В краю гоацинов - Ян Линдблад

В тихую ночь дикий и прекрасный хор ревунов слышно за много километров

Спаривание не входит в ритуал; вряд ли оно вообще происходит на токовище. Ни Гийяру, ни мне не довелось наблюдать что–либо подобное. Лишь однажды Гийяр видел действие, которое он называет выбором самца самкой. Внезапно самка камнем упала рядом с самцом и тут же взмыла вверх, сопровождаемая им. Но это, пожалуй, крайний случай. Мне представляется более обычным обмен стимулами на расстоянии. Самец видит, что взгляд самки устремлен именно на него, она нервно двигается, мотает головой, открывает клюв, иногда кричит. По всему видно, что собирается лететь, — но не вниз, к самцу, а куда–то в сторону. И в самом деле улетает, когда избранник поднимается к ней и преследует ее в лесу.

Иногда самка, прилетев на токовище, сидит спокойно, чистит потихоньку перышки и не проявляет особенного интереса к самцам. Впоследствии, ежедневно наблюдая несколько гнезд, я заметил, что около часа — двух дня, в самую жаркую пору, самки улетают, хотя их никто не спугивает. Крик их слышен издалека — и когда они убывают, и когда возвращаются. Конечно, самке нужна пауза, чтобы кормиться, однако не исключено, что самцы и токовище притягивают самок так сильно, что они продолжают туда летать долго и после того, как отложат яйца. Ведь игры продолжаются вплоть до мая, пока не начинаются дожди.

Гийяр провел всего полтора месяца в области обитания скальных петушков, поэтому он почерпнул у Атти сведения о том, когда токование этих птиц достигает кульминации. Атти, как и все индейцы, заверил его, что петушки особенно интенсивно играют на рождество и на пасху. Увы, это совсем не так. Кульминация приходится на вторую половину февраля, но индейцам представляется, что птицам положено больше играть на праздники…

Токование растягивается надолго. Наверно, и в период дождей, стоит проглянуть солнцу, как птицы собираются к токовищу, но липкая подстилка из влажных листьев не позволяет устраивать танцы на земле. Зато с приходом засушливой поры игры становятся все активнее. Казалось бы, кульминация с последующим высиживанием птенцов должна прийтись на конец первого засушливого периода, то есть на ноябрь, но это не так, во всяком случае, в районе Кануку. Гийяр покинул район 9 марта, и в четырех гнездах, за которыми он следил, еще не было ни одного яйца. Зато 29 марта Дэвид Сноу нашел яйца в одном из них. В семи случаях, проконтролированных мной, яйца откладывались примерно от февраля до начала мая. Но только в одном случае я могу указать совершенно точную дату — 19 — 21 марта.

Интересен выбор места для гнезда. Уже когда я, используя инфрасвет, снимал гуахаро 1 в пещерах на Тринидаде, меня занимала мысль — сравнить условия гнездования двух видов. Гуахаро гнездятся в пещерах от устья и вглубь, до самых темных мест. Ориентируются они с помощью эхолокации, издавая звуки, напоминающие щелчки.

1(Гуахаро — птицы отряда козодоев, распространены в Южной Америке.)

Скальный петушок порой тоже гнездится в пещерах, но не в таких темных, чтобы самка нуждалась в эхолокации. Чаще всего гнездо устроено в трещине на гладкой, отвесной поверхности скалы или огромного камня. Трещины широкие, в метр и больше. И стенки птица выбирает достаточно высокие, до десяти — пятнадцати метров, чтобы хищник ни сверху, ни снизу не добрался до гнезда. Во всяком случае, гнездо недоступно для взрослого ягуара, любителя полакомиться дичью. К тому же трещина служит надежной защитой от солнца, от ветра и, главное, от дождя. А дожди здесь бывают чудовищной силы…

Лишь в двух случаях видел я гнезда скальных петушков на открытом месте — не в трещине, а на каменной стене с отрицательным уклоном. Дневные пернатые хищники здесь редки; каракара — большой охотник до яиц — совсем не водится. А если бы и водилась, все равно не так–то просто обнаружить яйца или птенцов скального петушка. Яйца — их всегда два — сероватые с коричневыми пятнами, гнездо окраской сливается с фоном, ведь оно слеплено из обработанной термитами земли и корневых волосков. Когда невзрачная коричневая самочка насиживает яйца, рассмотреть ее почти невозможно. Понятно, когда вылупятся птенцы, она чаще вылетает из гнезда, но тело птенцов покрывает такой длинный пух, и сами они так жмутся на дно, что даже самый любопытный глаз может принять их за пучок бурых корешков.

Зато когда самка садится на гнездо, очень хорошо видны разинутые пасти птенцов — они желторотые, причем уголки особенно велики, как у многих других воробьиных. В свете карманного фонарика их можно принять за огоньки, так что самка даже в темной пещере видит эти пасти, стимулирующие ее на кормление.

Птенцы поедают ягоды и косточковые плоды. Я собирал косточки под тремя гнездами, но пока не удалось определить, о каких плодах идет речь. Когда птенцы поднимаются на крыло, они не больше птенца сойки, но проводят гораздо больше времени в гнезде — два месяца с лишним. Это несомненно обусловлено низким содержанием белка в корме.

Самки, как и самцы, держатся стайками, гнезда по возможности лепят вблизи друг от друга. В одной пещере я нашел два гнезда — одно с яйцами, другое с птенцами. Да еще две самки трудились над гнездами; возможно, это были новые сооружения, но скорее всего, старые, нуждающиеся в ремонте. Что касается упомянутого выше гнезда на открытой плоскости, то из своего укрытия я слышал, как самка, вылетая, кричала, и ей отзывались по меньшей мере две соседки.

Но их гнезд мы так и не сумели отыскать на поросшем кустарником, неровном склоне.

Самки всегда проводят ночь в гнезде. Возможно, они ночуют «дома» круглый год. Так что если самка сидит в гнезде, это еще не значит, что она собирается откладывать яйца. А вот когда начинается ремонт краев гнезда с применением корневых волосков и глины — можно со дня на день ждать кладки.

Самки и молодые птенцы очень похожи между собой. По сути дела, их на вид вообще не отличишь — тот же коричневый наряд, тот же короткий гребешок на голове вместо большого и круглого, как у взрослых самцов. Казалось бы, столь ярко окрашенным самцам трудно укрыться от врагов, и их должно быть намного меньше, чем самок. Но это не так! В этом районе вокруг обычного токовища с пятью самцами и число удобных мест для гнездования не больше пяти. По соседству с токовищем, изученным Гийяром, по–прежнему насчитывается только четыре гнезда, и находятся они в тех же местах, хотя с 1961 г., наверно, какую–то из самок постарше сменила молодая. То же можно сказать о других трещинах, гнезда помещаются там много лет.

Так почему же самцам, несмотря на красочный наряд, удается все же уцелеть?