Пленница наследника короны - Валентина Гордова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Движение в саду привлекло моё внимание.
Опустив голову, всмотрелась во множество цветных фигур. Похоже, дети вышли поиграть на каменной площади с фонтаном в центре. Бегали, смеялись, корчили друг другу смешные рожицы.
Звук открываемой двери вынудил оторваться от разглядывания детей в саду и развернуться. В кабинет-лабораторию молча вошли два абсолютно одинаковых мужчины. Лет тридцати, с короткими чёрными волосами и двумя белыми полосками на висках. Взгляды словно бы отсутствующие, но при этом сфокусированные на всём и сразу. Чёрная кожаная одежда, но ни плащей, ни традиционных для местных мечей в ножнах на поясе.
Странные типы.
– Асаин Шерман, – риян Йорген приблизился к вошедшим, дождался, пока подойду и я, и только после этого представил: – Бранд и Викар, с этого момента ваша личная охрана.
Знаем, знаем мы такую охрану. Многофункциональную. В смысле, она же и шпионы, и доносчики, и ещё много чего интересного и полезного, но, увы, не для меня.
Я сделала вид, что совсем ничего не поняла.
Риян Йорген сделал вид, что поверил.
– У вас урок светской этики через два часа, – уведомил он.
И вернулся к лекарю, но перед этим несколько долгих, тягучих, тяжёлых секунд пристально смотрел в мои глаза.
Неприятный взгляд. Даже не знаю, почему именно.
Один из близнецов, кажется, Агвид назвал его Викаром, молча открыл дверь и отступил в сторону, недвусмысленно давая понять, что мне пора покинуть эту гостеприимную обитель.
– Могу я попасть в библиотеку? – вежливо осведомилась у мужчин уже в коридоре.
Мои телохранители заметно удивились, обменялись взглядами, а после Бранд, у него уголок левой брови был приподнят выше, чем у брата, не очень уверенно, мягко, осторожно, словно общался с умалишённой, сказал:
– В библиотеке… книги, асаин Шерман.
Настал мой черёд удивляться.
Что ещё, кроме книг, может находиться в библиотеке? Или мне не положено интересоваться литературой? По какой причине?
Видя искреннее недоумение на моём лице, Викар пришёл на помощь брату, с такой же мягкой вежливостью и безмерным количеством снисхождения добавив:
– Книги нужно читать.
Всё ясно. Меня здесь принимали за полную идиотку.
Хотелось очень много чего сказать им в ответ, наглядно продемонстрировать, как они ошибаются и что я очень даже разумная особа, но… Я не хотела рисковать. Если Аллисан все привыкли видеть весёлой, любопытной, но не особо умной девочкой, то, что уж тут поделать, придётся соответствовать.
– А мне вид из окон нравится, – весело улыбнулась я.
И просчиталась.
– В библиотеке нет окон.
Братья вновь обменялись взглядами, в этот раз настороженными. Снова посмотрели на меня. Внимательно, оценивающе, словно сканируя.
Думай, Алиса, думай!
Паника защекотала в груди, пальцы ног, спрятанные в туфли, испуганно поджались. Мне стоило больших усилий продолжить улыбаться и не заметаться взглядом.
И тут в глазах братьев-близнецов зашевелились тёмно-красные искорки, каких точно не бывает у обычных людей.
– Вы же маги? – невозмутимый беззаботный вид давался всё труднее. – Значит, вам не составит труда сделать в стене пару дыр.
Викар медленно прищурился, его брат приоткрыл рот и свёл брови у переносицы. Но в итоге именно Бранд открыл мне глаза на ещё одну неприятную правду этого странного мира.
– Если мы… сделаем в стене пару дыр, нас завалит землёй. Библиотека находится на втором подземном уровне.
Боже!
Нужно срочно выкручиваться! Первая самостоятельная беседа в «образе», а я уже допустила столько ошибок! Столько промахов. Подставилась под подозрения со всех сторон.
Мысли лихорадочно заметались в голове. Что сказать? Что? Что-то глупое, наивное, маловозможное?
– А вот если бы библиотека находилась в башне, – голос предательски дрожал, с головой меня выдавая, и улыбка превратилась в жуткий нервный оскал, но я всё равно закончила, – то вид из неё был бы потрясающий.
Резко развернувшись, я быстро пошла прочь. Нет, не пыталась сбежать, но точку в разговоре поставила и лицо своё от охраны скрыла.
Я действительно шла очень быстро, почти бежала, стремясь удалиться от собственной глупости, и просто не успела среагировать на метнувшуюся из-за угла тень.
