Девятая жизнь. Напарники по несчастью (СИ) - Фант Карина

***

За окном проносились скудные пейзажи зимней Сальвинии, водитель подпевал лившейся из магнитолы песне, а маленькая старушка на другом ряду тихо посапывала, уткнувшись подбородком в вязанный шарф на своей груди. Триста ехала в пустом автобусе, терзая себя мыслями о случившемся разговоре. Да и можно ли было его так назвать? Рэйнер не сказал ни слова, но выслушал ее — впервые за четыре дня. Это казалось огромным прорывом настолько же, насколько неожиданно возникшим тупиком с мигающей табличкой вопроса: а что, собственно, дальше?

Поступая в Альфар, Триста не думала, что нужный ей некромаг окажется настолько… нелюдим. Селетта как-то раз поделилась с девушкой историями, как жестоко Рэйнер обходился со студентами, пытавшимися его задеть. Таких было чуть больше чем тех, кто хотел с ним подружиться, но и первые, и вторые к альфарийцу больше не лезли, предпочитая обходить стороной. Как можно более далекой стороной. После этого, конечно, план с отчаянными требованиями о помощи казался сумасшествием, но оставлять попыток достучаться до Рэйнера Триста не собиралась. Робких, неуклюжих, но все же попыток.

На вокзале Юрты, городка близь Ной-Тона, ее встретили сестры.

— Триста! — радостно завопила Иллка, бросаясь на шею.

— Удушишь! — рассмеялась та, крепко обнимая русоволосую девчушку. Тринадцатилетняя Иллка была самой младшей в их большой семье некромагов. — Вы почему вдвоем? На чем приехали?

Райна, стоявшая чуть поодаль, с широченной улыбкой показала связку ключей в своих пальцах:

— Видала?

— Шутишь! — выдохнула Триста, выпрямляясь. — Папка свой джип доверил?

Ей, старшей из сестер, отец не разрешал даже по полю погонять, хотя то было понятно: Триста и там умудрилась бы найти дерево. Но Райне только-только стукнуло восемнадцать, а потрепанный, но все равно любимый джип папа хранил как зеницу ока.

— Ага. Давай скорее, прокачу с ветерком!

По дороге до дома сестры засыпали ее вопросами об академии, но Триста молчала как заправский партизан. Ей богу, то же самое ведь и остальные спрашивать будут, так зачем повторять все по десять раз?

— Как это зачем?! Мы что, зря тебя встречать поехали? — возмущалась Райна, вдавливая педаль газа до упора.

Гоняла сестренка — мама не горюй. Но, в отличие от Тристы, делала это на редкость умело.

— Лучше расскажите, как у вас дела?

— Да какие у нас могут быть дела? Ты же теперь главная звездочка! Иллка вон наслушалась и тоже надумала в Альфар поступать, — ехидно пропела Райна, глянув в зеркало заднего вида.

— Правда? — изумилась Триста, обернувшись.

— Да врет она все! Не надумала! — покрывшись красными пятнами, запротестовала девчонка. Райна громко фыркнула. — Это шутка была!

— А почему нет? — допытывалась девушка, и без того зная ответ.

— Зачем оно мне надо? Мне и училища хватит… — скривившись, пробормотала Иллка. А потом быстро перевела тему: — А Рикоста опять с простудой слегла!

— Я ж говорила, что из нее все здоровье в детстве высосала!

— Нашла чем гордиться, — цокнула языком Триста, покосившись на лыбящуюся Райну.

Они с Рикостой были близняшками, но такими разными, что сложно было в это поверить. Райна — неугомонная, шустрая и громкая; Рикоста — тихая и слабая, словно тонкий колосок. Несмотря на это, сестры никогда не ссорились, хотя и любили тыкать друг в друга чужими недостатками.

Во дворе Тристу ждала пятнадцатилетняя Ерта вместе с Алайком — главным четвероногим любимцем всей семьи. Громко лая, пес прыгал вокруг вернувшейся хозяйки, то и дело намереваясь лизнуть ее в нос, Иллка носилась вместе с ним, а Ерта с Райной обхохатывались неподалеку.

С горем пополам отделавшись от любвеобильного Алайка, Триста вместе с сестрами ввалилась в дом и тут же встретилась глазами с матерью.

— Привет, — спрятав улыбку, подобралась она и стянула с головы наполовину сползшую шапку. Остальные девушки прошмыгнули дальше, оставив старшую одну стоять на пороге.

Не успела Триста придумать продолжение, как очутилась в теплых объятиях. На мгновенье замешкавшись, она обвила руки вокруг женских плеч и уткнулась носом в платье, пахнущее родным домом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Больше никогда так не делай.

