Я был в расстрельном списке - Петр Филиппов

Разводя тюльпаны, мы старались совершенствовать технологию. В первый год за день упорного труда вдвоем с женой посадили 800 луковиц. Ужасно болела спина, все тело ныло. Земля есть, а сил увеличивать объемы нет. Лень и усталость — двигатели прогресса. Землю разрыхлили и сделали грядки узкими, сантиметров 70 шириной. Канавки для посадки детки стали копать не обычной, а алюминиевой лопатой для уборки снега по ширине грядки. Воткнув ее и покачав, делали канавку и рассыпали детку. Отступив, вновь втыкали в землю и делали следующую канавку. Предыдущая засыпалась автоматически. Производительность труда выросла в разы.

Пошли дальше. Из мотороллера «Вятка» сделали трактор. Он пахал, культивировал и даже сажал луковицы на заданную глубину. Это сейчас в магазинах можно купить бензиновый или электрический культиватор, а тогда было запрещено иметь в собственности любые средства производства, даже садовые мини-тракторы. Они подлежали конфискации, как атрибуты предпринимательской деятельности. Я все-таки дерзнул. Сбегались садоводы, восторгались, завидовали. Но чертежей никто не попросил.

Самой тяжелой была выкопка луковиц. Придумали передвижной вибростол — сани с вибратором и сеткой наверху. Землю с луковицами брали вилами и бросали на вибростол, земля просыпалась через ячейки, луковицы оставались на сетке. Это ускорило работу многократно. За один-два дня мы собирали весь урожай.

В теплицах поставил ртутные лампы и автоматы. Солнце садится — лампы включаются. Сегодня в любом магазине такой автомат можно купить, тогда это была новинка и дефицит. В 2 часа ночи 8 марта по лесной дороге молодой человек вышел к нашему садоводству, увидел освещенную теплицу: «Ребята, к девушке иду, дайте букет!». «Что значит дайте? Становись рядом, будешь срезать. Срежешь 200 штук — получишь букет». В 4 часа утра он справился с заданием, получил букет и ушел довольный.

На плантациях ввели севооборот. После сбора урожая луковиц сеяли траву — зеленое удобрение. Когда на следующий год землю перепахивали, трава перегнивала, гумуса в почве прибавлялось. Сажали голландскую картошку, исключительно плодовитую. А после нее — опять тюльпаны.

Теплицу использовали зимой и летом. Особым способом выращивали в ней помидоры. Большие полиэтиленовые мешки заполняли перегноем из компостной кучи, в прорези по бокам втыкали рассаду. В теплице было жарко, земля в мешках хорошо прогревалась. Вырастали настоящие помидорные заросли, сплошь увешанные крупными красными томатами. Услышав о таком чуде, к нам приходили жители из соседней деревни. Вот только никто из них не применил на своем участке технологию предприимчивых горожан.

Бизнес развивался, тюльпаны год от года становились все красивее (сорта «Форготтен дримс», «Апельдорн», «Большой театр»). Пришла мысль: а что если выгонять их не только к 8 марта, но и в январе? Я купил в Латвии 200 кг мелких деток лучших сортов, загрузил в четыре огромных чемодана и повез в Краснодарский край. Весна там наступает на полтора месяца раньше, чем в Ленинграде, значит, и тюльпаны зимой выгонять можно раньше. Вышел на станции Старомышастовская. Сложил чемоданы в канаву, прикрыл травой и пошел по станице, узнавать, кто здесь выращивает тюльпаны. Как правило, это были пожилые крестьянки. Для них продажа цветов на рынке — весомая прибавка к пенсии. Только сорта у них были никудышные, а я меня были высокого класса. Я бесплатно раздал бабушкам по ведру деток под обещание посадить их на отдельных грядках и вернуть мне в июле следующего года ведро крупных луковиц. Так, с нашей помощью, станица Старомышастовская стала лидером Краснодарского края по производству голландских тюльпанов. Я приезжал туда, обходил дома и отбирал крупные луковицы, годные к выгонке. Товарно-денежные отношения находились на высоте, продукция была высокого качества. Мы оказались единственными, кто предлагал тюльпаны к Новому году. Правда, доходов это приносило намного меньше, чем продажа цветов к 8 марта.

