Когда случается невозможное. Том 2 (СИ) - Муратова Ульяна

Вопросов было немного, и некоторые были технического характера, поэтому я больше не слушала. Предпочла открыть блокнот и погрузиться в рисование до конца лекции. Близость Танарила нервировала. При других обстоятельствах я бы ушла, но сейчас он был лектором, а я не хотела, чтобы он назначил мне наказание или отработку.

— Ката, я привёз тебе подарок с Мёртвого Острова, — раздался знакомый голос над ухом. Я так увлеклась наброском, что совершенно не видела, как он подошёл.

— Спасибо, но я замужем и не принимаю подарки от других мужчин, — привычно ответила я.

— Даже если это камень, заряженный всеми стихиями? Мне кажется, что универсальная магичка нашла бы ему применение, — он искушающе положил подарок на стол.

Камень действительно оказался необычным. Чёрный, он переливался всеми цветами и оттенками, словно его окунули в бензин. Артефакт был выполнен в виде небольшого кулона и фонил магией. Я не удержалась и потрогала. Украшение понравилось, да и по жадным взглядам окружающих стало понятно, что вещица уникальная. Но я не могла её принять.

— Нет, Танарил. Мой ответ — нет, — я постаралась вложить в ответ и взгляд всю холодность, на которую была способна.

— Ну что ж, я сохраню его на случай, если ты передумаешь.

Из аудитории я выходила на дрожащих ногах. Прошло столько месяцев, а тело всё равно предательски реагировало на близость эльфа. Я до ужаса его боялась. Меня пугало, что острота боли от его предательства сглаживается, а чувства не проходят. Страшила возможность поддаться его обаянию. Тем более что он теперь он вёл себя иначе: мягче, улыбчивее, нежнее. За полгода я нашла только один способ справляться с ситуацией — избегать общения с ним.

Глава 2. Холодное начало зимы. Часть 2, Танарил

Танарил

Возвращение из экспедиции вышло неожиданно приятным. Кату я увидел в подзорную трубу, и с огромным усилием сдержал ликование. Она почувствовала моё приближение! Конечно, я не обманывался тем, что она пришла меня встречать, но сам факт её присутствия говорил о том, что связь между нами всё ещё есть.

За прошедшее время моё отношение к Кате изменилось почти кардинально. Она стала навязчивой идеей, смыслом, целью. Мне даже кресло Толедора не было нужно так сильно, как она. Возможно, потому что я уверился: место Главы Ковена рано или поздно будет моим, а вот Ката… оказала неожиданное и недюжинное сопротивление. Я даже не подозревал, что у этой малышки есть характер. Она казалась мягкой и пресной, но я ошибался. Ката удивляла меня не единожды, и тем сильнее распаляла интерес к себе. Конечно, я пытался развлечься с другими, но быстро оставил эту затею. Я хотел только её.

Я заваливал её дорогими подарками, но она демонстративно их отвергала. Я писал сонеты в её честь, но она возвращала письма непрочитанными. Я создавал изысканные безделушки, украшения или заколки, но она отказывалась их принимать, либо отдавала подругам. Я даже пел под её окном, после чего получил записку с недвусмысленным приглашением в гости, но написавшая её рука не принадлежала желанной лаларе. Я пытался просить прощения, но она раз за разом говорила, что уже простила меня. Я просил второй шанс, но она отказывала. Я обещал ей любые блага, но она отворачивалась и шла к Лимару.

Надежду мне давало лишь то, что с деревенским увальнем у неё так и не складывалось. Она никогда не смотрела на него так, как раньше — на меня. Не сквозило во взгляде ни страсти, ни вожделения, ни обожания. Иногда мне снились её глаза, полные доверия и любви, взгляд, которым она смотрела до того, как я своими руками разрушил то, что не сумел оценить. После таких ночей я становился ещё настойчивее, но вопреки любой логике это не давало желаемого результата.

Над этой одержимостью уже смеялся весь Ковен, и я уехал, чтобы дистанцироваться от ситуации и разобраться в себе. Подумать, успокоиться, остыть. Осознав свои чувства, я несколько недель бесился и изнурял себя работой, но незадолго до возвращения принял ситуацию. Обстоятельства не имели значения. Я полюбил человечку и теперь должен добиться взаимности. Не важно, что именно для этого придётся сделать. Ката должна стать моей.

