Книга об эсперанто - Александр Королевич

Работа Шлейера была первым в истории человечества проектом МЯ, который перерос в «живое» орудие общения разноязычных людей, получил широкую известность и распространение во многих странах мира. Появление волапюка открыло новую эру в истории проектирования МЯ. В Европе, Азии, Австралии возникают общества волапюкистов. Язык преподают опытные педагоги в высших учебных заведениях Австрии, технических училищах Италии, в России, Китае, Японии. Издаются обстоятельные словари. В больших коммерческих конторах Европы ведутся дела на этом языке.

С 1881 г. регулярно издается двуязычная газета «Weltspracheblatt - Volapukabled» (Волапюкский листок») - центральный орган волапюкского движения. С 1889 г. газета выходит только на одном языке - волапюке (просуществовала до 1908 г.), кроме нее еще 13 газет на этом языке. Вышло в свет 400 книг на волапюке.

По словам историков интерлингвистики, в 90-е годы прошлого столетия насчитывалось в мире около миллиона сторонников языка Шлейера.

Небывалый успех волапюка объяснялся несколькими причинами: это возросшая жизненная потребность в нейтральном вспомогательном МЯ в связи с постоянно расширяющимися международными контактами; поездки Шлейера с докладами о его языке по многим городам Германии; активная пропаганда волапюка за пределами родины Шлейера в германоязычных странах и в странах, где жили немцы; фонетическая орфография; легкость образования производных форм; правильная система словоизменения; возможность выражать тонкие оттенки мысли.

Во Франции одним из самых активных волапюкистов был Огюс Керкгофс (1835-1905), голландец по происхождению, профессор немецкого языка в парижской Высшей коммерческой школе. В 1885 г. он издал на французском языке «Полный курс волапюка», а затем «Сокращенную грамматику волапюка». Эти учебные руководства были переведены на несколько других языков, в том числе и на русский. На II Всемирном конгрессе волапюкистов, который проходил в 1887 г. в Мюнхене, была учреждена высшая языковая инстанция «Kadem Bevunetik Volapuka» («Международная академия волапюка»). Президентом Академии был избран Шлейер, директором - Керкгофс.

Богатство грамматических форм волапюка на практике оказалось излишним, затрудняло изучение языка. Например, от глагола lofon 'любить' были образованы производные формы alpilofonal - 'быть таким, которого когда-то любили', peilofobla - 'я желал бы быть таким, которого продолжительное время любили'. Керкгофс настаивал на упрощении грамматики. Он был сторонником реформ волапюка в сторону приближения языка к функциям коммутативности, но Шлейер, считая себя единоличным владельцем своего проекта, категорически был против любых изменений. В процессе использования языка выявились и другие недостатки. Хотя лексика волапюка и была основана на словарном фонде существующих языков - английского, немецкого, французского, латыни и др., Шлейер, стремясь к тому, чтобы все корневые слова были односложными, начинались и кончались согласными, заимствованные слова максимально сокращал, зачастую до неузнаваемости. Например, такие, общеизвестные интернационализмы, как комплимент, диплом, республика, проблема, у Шлейера преобразовались в неузнаваемые дублеты plim, plom, blik, blem. Исключив из алфавита букву г, Шлейер по-своему переделал даже собственные имена. У него Россия - Lusan, Португалия - Bodugan, Америка - Melop, Африка - Filop. Сам автор не помнил всех переиначенных слов, в разговоре на волапюке не мог обойтись без словаря и охотно переходил на родной немецкий язык.

Своей кульминации распространение волапюка достигло в 1889 г. Тогда в Париже проходил III Всемирный конгресс волапюкистов, созванный по инициативе Академии, фактическим руководителем которой был Керкгофс. Шлейер бойкотировал конгресс.

На этом международном форуме волапюкистов, в котором принимало участие 200 делегатов из 13 стран Европы и Азии, рабочим языком был волапюк. Конгресс доказал возможность использования планового языка как орудия общения разноязычных людей. В то же время с полной ясностью выявились недостатки языка. Конгресс поручил Академии составить простую грамматику волапюка, исключив из проекта Шлейера все лишние формы, не встречающиеся в основных европейских языках, пополнить и усовершенствовать словарь. Это решение было триумфом делегатов, возглавляемых Керкгофсом. Но у Шлейера были тоже сторонники, противники реформ языка. Академия приняла ряд решений по упрощению грамматики, но Шлейер их не признал и порвал с Академией.

