Самое тихое желание (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

— Прости, — тихо выдохнула я, просто чтобы что-то сказать, но мужчина только покачал головой.

— Какой смысл в этих словах, если ты сама не знаешь, в чем именно виновна. Бегом в ванную! — выражение лица сменилось так быстро, что я и моргнуть не успела. Мне вдруг показалось, что еще немного, я получу шлепок пониже спины, если на самом деле не потороплюсь!

— Все-все, я уже ушла, — то ли хихикая, то ли чихая, я вскинула руки в защитном жесте, отходя к лестнице.

— Иди. Дверь не запирай, я принесу тебе какао, после того как приму душ и переоденусь. Ты ведь все еще пьешь его, сидя среди пузырей? — я замерла на первой ступеньке, так и не шагнув дальше. Вопрос оказался неожиданным, потому что…

— Я не знаю…

Это было ужасно странное чувство, не иметь ответа на такой вопрос, но я правда не знала.

— Когда ты была маленькой, когда жила летом в Бриминголе, то и дело проваливалась в лужи или попадала под дождь. А после Луиза набирала тебе большую горячую ванну с пеной и приносила какао. Чтобы ты могла согреться изнутри. Иди. Даже если ты не помнишь, то я помню все твои россказни, Иланда. И проделки тоже.

— Но это так странно, не помнить ничего.

— Боюсь, тебе будет еще более странно, когда ты вспомнишь. Чхи! Проклятая аллергия…

**

Пена добралась до середины ванны. Переливчатые, радужные пузыри пахли лавандой и чем-то свежим, вынуждая меня торопиться, скидывая мокрую, холодную одежду. Большое круглое витражное окно, неяркий свет золотистых ламп и аромат… Я поняла, что это было верным решением, добираться сюда, а не домой. Пока кот присматривает за лавкой, не было ни малейшей причины торопиться и в таком состоянии лететь над всем городом.

Теплая плитка согревала босые ноги. Оглянувшись и убедившись, что дверь прикрыта, я быстро шмыгнула к ванной, осторожно забираясь в воду. В первый миг перехватило дыхание. Вода показалась кипятком для замерзших конечностей. Подождав мгновение, я осторожно села, окунувшись в пену по грудь. Пузыри потрескивали и лопались, щекоча кожу, помогая немного расслабить зажатые мышцы.

Тепло медленно проникало под кожу, вытесняя холод. Усталость накатывала с такой силой, что было не просто поднять руку даже для того, чтобы закрыть воду. Кажется, я задремала, очнувшись только от стука в дверь.

— Ило? Я войду? — голос Сольдеса звучал глухо словно бы издалека. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, где я и что происходит. Оглядев себя, убедившись, что пена все еще плотная и скрывает меня по самые плечи, я кивнула.

— Ой, — тряхнув головой, тихо рассмеявшись собственной несообразительности, я протерла глаза, пытаясь немного взбодриться. — Входи.

Дверь скрипнула, открываясь.

— Ты не уснула тут? Кажется, кто-то истратил все свои силы на создание спирали, — вежливо отводя глаза в сторону, Сольдес вошел с подносом наперевес.

— Почти уснула, — призналась я, для надежности подтягивая к груди колени, чувствуя себя странно. Было куда более уютно, чем я предполагала, словно происходящее могло считаться обыденностью. Впрочем, все, что было между нами, не укладывалось в привычные рамки.

— Тогда не засиживайся слишком. Потерпи мое присутствие еще пару минут, — отставив поднос в сторону, алхимик вытянул из комода полотенце и стопку какой-то одежды. — Чистая пижама. Тебе, конечно, великовата, но лучше, чем ничего. Мокрое, если ты не против, я забираю в стирку.

— Ой, оставь, — меня несколько встревожило то, что мужчина будет заниматься моими отсыревшими чулками, да и всем остальным. — Я потом сама все почищу. Чарами.

— Как только они к тебе вернуться, — мужчина усмехнулся, покивав. — Ну, если тебе так удобнее. Тогда можешь повесить на вешалку здесь, а утром, как высохнет, почистить, да. Осторожно!

Прямо передо мной, на специальной подставке, крепящейся на борта ванной, водрузили большую чашку какао.

— Не засиживайся.

— Ага, — чувствуя себя так, словно мы уже лет десять женаты, покивала я в спину алхимика, пытаясь выудить из памяти хоть что-то. Вот только она молчала, не желая помочь мне разобраться в происходящем.

