Мир, где меня ждут. - Марина Дементьева

Марина стояла, утопая по пояс в высокой душистой траве, и восторженно улыбалась, сама не зная чему, глядя на этот светлый солнечный мир широко распахнутыми глазами. Демиан отшвырнул в сторону сумку и исполнил несколько таких невероятных сальто-мортале, что у девушки перехватило дыхание. Трей подхватил Марину на руки и закружил в воздухе. В конце концов, оба с громким хохотом рухнули в траву. Рядом стоял мастер Коган и тоже широко улыбался, будто даже значительно помолодел за это время.

— Ох, какое счастье! — прошептал Трей, запрокинув голову и глядя на неторопливый бег пушистых облачков. — Два месяца в этом проклятом Лесу…

— Сколько-сколько?! — подскочила Марина.

— Что поделаешь, — вздохнул парень и тут же хитро прищурился: — Но в этом есть один положительный момент.

— Это какой же, интересно? — искренне удивилась девушка.

— Как это — «какой»? А если бы нас там не оказалось? Что бы с тобой было?

— Ой, не надо, Трей, — поёжилась Марина. — Как-то не хочется про этот ужас вспоминать.

— Ладно, ладно…

— И всё-таки, куда мы идём?

— Уже почти пришли, — поправил девушку мастер Коган. — Вот пройдём по этому полю минут двадцать, и сама всё увидишь. Ну, чего разлеглись? — весело прикрикнул он на растянувшихся в траве Трея и Демиана. — Мне, что же, на себе вас тащить?

— Было бы неплохо, — охотно согласился с шутливым предложением Демиан, задорно улыбаясь. Марина неожиданно ощутила к этому загадочному парню глубокую благодарность. За те сутки, что она здесь провела, Демиан уже дважды спасал ей жизнь, а это наводило на определённые размышления…

Всю дорогу через поле Марина и дурашливый Трей носились наперегонки, прятались в траве; девушка рвала цветы и плела из них венки, но вдруг остановилась, как вкопанная, затаив дыхание.

В расстилающейся прямо под их ногами изумрудно-зелёной долине раскинулся во всей своей невероятной, неземной красоте огромный белый город. Он поражал совершенством форм, идеальными, чётко выверенными пропорциями, заставляя восторженного наблюдателя сомневаться в том, что это чудо действительно является делом рук человеческих. Вздымались вверх стройные белые башни, изящные шпили будто замерли на миг, чтобы набраться сил и пронзить небесный свод в последнем рывке. В насыщенно-синей вышине полоскались на ветру яркие разноцветные флаги. А сам сказочный город сиял на солнце, ослепляя своей безупречной белизной, сверкал, как драгоценный, многогранный бриллиант, переливался в чистом прозрачном воздухе всеми цветами радуги.

— Так все себя ведут, когда видят Телларион впервые, — тихо сказал Трей, и его тёплая ладонь легла Марине на плечо. Девушка тихо вздохнула — к горлу почему-то подступили непрошенные слёзы. Счастья, наверное… Неизвестно сколько бы она могла так простоять, любуясь на такое диво, по сравнению с которым меркли все чудеса её мира.

— Вот и он, Телларион, Вечный Город, Столица Магии, Оплот этого Мира, — торжественно произнёс мастер Коган и пытливо посмотрел в заблестевшие глаза Марины: — Ну, и как он тебе?

— Нет слов, — тихо откликнулась девушка. — Стоило натерпеться страху в лесу, чтобы хоть раз, хоть издалека увидеть такое…

— Зачем же издалека, — усмехнулся волшебник. — Мы туда и идём.

— В Телларион?! — ахнула Марина.

— Именно, — кивнул головой Коган, с улыбкой наблюдая за неподдельным восторгом на лице девушки, вызванном его словами. — Ну, что, вперёд?

— Да!

— А внутри там также красиво? — допытывалась Марина у Трея.

— Конечно, красиво! Сама убедишься.

— А ты там часто бываешь?

— Спрашиваешь! Я там живу, вот уже восемнадцать лет как.

— Ой, ну да, конечно… Слушай, как я тебе завидую!

— Ну, не знаю, не знаю… Может, ещё сама здесь останешься, если не сможешь вернуться домой.

— Да, действительно…

Было нечто такое странное, что заставило Марину глубоко призадуматься. Белый город не окружал полный воды и хищных тварей ров, его не опоясывали высокие каменные стены — неотъемлемый атрибут любого средневекового замка; даже никакой охраны не было видно ни вдоль широкой мощёной дороги, прямой стрелой устремлённой в Телларион, ни в гостеприимно распахнутых воротах. Девушка не замедлила поделиться своими сомнениями со спутниками.

— А зачем это нужно? — удивился Трей. — В Телларионе почти шестьдесят процентов населения — маги. Да и сам город уже настолько пропитался волшебством, что и сам может за себя постоять.

Небольшая группа беспрепятственно прошла через раскрытые ворота и влилась в разношёрстную толпу горожан и приезжих.

Марина едва успевала поворачивать голову. И кого здесь только не было! Почтенные седовласые старики в длинных синих одеяниях, расшитых серебром, опираясь на узорные посохи, степенно шли куда-то по своим магическим делам, попутно строго отчитывая сопровождающих их мальчишек-подростков («Ученики, наверное!» — догадалась девушка); мелькали стайки изящных невысоких девушек в лёгких разноцветных платьицах, причём за плечами у этих сказочных созданий трепетали полупрозрачные светящиеся крылышки; прямо по мостовой проехал сурового вида мужчина на коне, но не успела Марина подивиться наглости этого местного байкера, как заметила, что, на самом деле, мужской торс вырастает прямо из тела коня. Оживлённо беседовали на каком-то рявкающем и рычащем наречии низкорослые коренастые существа, напоминающие Марине неандертальцев из учебника биологии корявыми чертами лица и несуразным сложением. Засмотревшаяся на всё это разнообразие девушка неожиданно налетела на кого-то в толпе и застыла, изумлённо уставившись на сбитого ею с ног маленького бородатого человечка. Карлик поднялся с мостовой, отряхнулся и неприязненно посмотрел на нарушительницу порядка, которая всё так же бесцеремонно его разглядывала.

— Ну, чего пялишься? — грубо осведомился потерпевший, угрожающе надвигаясь на девушку. — Гномов никогда не видала? Смотреть надо, куда прёшь, дылда высоченная!

Не успела Марина придумать, что ответить на это заявление, как откуда-то из густой толпы как раз вовремя вынырнул Трей и цепко ухватил спутницу за рукав, чтобы она вновь ненароком не потерялась.

— Опять грубишь, Торн? — осведомился парень, обращаясь непосредственно к карлику. — Да для вас, гномов, любой, кто выше одного ярда[2], уже неисправимый урод. А Марина — весьма привлекательная девушка, и нечего её оскорблять всякими словами. Ну-ка, извиняйся, пока я на тебя не рассердился.

— Извините, что я вас сшибла, — поспешно извинилась Марина.