— Не буду, — пообещала девушка приглушенно. Облегчение теплом разлилось в груди.

— Ну, блудная дочь, а меня обнять не хочешь? — пробасили со стороны кухни.

Широко улыбнувшись, Триста подбежала к отцу и запрыгнула в его медвежьи объятия.

— Ешкин кот, куда в обуви? Я же только полы помыла! — возмутилась Райна.

— Ты?! — натурально удивилась девушка, вывернувшись в отцовских руках.

— Так тебя нет, а Рикоста болеет. Кто ж еще? — пробурчала сестренка и, почувствовав на себе взгляды всех собравшихся, смущенно предложила: — Может, уже за стол сядем? А то мама нас кормить отказывалась до твоего приезда.

Триста за всю неделю в академии так много не разговаривала как за вечер в семейном кругу. Родители недолго просидели в шумной компании и вскоре ушли в свою спальню, оставив на десерт грушевый пирог и вопросы о Рэйнере тин Фолльте. Из ее рассказов сестры вынесли бедному альфарийцу неутешительный вердикт — фрик. Триста на это ничего не ответила. Таковым Рэйнера она совсем не считала, но и доказывать обратное смысла не видела.

— Нам нужно столько всего завтра наверстать! — с воодушевлением начала Ерта незадолго до того, как мама выгнала их с кухни. — Завтра сбегаем на пруд, там дикие лебеди завелись. А потом устроим гонку на великах! Еще Рикоста такой фильм скачала интересный! Скажи же?

— Жалко, что у нас есть всего один день, — грустно кивнула та.

Триста почувствовала на себе взгляды сестер. Сделалось неуютно.

— Не уезжай, — попросил Иллка негромко. Ерта согласно закивала.

— Не могу… Вы же знаете, — нахмурилась девушка, крепко сжимая в руках чайную ложку.

Сестры молчаливо переглянулись.

— Да, знаем, — с тяжелым вздохом ответила за всех Райна и виновато поджала губы. — Ты нас не слушай, ладно?

***

— Доброе утро! — постучав в квадратное окошко, громко сказала Триста.

Все было как неделю назад: раннее утро, туман, ползущий далеко в горах, и закрытые ворота неприступного Альфара. Только ощущения были другими — уезжать из родного дома во второй раз оказалось сложнее. Тогда Триста сбегала, а теперь прощалась, смотря в грустные глаза сестер и родителей.

Из будки выглянул знакомый охранник и пробурчал:

— Снова ты, новенькая? Теперь-то пропуск есть?

— Куда ж без него! — Триста продемонстрировала пластиковую карточку.

— Молодец, проверку прошла, — безразлично отозвался мужчина.

До начала занятий оставался целый час, поэтому при большом желании Триста успевала даже на завтрак. Помахав на прощанье, она быстро прошла через открывающиеся ворота, но не успела сделать и десяток шагов, как заметила голубой отблеск души в ногах. Испуганно взвизгнув и отпрыгнув назад, девушка уставилась на… морскую обезьяну! Кто бы мог подумать?

— Ты?! — изумленно выдохнула Триста, мигом вспомнив, кому принадлежала эта душа. Зверек хлопнул глазками-бусинками. — Откуда…

Не дослушав ее, обезьяна развернулась и поскакала в сторону шикового леса, располагавшегося по правую руку от академии — на мужскую территорию жилых домов. Остановилась и выжидающе уставилась на Тристу. Та неуверенно оглянулась по сторонам. Что же делать? По правилам академии студенткам на территории парней появляться было запрещено!

Будто прочитав ее мысли, зверек фыркнул и побежал дальше. Подобравшись, Триста выкрикнула:

— Постой! — и рванула следом.

Покорно следуя за душой морской обезьяны, девушка судорожно вспоминала, к какой категории штрафов относится проникновение на чужую территорию. Кажется, к красной. Стало дурно. Но, к счастью, обезьяна пробежала тропинку, ведущую к домам, и направилась дальше, за академию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Триста почти выбилась из сил, когда они, наконец, обогнули здание и оказались на заднем дворе. Раньше девушке не доводилось там бывать, но и сейчас взгляд смог выловить лишь одну деталь, ярким пятном выделяющуюся на фоне всего остального — Рэйнера тин Фолльта. Триста пораженно остановилась, рассматривая альфарийца, висящего на дереве вверх ногами. Руки парня свободно висели над головой, глаза были закрыты, а темные волосы покачивались от слабых порывов ветра. Душа бесследно испарилась, и девушка вынужденно двинулась вперед, чувствуя уже привычное волнение.