Вверх, то и дело лопаясь с тихим щелчком, поднимались переливающиеся радугами, пузыри. С каждым мигом, словно подчиняясь моему желанию, их становилось все больше. Парящие в воздухе, они наполняли комнату волшебством.

Осторожно взяв двумя руками дымящуюся чашку, украшенную золотой эмалью, я втянула аромат какао. Запахи корицы, гвоздики и самого напитка перемешивались с ароматом лаванды и цветов, создавая какое-то дивное и немного дурманящее сочетание. Сделав первый глоток, я от удовольствия прикрыла глаза. Квинтэссенция уюта и покоя.

Воспоминание нахлынуло неожиданно, лишив на мгновение зрения. Изменился аромат, температура. Даже плотность воздуха, которым я дышала, стала иной. На меня пахнуло летом и лесом.

Знакомая девочка-ведьма в большой шляпе, копирующей бабулину, отражалась в мутной воде, покрытой лепестками. Маленький котел, в котором в холодной воде плавали совершенно обычные ветки и цветы. Знакомый, с выбитыми рисунками по бокам, этот пузан обычно использовался только для игр.

— Что ты варишь, Ило? — голос мамы. Длинное, вишневое платье, длинные волосы, сплетенные в косы.

— Полюбовное зелье, — перемешивая содержимое большой деревянной ложкой, отозвалась девочка.

Я. Я перемешивала варево из лепестков и красящего порошка. Голубой пигмент был очень красивым, переливчатым. Мне с большим трудом удалось выпросить его у отца Соль. Он придавал игре какую-то толику реальности, пока мне не позволяли варить зелья без присмотра взрослых.

— И как, получается? — мама посмеивалась, зная, что ничего не получится, что все это шутка.

— Конечно, — отозвалась я, оскалившись.

Чего не знала мама, так это того, что в Сольдесе течет кровь демона, прямо как в папе. Не знала и того, что в лесу, настаивался и булькал другой котел. Мне стоило большого труда собрать весь набор ингредиентов, из которого моя кровь и кровь Соль были самыми простыми. А еще труднее вытянуть рецепт из бабулиной книги. Коты в лавке присматривали за всем слишком внимательно.

Но я справилась… Умничка какая.

**

Пижама липла к плохо просушенному телу, пытаясь сползти с бедер, полотенце то и дело норовило свалиться с головы, а тапочки шлепали по полу, но я мужественно спустилась по лестнице, по шуму отыскав Сольдеса.

— Я нас правда поженила? Магией? Такое возможно? — мужчина стоял у рабочего стола, закрывая горелку и переставляя какие-то колбы, видимо, заканчивая эксперимент на ночь.

При моем появлении он замер, хмуро свел брови и задумчиво оперся о стол, подняв глаза. Кажется, такого резкого и прямого вопроса он не ожидал.

— Сложно сказать, что именно произошло. И о таком я раньше не слышал, но помню, что Луиза кричала что-то о «первом зелье, наполненном искренним желанием» и что-то еще. Было сложно понять смысл среди ругани и проклятий. Но, кажется, да, именно это и произошло. Ты выискала где-то среди рецептов старой ведьмы зелье и решила, что нам суждено быть вместе веки вечные.

— Но!… — Сольдес поднял руку, прося меня помолчать и не перебивать.

— Это не самое страшное. Ты как-то умудрилась еще и подбить на это меня. Потому что все произошло при моем согласии и желании. Оттого заклятье вышло нерушимым. Только не падай!

Я пошатнулась, осознав, что натворила, кажется, будучи уже довольно взрослой ведьмой. Но нет, падать не собиралась. Кажется.

И все же, меня подхватили под локоть, потянув из лаборатории в большую гостиную, где весело трещал камин. Меня довели до большого кресла, куда я с облегчением плюхнулась, глядя на пламя.

— Я нас поженила. Нерушимым заклятьем на зелье. В возрасте десяти лет.

— Кажется, тебе все же было уже чуть больше, — с сомнением в голосе и кривоватой усмешкой, мужчина присел передо мной, заглядывая в глаза снизу вверх.

— И о чем я думала?!

— О, это совсем просто: ты не хотела меня отпускать. Если не ошибаюсь, родители думали забрать тебя в закрытый ведьмачий колледж, но ты была против, решив, что это разлучит нас слишком надолго. И нашла вот такой интересный выход. Только получилось все не совсем так.