После конгресса начались раздоры, появились новые проекты реформированного волапюка. Возникли конфликты между членами Академии, и Керкгофс отказался от поста директора. Некоторое время деятельностью Академии руководил Временный комитет. Он издал «Нормальную грамматику» волапюка с учетом упрощений, рекомендованных Академией.

В 1890 г. волапюкская Академия переехала в Москву. Ее вторым директором стал В. К. Розенбергер, инженер, интерлингвист. В течение нескольких лет он издавал бюллетень Академии, а потом, разочаровавшись в волапюке, создал свой проект языка, который назвал идиом-неутраль. Лексика идиом-неутраля основана на словарном фонде латыни и шгсти современных национальных языков индоевропейской семьи (английского, испанского, итальянского, немецкого, русского и французского). Эти же языки послужили материалом, на котором была построена простая грамматика.

Волапюкская Академия превращается в высшую языковую инстанцию идиом-неутраля и меняет свое название. С 1898 г. по 1908 г. она называется «Akademi Internasional de Lingu Universal» («Международная академия всеобщего языка»).

Также, как и в России, волапюкское движение во всем мире постепенно замирает: прекращают свою деятельность кружки, все реже появляются волапюкские газеты. Основные причины гибели волапюка - это отсутствие прочной социальной почвы, оторванность лексики от словарного запаса современных мировых языков, сложная грамматика.

Волапюк несмотря на недостатки принес несомненную пользу для решения проблемы создания планового нейтрального МЯ и широкого использования его в общественной практике. Мир убедился в том, что язык, созданный одним человеком, может служить орудием, вполне пригодным для общения между разноязычными людьми. Стало ясным также, что, создав проект языка, установив для него незыблемые, научно обоснованные правила, следует дать ему свободу для дальнейшего развития, обогащения, постоянного обновления.

ГЛАВА 2. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЭСПЕРАНТО

2.1. «ЯЗЫК УНИВЕРСАЛЬНЫЙ»

«Lingwe uniwersala» («Язык универсальный») был первым проектом МЯ, созданным молодым Заменгофом. Толчком к созданию такого языка были условия, в которых началась сознательная жизнь способного и любознательного мальчика.

Заменгоф родился 15 декабря 1859 г. в Белостоке - небольшом польском городке, находившемся в то время на западной окраине Российской империи. Его отец и дед были преподавателями иностранных языков.

Заменгоф учился в русских учебных заведениях - в реальном училище в Белостоке, затем в классической гимназии в Варшаве, Московском университете. В официальных документах его фамилия, имя, отчество - Заменгоф Лазарь Маркович. С 1890 г., проживая главным образом в Варшаве, он, вместо официального Лазарь, пользовался польским именем Людвик. Этим обстоятельством объясняются инициалы Л. Л. (Лазарь, Людвик), встречаемые в литературе.

В Белостоке, насчитывающем в то время около 30 000 жителей, население состояло из четырех разноязычных этнических элементов: русских, поляков, евреев и немцев. На русском языке говорила часть интеллигенции. На польском, вопреки запретам царского правительства, пытавшегося насильственно руссифицировать Польшу, говорило все польское население польского города. Многие евреи говорили на языке западногерманского происхождения - идиш, а немцы - на своем родном языке. Заменгоф в раннем детстве изучил все местные языки. Он в совершенстве владел русским; считая его своим родным языком, писал на нем даже стихотворения. Будучи свидетелем нередких конфликтов на языковой почве, Заменгоф пришел к ложному заключению, что основной причиной вражды между людьми, говорящими на разных языках, является разноязычие. Ему казалось, что наличие единого, нейтрального языка, общего для всех людей, будет тем средством, которое установит дружбу между всеми народами, уничтожит войны, создаст эпоху мирной жизни на всей нашей планете. Одержимый этой идеей, он начал работать над созданием нейтрального языка. В процессе работы Заменгоф пришел к убеждению, что человеческий язык представляет собой чрезвычайно сложную систему, состоящую из десятков тысяч элементов, сотен правил, преобразующих эти элементы, управляющих ими. Он чувствовал, что справиться с задачей, которую он поставил перед собой - создать новый язык, - не под силу одному человеку, но несмотря на это, мечта осуществить свой дерзкий план жила в нем и он с невероятным упорством продолжал начатую работу.