Циолковский - Борис Воробьев

Шарообразный снаряд снабжен особыми приспособлениями, чтобы изменять его положение в пространстве. Он передвигается по определенному направлению силою отдачи при выстрелах из пушки, установленной в снаряде. Выстрелы (большим сферическим ядром) следуют один за другим, и в результате космический снаряд получает импульс для движения.

Любопытно, что в дальнейшем Циолковский, очевидно, забыл об этой почти юношеской работе, и лишь в 1896 году произведение другого автора вновь навело его на мысль о реактивном космическом снаряде.

Рукопись «Свободное пространство» никогда не была напечатана, как и написанная перед этим в 1882 году интересная работа — «Механика животного организма».

Стремясь уяснить себе поведение человеческого организма в измененных условиях тяготения, Циолковский специально остановился на биологической стороне вопроса. В результате появилось исследование «Механика животного организма», которое он послал в Русское физико-химическое общество, объединявшее в то время значительное число передовых работников разных отраслей науки. Общество это было основано одним из величайших русских и мировых ученых, Дмитрием Ивановичем Менделеевым (1834—1907), творцом бессмертного периодического закона химических элементов, и известным химиком Н. А. Меншуткиным (1842—1907). Оно включало лучшие в стране научные силы, работавшие в области химии и физики[18].

Факсимиле страницы из рукописи К. Э. Циолковского «Свободное пространство» (1883).

Туда же Циолковский послал вскоре и другую свою работу, также стоявшую в связи с обширной темой, посвященной изучению мирового пространства, — «Механику газов». Поскольку раньше, чем проникнуть в межпланетное пространство, необходимо было пробить толщу земной атмосферы, вопрос о газах особенно интересовал Циолковского.

В среде ученых высокой квалификации эти исследования талантливого самоучки из уездного захолустья произвели сенсацию. Несмотря на то, что последняя из работ не представляла уже новизны, ибо кинетическая теория газов давно была разработана другими учеными (Клаузиус и др.), личность Циолковского сильно заинтересовала столичных ученых. На общем собрании общества была выставлена его кандидатура, и он был принят в число членов наиболее передового русского ученого общества. Тогда же великий физиолог И. М. Сеченов (1829—1905) дал вполне положительный отзыв о работе Циолковского «Механика животного организма». Таким образом, общение Циолковского с ученым миром началось при весьма благоприятных предзнаменованиях.

Однако по своей житейской неопытности Циолковский не воспользовался почетным для него избранием. Этот промах, разумеется, послужил не на пользу его развитию как ученого. Но отсюда было бы неверно делать вывод о том, что Циолковский добровольно обрек себя на роль одиночки. Творчество Циолковского неразрывно связано с научными трудами и достижениями наиболее передовых русских ученых.

Безусловно права старшая дочь. Циолковского, Любовь Константиновна, которая пишет в своей работе «Циолковский и общественность до и после революции»:

«Неверно утверждение профессора Н. Моисеева[19] по поводу Циолковского («Избранные труды К. Циолковского», изд. ОНТИ, 1934 г., стр. 19), что он «одиночка принципиальный», «индивидуалист» и т. п.

Если он был одиночкой, то только среди кастовых ученых. Живой, мыслящей, прогрессивной общественности он не только не чуждался, но его тянуло к ней, и он не разочаровывался в своих надеждах на ее сочувствие».

Признание трудов Константина Эдуардовича крупнейшими отечественными учеными давало ему чувство удовлетворения, вливало бодрость и желание итти дальше, вперед по намечавшемуся пути. Научные идеи, над которыми работал Циолковский, требовали пока лишь кабинетной проработки, сопровождавшейся несложными опытами. Жгучий вопрос о том, где, как, на какие средства проводить более сложные и ответственные опыты, еще только начал возникать перед молодым ученым.

С новой энергией принялся Циолковский за очередную работу, темой для которой на этот раз был металлический управляемый аэростат.

ГЛАВА III

ВОЗДУХОПЛАВАНИЕ ТОГО ВРЕМЕНИ ЗА РУБЕЖОМ

Чтобы ясно представить действительную роль и значение работ К. Э. Циолковского в развитии теории и практики летания, необходимо предварительно охарактеризовать состояние этого дела в 70-х и 80-х годах минувшего столетия.

Изобретение воздушного шара братьями Монгольфье и Шарлем в 1783 году послужило сильным толчком для дальнейшего развития всех вообще летательных аппаратов. Но в первую очередь оно привело к практическому использованию самих аэростатов — в военном деле и в исследовании атмосферы.

Первенство в практическом применении так называемых «привязных аэростатов» в военном деле принадлежит революционной французской армии в период якобинской диктатуры 1793— 1794 годов. Аэростаты были применены в качестве наблюдательных пунктов для разведки с них расположения войск неприятеля и его полевых сооружений, а также для корректирования ружейного и артиллерийского огня.

Еще до этого, сразу же после первых полетов на монгольфьерах и шарльерах, молодой французский военный инженер Ж. Б. Менье, впоследствии погибший в рядах революционной армии, предложил проект управляемого аэростата (дирижабля), наметив в этом проекте основные детали, которые мы находим и в современных дирижаблях: воздушный баллонет для поддержания и регулирования внутреннего давления в оболочке, руль направления, удлиненную гондолу и, наконец, пропеллеры (винты). Однако Менье и его современники не имели возможности применить иной двигатель для пропеллеров, кроме мускульной силы людей. Облегчить же в достаточной степени паровую машину существовавшей в то время конструкции им не представлялось возможным.

В области управления аэростатами к 1784 году относится и попытка Миолана и Жанена построить управляемый монгольфьер, в котором в качестве двигательной силы использовалось реактивное действие газовой струи. Следует отметить, что автор проекта, ученый аббат Миолан, был учеником «Друга народа», Жана-Поля Марата, выдающегося революционера и разностороннего ученого. Марат с исключительным вниманием относился к вопросам воздухоплавания и указывал, что его развитие должно производиться систематически и предприниматься «для блага людей, для счастья государства или для благополучия отечества».

Первое военное применение привязного воздушного шара в битве при Флерюсе (1794). С современной гравюры.