Грязная бомба - Евгений Кукаркин

— Лейтенант, — слышу голос майора, — выходи.

Яркий свет фар наших машин высветил автобусик. Он сам стоит у какого то огромного, темного строения. Только спрыгнул на землю и сразу почувствовал кожей прохладу воздуха. Сзади меня, в машине, зашевелилась Ира и тоже спрыгнула на землю. Еще три человеческие фигуры возникли рядом с нами.

— Значит так, — говорит Шкловский, — Мы сейчас этот ящик выдернем из автобуса и отнесем в шахту, сбросим туда и будем свободны. Чтобы замести следы, наверно, придется скинуть туда и Захри. Господа, военные, обращается он к молчаливым фигурам, — теперь этот схрон ваш.

— Хорошо, господин майор, — слышится голос по-русски, — как только сбросим ящик, вы нас не ждите. Автобус мы подарим вам, документы в бардачке. Только оружие перенесите к нам в машину, оно теперь больше не пригодится, после этого отъезжайте сразу. Самого пленного мы переправим в вашу страну через наши службы. Это уже наша забота.

— Договорились. Итак, взялись, господа. Сначала вытащим Захри.

Бедного араба просто выбросили на землю. Потом стали вытаскивать оружие и относить в «Форд». Теперь господа взялись за ящик и он с трудом выползает из автобуса.

— Ира, — слышу голос Шкловского, — мы понесем бомбу, а ты влезь в автобус и выброси на землю все, что увидишь, коврики…, банки, пресс-папье…

— Хорошо.

— Ира, — прошу я, — за одно, перенеси мои документы в автобус.

— Раз, два… взяли…, - командует майор.

Еле-еле тащим ящик к строению. Гнилые ворота легко развалились от удара ногой. Свет фар с трудом высветил, внутренности помещения. Слева огромный проем шахты вертикального лифта. Протаскиваем ящик к нему.

— Господа офицеры, — слышим голос майора, — вы что то там раньше говорили о тросах.

— Сейчас принесем.

Одна фигура от нас отделяется и вскоре возвращается с бухтой троса. Бомбу перевязывают прямо в ящике. Три человека удерживают трос, я и Шкловский сдвигаем ящик в черный провал шахты, он с шумом валится вниз и ребята держащие бомбу на весу начинают кряхтеть.

— Осторожней, — просит майор, — только чтобы не рухнула.

Слышен скрип троса о доски и сопенье мужчин. Только минут через семь слышен возглас.

— Трос кончился.

— Черт. Мы же рассчитали длину.

— Тогда сбрасываем, — решается майор.

— Она не того…

— Не должна. Три… четыре…

Трос выскочил с рук и тут же мы в шахте услыхали глухой стук.

— Слава богу, дошла. Действительно, метра два- три не хватало. Хорошо, что внизу ящик.

Мы выбираемся на свет. Неутомимые израильтяне уже волокут труп Захри к шахте. Он сброшен туда. Ира, между тем, выскребла кузов автобуса. При свете фар видна гора брезента, канистра и куски картона. Начинаем прощаться. Молча пожимаем руки партнеров. Так же молча я, Ира и Шкловский забираемся в кабину автобуса.

— Ну что, ребята, — говорит майор и включает двигатель, — теперь бы только перебраться через границу.

Мне все же холодно без одежды и приходится прижиматься к Ире.

— Ты чего? — слышу ее голос.

— Мне холодно…

— Иди сюда.

Ее руки тянут меня к себе. Я почувствовал ее тело. Она прижала меня и затихла. Машина трясется по неровной дороге и вдруг опять стало нормально ехать. Я почувствовал у своих губ завиток ее волос. Доверчиво положил голову на плечо и крепко обнял.

Через часа два машина неожиданно тормозит. Голос Шкловского отрывает нас друг от друга.

— Ребята, вы как там? Давайте выходите.

Еще ночь, но мы стоим у ярко освещенного здания. Несколько легковых машин цепочкой выстроились к нему.

— Где мы?

— У таможни. За ней граница с Сирией. Где ваши паспорта?

Из машины выпрыгивает Ира и протягивает майору мой и свой паспорт.

— Вот.

— Отлично, вы подождите здесь, я пока схожу разузнаю обстановку.

Он уходит к светлому зданию. Я, чтобы не замерзнуть, прыгаю и скачу вокруг машины. Неожиданно со стороны таможни появляется небольшая группа людей. Впереди идут двое, а сзади шесть человек тащат ящики и чемоданы. Они подходят к нам и люди начинают загружать автобусик через задние двери.

— Шкловский, — я подскакиваю к нему, — что это?

— Это тебе, подарки.

— Мне, откуда?

— Сам можешь догадаться. Здесь два ящика пива и чемоданы, твой и Ирочки.

— Неужели… Каримшан…

— Тсс… Вот тебе и неужели. Твой покровитель приказал пропустить нас без всякого досмотра и проволочек.