Отапливая теплицу керосином, мы опасались пожара. Могла произойти утечка топлива из бака, висящего на стене, и заполыхали бы стоящие рядом бочки с керосином. Поэтому решили перейти на безопасный уголь. Это требовало 3 раза за ночь проснуться и подбросить угольку. Дежурили по очереди. И порой просыпали, если будильнику не удавалось разбудить уставших идеалистов-кооператоров. Если температура в теплице упала, то тюльпаны опускали головки и не выпрямлялись. Их ножки походили на лебединые шеи. Более того, пережив холодную ночь, они зацветали на день позже. Три дня проспим — и урожай получим к 11 марта, когда он никому уже не нужен.

Пару раз так и было. Один год мы прогорели вчистую. Срезку завершили после праздника. В тот год предложение превысило спрос, у продавцов осталось много нереализованных цветов. Раздавали друзьям цветы корзинами, остальное — на помойку. В другой год мы опять опоздали к празднику, но предложение оказалось меньше спроса. Тюльпаны на рынках закончились уже утром 8 марта. Следующие дни были выходными, и многие ехали в гости. Цветы оказались востребованы, а тюльпаны были только у нас.

Праздничный рынок был непредсказуем. Каждый год из Латвии прибывало множество машин с коробками цветов — один год больше, другой меньше. Цена стартовала с 2 рублей за цветок, к полудню 8 марта она либо резко повышалась, либо падала. Никто заранее не знал, будет выше спрос или предложение. Однажды мы оказались последними, у кого еще остались тюльпаны, всего одна коробка. Нас окружила толпа мужчин, которые протягивали деньги, кричали, толкались и готовы были нас разорвать. Мы, честно сказать, испугались и попытались уехать с рынка. Покупатели окружили машину, стали ее раскачивать, требуя цветов. Оказавшийся рядом милиционер в штатском шептал нам: «Трогайтесь, уезжайте скорее, я не смогу вас защитить». Я нажал на газ. Мы чудом спаслись от народного гнева.

К счастью, серьезных потрясений и катастроф нам удалось избежать. Мы выгоняли тюльпаны почти 15 лет. Скопились сбережения, которыми можно было помочь Перестройке. Когда настало ее время.

Вычислительный центр

Когда глаза говорят одно, а язык другое, опытный человек больше верит первым.

Моя работа в спортшколе неожиданно закончилась. Руководство «Локомотива» закрыло горнолыжное отделение: мол, на склонах Всеволожска настоящих горнолыжников не вырастишь, да и слишком это затратно. Воспитанников приходится возить в горы за тридевять земель. Лучше развивать горнолыжный спорт в Кировске или на Кавказе. А мне без горных лыж в спортшколе делать было нечего. Я оказался без работы, правда, ненадолго.

Помог случай. В электричке разговорился с попутчиком о реальной экономике, использовании математических методов в управлении производством. В конце разговора он предложил мне работу на заводе подъемно-транспортного оборудования имени Кирова. Договорились встретиться. Зная, что хорошего специалиста всегда пытаются переманить, а оставшийся без работы воспринимается как потенциальный бездельник, я, даже еще не оформившись, «взял быка за рога» — выяснил, какие у них проблемы. Оказалось, что хотят внедрить автоматизированную разработку технологических процессов в отделе главного металлурга, но не знают, как подступиться.

Эти техпроцессы были типовыми: отливки, ковка валов и иных деталей простой формы. Имелся набор стандартных программ для каждой группы. Настроить, привязать их к месту потребовало дня два. Пока мои документы проходили проверку в Первом отделе, я распечатал первые техпроцессы. Эффект был ожидаемый. Мне тут же пересмотрели условия найма, повысили оклад. А тут еще через месяц, пока я возился с отладкой программ и воевал с технологами по базам данных, уволился начальник заводского вычислительного центра.

Директор завода Карпухин, не допускавшим возражения тоном, предложил принять на себя его обязанности. Это было рискованно. Я проверил: разработки, которые несколько лет велись в вычислительном центре, шансов на успех не имели. А от начальника центра ждали результатов. После двух дней колебаний я согласился, но потребовал свободы действий. Понимал, что оптимизации в классическом смысле не получится — помешают личные интересы директора и министра. Но есть задачи, такие, как календарное планирование, обеспечение комплектности деталей на сборке — узкие места производства. Такие задачи обычно решаются с помощью эвристических алгоритмов. Просто машина считает быстрее. А мне это направление позволяло уйти от проблемы локального критерия оптимизации в плановом хозяйстве. Я доложил свои соображения директору и получил карт-бланш.