утешаться: баба все же, ну и что, что страшная. И накормит, и нальет, и приголубит. Да и ей без мужика тяжело, помочь надо соседке.
Понятно, в селе Машку не слишком любили, особенно другие селянки. Но уважали и немного побаивались. Ворожила она. Надо что-то узнать потаенное, про былое или про будущее, — шли с гостинцем к Машке. Та на другой день обещала ответ. Всегда очень точно угадывала. И без награды не оставалась. Попробуй ведьму-то не награди. Эге.
Ребятишкам всегда очень любопытно было, как же она ворожит. И на двор к ней ночью пробирались, и в окна заглядывали. Один пронырливый подросток даже на чердак к ней залез и всю ночь там просидел, но тайны не выведал. Наплел потом, что зелье Машка варит на лягушечьих кишках, а потом в него глядится, будто в зеркало, да и ответы все читает, как по книге. Сельские дети стали тогда Машке под ворота лягушек дохлых подкладывать, чтоб ей самой не трудиться. А та принялась ругаться, и злиться, и грозить. Ребятня притихла, лягушек в покое оставила. Кто эту ведьму знает, может, ей живые нужны, при полной луне пойманные.
Как давно в народе замечено, ведьмовство передается от бабки к внучке. И бабка у Машки тоже вещая была, только отдала (Богу?) душу, Машки не увидев. Но ведьмовство ждало своего часа и пришло по адресу, безошибочно и в срок.
Очень ловко Машка с хозяйством управлялась. Всего ей и всегда хватало: огород давал завидный урожай, куры исправно неслись, корова обильно доилась, болезни будто обходили ее дом стороной. Продавала всего помаленьку, денежку хорошую имела. Одним словом, ведьма. Всем бы такими ведьмами быть.
— Марыся! — робко проблеяли из-за забора.
Рыжая распрямилась над грядкой и хмуро посмотрела на непрошенного гостя.
— Денег не дам.
— Марыся, ты обо мне плохо думаешь, — залебезил проситель. — Я зашел узнать, не нужно ли помочь чего…
— Водки нет. Дальше иди.
— Какая ты сегодня неприветливая, — обиженно затянул посетитель, уходя.
Полчаса прошло в тишине.
— Машута, Маш, — прошептал робкий женский голосок. — Вопрос у меня.
— Н-ну? — с оттяжкой пробасила ведьма, смотря на соседку исподлобья.
— Мой заныкал куда-то получку, я весь дом обыскала. Пропьет же, скотина, а нам кредит платить и старшего в школу собирать. Посмотрела бы, а?
— Посмотрю, — буркнула та.
— Вот спасибо тебе огромное! А у меня и блинчики для тебя, и шоколадка с изюмом, как ты любишь!
— Давай, спасибо. Иди, иди, завтра скажу.
И дальше в том же духе.
Вернулась довольная Пятнуха. Наелась, почесалась всласть.
— Ну пойдем, подруга.
Теленок Энгельс подпрыгивал и брыкался в загородке. Мычал, просился к мамке.
— Жди, дам тебе.
Пятнуха доилась мирно. Машка отлила молока в миску для Энгельса, остальное — на продажу. Посидела, сжимая-разжимая уставшие кулаки. Спросила:
— Ну, что скажешь, подруга?
А корова ей отвечает:
— Да что. В саду зарыл, под антоновкой в пакете полиэтиленовом.
Конечно, никто не слышал этого ответа, кроме Машки. В том-то и было ведьмовство ее, что она корову понимала. А откуда у коровы тайные сведения обо всем на свете, о том Пятнуха и ее предшественницы Машке спрашивать запретили.
— Понятно. Насмотрелся дефективов всяких…
Помолчали. Когда-то поведала Пятнуха, что Машкина бабка, как в сказке, в ушко коровье влезать умела. И красавица была писаная, и из ушка коровьего цацки всякие да наряды модельные доставала, а потом скупщику несла и жила безбедно. Машка только вздыхала. Такое умение не помешало бы, конечно, да только как это делается?
— Вот я еще что узнала, — сказала корова. — Ты все, что скопила, на доллары-то поменяй. И со счета сними, пока карантин не закончится. А когда обратно менять, я тебе скажу, если жива буду.
— Угу, — согласилась Машка.
Пятнухины предсказания сбывались всегда. И хозяйка с коровой в хороших отношениях была, всегда холила и лелеяла, комбикорма и хлебушка не жалела. Вот и коровка добром платила: только хорошие советы давала.
— А что скажешь про карантин-то? — поинтересовалась Машка.
— Да что карантин. Надолго еще, конца пока не видела. Все переболеть должны. Кто полегче, кто потяжелее, кто в больницу, а кто и помрет. Как от любой заразы. Ничего, не чума. Тебе-то, хозяйка, за здоровье не надо переживать. А кто переболеет — у того иммунитет будет.
Корова задумчиво перетирала челюстями жвачку. За забором старушка с ведром собирала ценное удобрение по Пятнухиным следам.
— Ты это, Энгельса не режь. Ты его на племя отдай в соседнее село, я вижу, там бык через полгода нужен будет. Отдашь? А я тебе кое-что хорошее скажу.
— Отдам, — пообещала Машка, смахивая травинкой муху.
— Ну слушай тогда. Вижу, муж у тебя будет. Точно не скажу, но года не пройдет. Хороший человек, порядочный, работящий. Только не просто так. Сделать кое-что надо.
— Что? — спросила Машка, навострив оттопыренные уши.
— А что бабка твоя делала. Думай, вспоминай. Авось поймешь. Кровь-то помнит. Значит, и до ума дойдет.
Уложила рогатую голову, прикрыла глаза.
Машка в ту ночь не