— Постойте, я поищу свой чемодан, может там что есть надеть на себя.

— Давай скорей.

Нащупываю в кузове корпус чемодана и тащу к себе. Похож на мой. Я оттаскиваю его на свет и вскрываю. Сверху бритвенные принадлежности. Под ними прощупываю что то из одежды. Отлично, это, действительно, мой чемодан. Майку, рубашку, сразу натягиваю на себя. Вот и трико штанов, тоже стараюсь влезть в них. Уже стало теплее.

— Петя, нашел что-нибудь? — слышу голос Иры из кабины.

— Да.

— Давай сюда.

Я забрасываю чемодан в кузов, потом перебираюсь к Ире. Шкловский заводит машину и мы медленно проезжаем через пограничный пост.

— Товарищ майор, бомбу не найдут? — через некоторое время спрашивает Ира Шкловского.

— Израильтяне хотят взорвать шахту и сравнять ее с поверхностью земли. Они прежде всего заинтересованы, чтобы эта бомба никогда не сработала.

— Могли бы ее и перевезти к себе в Израиль…

— Вот этого они и не могли бы. Думайте Каримшан пропустил бы такой груз за границу? Навряд ли. Израиль они ненавидят и всячески будут препятствовать вывозу бомбы…

— Однако, нас здесь на границе, как-будьто ждали, даже вернули пиво и вещи. Мало того, именно их привезли сюда, на этот пост.

— Каримшан умный мужик, он прекрасно знал, что бомбу открыто через пограничный пост никто везти не будет. Вот и рассчитал, что если мы удирать будем через Сирию кратчайшим путем без нее, то обязательно проедем здесь. Вещи ваши привез…

— Выходит, — уже спрашиваю я, — Каримшан знал, что мы будем уничтожать бомбу с израильтянами?

— Узнал конечно, но позже. Думаете, для чего же я сидел в Багдаде. Я налаживал связь с израильской разведкой. У иракцев тоже разведка не плохая, вычислили черти. Почему я вам второй раз и позвонил, предупредил, что встреча отменяется.

Мы помолчали и тут я опять задал мучивший меня вопрос.

— Товарищ майор, как погиб Захри?

— В ворота цеха, первым постучал он. Когда ему открыли створки, он пытался сунул автомат в лицо охраннику и тут же был убит из пистолета. Его друг пулеметчик, скосил охрану и началась перестрелка уже внутри цеха.

— Так мы всех уничтожили?

— Нет, часть все же вырвалась. В цеху было слишком много запасных выходов. Конечно, ты помог здорово, когда внутри цеха началась стрельба, вся охота у бандитов к обороне пропала, они начали удирать…

— Неужели все кончилось? — спросила Ира.

— Да. Мы едем домой.

— Значит, через Дамаск?

— Нет, через Египет.

— А… почему?

— Там мы меньше привлечем внимание всех, кто нами интересуется здесь. И к тому же, там уже для нас приготовлен специальный самолет.

— Это же долго ехать.

— Долго. И чтобы мы не выдохлись, пожалуй, давай сменим руль. Я сейчас поменяюсь с тобой местами и подремлю, а часа через два разбуди меня, сяду за руль я. Курс по этому шоссе… на запад.

— Может я тоже…, - вякнула Ира.

— Сиди и не рыпайся, — прервал ее Шкловский.

Нас будит бодрый голос майора

— Ей, сони, вставайте.

Я открыл глаза и чуть не ослеп. Кругом полно света, солнце жарит землю из всех сил. Стоим на улице большого светлого города.

— Мы где?

— В Каире.

— Как в Каире? Мы же ночью переехали границу с Сирией.

— Это ночью, а сейчас день. Собирайтесь, друзья, пора лететь в Россию.

— А как же пиво? — спрашивает Ира.

— Черт с ним, с пивом, нам надо скорее домой.

Наконец то наше путешествие закончилось. Мы написали отчеты, Карима Самирова привезли из Израиля через неделю и, похоже, засадят на лет двадцать в тюрьму. Ира, я и Шкловский получили награды и повышения.

После месячного отпуска, вернулся в отдел и тут же был вызван к генералу.

— Как отдохнули, товарищ старший лейтенант?

— Все в порядке, товарищ генерал.

— Это хорошо. А у нас опять ЧП.

— Неужели снова украли Цезий?

— Он самый и, судя по всему, так же разграблен один из метеорологических постов. Уже третий день не поступает сигнал. Собирайте группу и отправляйтесь на поиски.

— Да когда же это кончится?

— Старший лейтенант, могу вам сказать одно, на наш век работы хватит, ведь в стране в открытую стоят около трехсот метеодатчиков на основе Цезия, да еще тысячи институтов, ведомств и предприятий, которые имеют ядерные отходы или радиоактивные вещества, где их все время пытаются украсть, вот и будем все время спасать достояние России.