Друг детства - Кэтти Уильямс

— В пятницу, — ответила Элли.

— Довольно скоро, да?

— А зачем ему болтаться здесь? — огрызнулась она. — Я вполне могу заняться всем сама, а затем начну подбирать кого-нибудь на его место.

— Не можете дождаться, когда вернетесь назад, к деловой лондонской жизни?

— Конечно. Это то, к чему я привыкла.

— Почем вы знаете, что вам не понравится что-нибудь более спокойное, если вы никогда и не пытались жить иначе? — спросил Джеймс с любопытством.

— Я не люблю спокойствия.

— Что вы хотите этим сказать? — Он бросил на нее быстрый изучающий взгляд.

— Я хочу сказать, что мне нравится быть в гуще событий.

Так ли это? Действительно ли она хотела сказать именно это? Ей показалось, что у него есть талант проникать в чужие мысли.

— Думается, вы заработаете гипертонию еще до того, как вам стукнет сорок, — усмехнулся он добродушно.

— Спасибо за ваш точный диагноз, но то же самое может ожидать и вас. Или мужчины умеют переносить стрессы без того, чтобы у них повышалось давление?

— Пожалуй, вы слишком любите спорить, — произнес Джеймс задумчиво.

У Элли не было времени ответить на его замечание, так как они подъехали к небольшому дорогому ресторану, зажатому между двух офисов.

Встретил их, по-видимому, сам владелец. Они с Джеймсом обменялись несколькими шутками, из чего Элли заключила, что ее спутник хорошо здесь известен. Их провели к столику в углу.

— Я бы порекомендовал вам эту рыбу, — сказал ей Джеймс, когда она пыталась разобраться в меню. Оно было составлено по-французски, без перевода, и поскольку французский она знала слабо, то с радостью согласилась на предложение Джеймса.

Казалось, что от их словесной войны, происходившей всего несколько минут назад, не осталось и следа. Неужели такие перемены настроения обычны для мужчин типа Джеймса Келлерна? — подумала она. Мой добрый Генри не таков, никогда не спорит, и слава Богу! Много лет назад, когда Элли в первый раз встретила Генри, она все еще явственно помнила ту боль, которую причинил ей Камерон Кларк. В сравнении с ним Генри показался ей большим глотком чистой воды после очень тяжелого путешествия через пустыню. А теперь она вновь могла оценить положительные черты Генри благодаря Джеймсу Келлерну с его самомнением, с его попытками вторгнуться в ее жизнь, которая в общем-то его не касалась, и с его желанием во что бы то ни стало самоутвердиться.

— Итак, — сказал он, когда им принесли вино, — что вам нужно, чтобы вы почувствовали себя как дома?

— Мне бы надо съездить в Лондон — уладить кое-какие дела. Возможно, придется это сделать в ближайшие дни, — ответила Элли, как бы размышляя вслух. — Нужно сходить в больницу, а также захватить одежду — того, что я привезла, хватит лишь на несколько дней.

— Разве доктору недостаточно белого халата?

— Да, — отвечала она с легким раздражением, — нам приходится носить белые халаты, но это отнюдь не означает, что под них мы можем надевать старое дырявое белье потому, что пациенты не смогут его увидеть.

В это время официантка принесла им закуски. Небольшие позолоченные тарелочки с артистически уложенным на них салатом.

— У меня улучшается настроение, когда я выгляжу хорошо.

— А что значит для вас выглядеть хорошо? Ну как бы вам хотелось выглядеть? — Он посмотрел на нее своими серыми глазами.

— Мне нравится выглядеть хорошенькой, — сказала она резко.

— А что нравится Генри?

— Пожалуйста, оставьте Генри в покое!

— Но почему? Мне всегда казалось, что женщины любят обсуждать с другими предмет своей любви. — Лицо Джеймса оставалось серьезным, но Элли с горькой усмешкой подумала, что он, вероятно, насмехается над ней. Была также еще одна причина, почему ей не хотелось заводить разговор о Генри: тот еще не знал о ее решении задержаться в Ирландии на какое-то время. Она намеревалась сообщить ему новость лично по приезде в Лондон. — А что сказал ваш отец, когда узнал, что вы задержитесь здесь?

— Как я и ожидала, ему не понравилась эта идея, — произнесла она со вздохом.

— Вы действительно этого ожидали? — спросил Джеймс удивленно, ему ведь не были известны ее отношения с отцом.

— Отец ненавидит, когда ему навязывают помощь, — сказала она, а про себя подумала: особенно если эта помощь исходит от меня. — Он оспаривал все доводы, которые я ему приводила, до тех пор, пока не сказала, что он попросту зря тратит время, потому что, если я решила остаться, я это сделаю — желает он того или нет.

— Мне он говорил совсем другое.

— Вот как? Возможно, у вас с моим отцом отношения лучше, чем у меня. — Сказав это, Элли тут же сильно покраснела.

— Сомневаюсь, и мне кажется, что ваше волевое решение остаться здесь может принести больше пользы для вас обоих, чем вы сейчас думаете.

Вообще-то она и сама знала, что это так, но решила больше не заострять на этом внимание. Разговоры об отце всегда заставляли ее чувствовать себя последней неудачницей, несмотря на то что во всех остальных отношениях она добилась успеха.

— А когда, — спросил Джеймс, — вы собираетесь отправиться в Лондон?

Элли пожала плечами. После нескольких бокалов вина с прекрасной рыбой она чувствовала себя не так скованно, как раньше,

— Я думаю, где-то на неделе. Сначала мне бы хотелось навести порядок в доме.

— Мне казалось, там не должно быть большого беспорядка, — сказал Джеймс удивленно.

— Да нет. — Она нахмурилась. — Просто нужно кое-что подправить тут и там. — Обстановка в их доме почти не изменилась со времен ее детства. Комнаты по-прежнему оставались молчаливыми свидетелями того, что в них живет человек, который абсолютно равнодушен к быту и который вполне довольствуется элементарной чистотой и порядком. Элли понимала: если она начнет что-то делать в доме, это сможет отчасти сгладить шероховатости в отношениях с отцом.

— И вы планируете закончить работу в доме до конца недели? Звучит довольно самонадеянно.

— Вы шутите? — рассмеялась Элли, потому что чувствовала себя слишком довольной и расслабленной, чтобы затевать какие-либо споры. — Завтра я съезжу в Дублин, подберу какие-нибудь обои. Если потребуется, я всегда могу нанять декоратора, чтобы он закончил начатое.

— Мне казалось, что деловые женщины вроде вас не имеют времени даже для таких простых занятий.

— Я не собираюсь спорить с вами, Джеймс, — заметила она мягко. — Вы абсолютно правы. У деловых женщин ни на что нет времени. — Она допила вино, отставила пустой бокал и продолжила: — Не то чтобы мне не хотелось сделать это самой. Мне вправду хочется. Просто очень трудно угнаться за всем.