Результатом нашего внезапного столкновения стало падение. Не моё – меня сзади придержали, не позволяя упасть. Девочке, выбежавшей из-за угла, повезло меньше.
Малютка, а ей на вид было лет восемь, пробормотала слова извинения и, не поднимая головы, принялась быстро, неаккуратно собирать выпавшие из её рук и разлетевшиеся по всему полу листы бумаги.
– Прости, я не видела тебя, – извинилась и я, присела и начала ей помогать.
На листах были карандашные рисунки. Я старалась не рассматривать, уважая ребёнка и её право на личные вещи и маленькие тайны, но взгляд то и дело выхватывал разные детали.
Деревья с красными корнями. Шестиконечная звезда. Кровавые слёзы.
Поразительно уверенные линии, чёткая передача форм, деталей, даже свето-тени. Дети в восемь разве знают о таком? Конечно, люди разные бывают, и способности к разным видам искусства у некоторых открываются совсем рано, но всё равно как-то это подозрительно.
Собрала разбросанные листы, осторожно постучала ребром о колено, делая стопочку ровной и удобной для переноса, и с улыбкой передала хозяйке.
Улыбка моя мгновенно увяла, сменившись недоумением.
Такого затравленного, запуганного и вместе с тем ненавидящего взгляда я не видела ещё никогда.
Чем я заслужила подобное? Нельзя было трогать её рисунки? Девочка обиделась за то, что я врезалась в неё, не заметив? Но мы же вроде обменялись извинениями. Или здесь этого недостаточно?
– Благодарю вас, асаин Шерман, – выдавила она тихо и зло.
Рывком выдернула листы из моей руки, бережно прижала к груди. Медленно поднялась, отступила на несколько шагов, не сводя с меня настороженного взгляда, а затем резко развернулась и быстро побежала прочь.
Белая лента, сорвавшись с кончика её чёрной косы, в коротком изящном танце упала на каменный пол, на котором так и осталась сидеть ничего не понимающая я.
Как же всё-таки сложно!
* * *
С горем пополам меня отвели в библиотеку.
Едва мы трое шагнули в кромешную темноту, с потолка устремились вниз беззвучные капли сияющего дождя. Этот свет скоро наполнил всё пространство, проник в каждый уголок, изгоняя мрак.
Ну, что могу сказать… не этого я ожидала.
Приготовилась увидеть огромный зал, высокий потолок, множество стеллажей и шкафов, заполненных книгами.
А на деле получила чулан. Совсем крохотный, пыльный. Заброшенный. Всего четыре деревянных шкафа напротив друг друга – можно пройти по центру комнаты, одновременно касаясь противоположных полок.
– Это библиотека? – не сдержала я недоверчивого, неприятно шокированного вопроса.
– Истинно так, асаин Шерман, – моя охрана решительно не понимала, что мне здесь понадобилось.
Сильнее разочарования оказалась лишь решимость.
С невозмутимым видом я прошлась по комнате, вытянула наугад первую попавшуюся книгу, раскрыла где-то в середине, опустила взгляд.
«На сотнях кораблей перебрались калийцы через Серебряное море и высадились на берегах Гаи».
Приятный бонус – я в состоянии читать на местном языке.
– Кто присматривает за библиотекой? – задала новый вопрос, возвращая закрытую книгу на место и оборачиваясь к своей застывшей у открытой двери охране.
Братья, традиционно, переглянулись. Бранд безразлично дёрнул плечами, скучающе пробегая взглядом по книгам, к которым не испытывал никакого интереса.
– Да кому она нужна? – хмыкнул Викар.
Ну, раз никому не нужна…
Последующие двадцать минут я развлекалась тем, что: доставала книгу, читала название, решала, является ли она первостепенно важной. Если нет – произведение возвращалось на полку до лучших времён. Да – перемещалось в руки близнецов. Им роль носильщиков не нравилась категорически, заставляя обоих сопеть, хмуриться и прожигать меня гневными взглядами, но кто их спрашивал, верно?
В конце, закончив с выбором «лёгкого чтива», а отбор прошло девять книг, я скорбно вздохнула и с печальным лицом попыталась книги забрать, намереваясь понести их до комнаты самостоятельно. Мне, ожидаемо, ничего не отдали. И сопеть перестали. Смысл злиться – теперь они сами согласились книги нести.
* * *
За день история несчастной принцессы Аллисан разлетелась по всей столице, если не по всему королевству. На каждом углу шептались, беспокоились о бедняжке, подвергшейся