Я встретился с Наташей тем же днём, чтобы расспросить обо всех событиях осени.

— Ну привет, остроухий! Как же я по тебе соскучилась! — Наташа стиснула меня в объятии, а я улыбнулся.

Когда-то я даже рассматривал эту лалару как возможную любовницу: она довольно миловидна и изящна, со светло-карими глазами и волнистыми каштановыми волосами. Но она не привлекала меня. Если от вида и запаха Каты я заводился мгновенно, то интерес к её подруге питал исключительно академический. Я понимал, что она могла бы меня устроить, но совершенно её не хотел. Возможно, всё дело в пресловутой крови Прародителей, которая всё-таки текла в венах моей мельды. Называть её так даже мысленно стало особым, горьким удовольствием.

— Как ты считаешь? Почти три месяца в чисто мужской компании. Сначала я думал, что моё обоняние атрофируется, а потом молился об этом. Но Древние боги оказались жестоки. Когда я посчитал, что познал все запахи Преисподней, кок продемонстрировал внезапную страсть к бобовым похлёбкам. Если заставить их мыться ежедневно стало нетривиальной задачей, но к концу путешествия я с ней справился, то против атаки бобами я оказался бессилен. Я не буду врать, что чайки падали замертво на подлёте к нашему судну, но я точно видел, как стая птиц сначала хотела отдохнуть на мачте, а потом принюхалась и улетела, роняя перья.

Наташа рассмеялась. Я тоже улыбнулся. Рядом с ней я мог расслабиться и быть собой.

— Неужели так плохо? — она жадно уставилась на меня в ожидании подробностей, даже губу прикусила.

— Нет, ещё хуже. Они устроили состязания в том, чьи носки дольше простоят. Ты знаешь, сколько нужно носить носки, чтобы они начали стоять?

Наташа прыснула и стукнула ладошкой по деревянному столу. Несколько человек в таверне обернулись, а подавальщик с широким рябым лицом на всякий случай поставил перед нами ещё один кувшин вина.

— Нет, и сколько же?

— Нисколько при умелом применении магии, — коварно улыбнулся я.

— Так ты выиграл?

— Нет, конечно, получил техническое поражение, потому что не смог дождаться окончания состязания. В тот день лил дождь, и его проводили в кают-компании. Выиграл маг Воздуха. Надо объяснять, почему?

Наташа весело замотала головой и отхлебнула вина из кружки.

— Чем ещё вы развлекались?

— Интеллектуальными играми, философскими беседами и рассуждениями о природе вещей… — я сделал паузу и выразительно выгнул бровь. — Каждый поймал таракана, раскрасил в свои цвета и участвовал в бегах по лабиринту. Магию использовать запрещалось, зато можно было подбадривать своего питомца криками. Ор стоял такой, что если бы в Штормовом море орудовали пираты, они бы нашли нас по звуку.

— И ты участвовал в этой вакханалии?

— Вакха-чём? Что значит участвовавал? За кого ты меня принимаешь? — возмущённо поперхнулся я. — Ты говоришь с пятикратным абсолютным чемпионом тараканьих бегов на выживание.

— Если не можешь противостоять хаосу, то нужно его возглавить, — рассмеялась Наташа.

— А что мне было делать? Сидеть с кислой рожей и затычками в ушах? Ты никогда этого не слышала, а я никогда этого не говорил, но было даже весело. Мы с Арато стали отличной командой. Ты бы видела, как гордо он смотрелся в моих родовых цветах.

— Арато — это твой таракан? — хихикнула Наташа.

— Как ты посмела такое предположить? У перворождённого не может быть своего таракана! — с напускной суровостью воскликнул я. — Арато — вольный боец и впереди у него большое будущее.

Мы замолчали.

Я создал вокруг нас защиту от прослушивания.

— Я знаю, что ты хочешь спросить, поэтому отвечу сама. Ката всё ещё свободна.

— Думаешь, что она простит меня?

— Я бы на её месте не простила никогда. Но я — не она. А тебе нужно, чтобы она тебя простила? Я думала, что ты уехал, чтобы развеяться и отвлечься.