С милым рай в шалаше, или Место жительства на счастье не влияет - КоваЛенка

– Сюрприз. Увидишь.

Мы входим внутрь. Навстречу нам выступает худенькая женщина с короткой стрижкой, в тёмных брюках и красной футболке.

– Чего желаете, молодые люди? – с улыбкой интересуется она, поприветствовав нас. Данил отвечает на приветствие и просит показать обручальные кольца. Женщина улыбается шире, а я перевожу ошарашенный взгляд на своего парня. Он подмигивает мне, отпускает мою руку и подходит к прилавку. С непринуждённым видом он выбирает нужное кольцо, надевает на палец. Вытянув руку, любуется видом и отходит от прилавка ко мне. Аккуратно берёт меня за плечи и подводит к прилавку, намекая, что теперь моя очередь.

На ватных ногах я подхожу к прилавку. Женщина что-то говорит, задаёт вопросы, не переставая улыбаться. Кажется, я даже что-то отвечаю. Примеряю пару колец, выбираю подходящий размер и киваю. Данил кладёт мою руку с кольцом на пальце на свою с таким же золотым ободком, и затуманенным сознанием я отмечаю, как красиво это выглядит. Затем парень рассчитывается с улыбчивой продавщицей и за руку выводит меня из магазина. Всё это происходит как во сне. А может, и не было звонка и встречи? Может, я ещё сплю и мне это снится?

Мы выходим с рынка и заходим в какое-то маленькое кафе у дороги. Людей там немного: молодая пара с малышом за одним столиком; двое парней, что-то разглядывающих в телефоне, за другим столиком; усатый мужчина грозного вида за столиком в углу. Всё это я подмечаю краем глаза, пребывая в некотором шоке. Данил спрашивает у меня, не хочу ли я чего-нибудь, я отрицательно мотаю головой. Тогда он проводит меня к крайнему столику, отходит к стойке, через минуту возвращается с бутылкой минеральной воды и двумя стаканами, садится за столик, разливает воду по стаканам и один придвигает ко мне. Я молча беру стакан и залпом выпиваю всю воду.

– Может теперь объяснишь мне, что всё это значит? – спрашиваю я, ставя пустой стакан на стол. Данил делает несколько глотков из своего стакана и ставит стакан на стол, но из руки не выпускает. Глядя на воду, он размышляет какое-то время и тихо произносит:

– Я приехал совсем ненадолго – очень хотелось тебя увидеть. Извини, что соврал насчёт покупки кроссовок, надо же было как-то заманить тебя на рынок. Мы много времени проводим вдали друг от друга, и у тебя ещё целый учебный год впереди. Я хочу, чтобы все знали, что ты – моя. Не хочу переживать, что кто-то посмеет тебя у меня увести.

Парень замолкает, глядя на меня. Мысли в моей голове разбегаются, и я никак не могу понять смысл его слов.

– Я не очень понимаю… – наконец выдавливаю я. – Неужели ты настолько мне не доверяешь?

– Тебе я верю. Я не верю другим парням. Ты учишься, подрабатываешь в цветочном магазине, где основные клиенты мужского пола, кто-нибудь по-любому захочет познакомиться. А так уже видно, что девушка не свободна, и ловить тут нечего.

– До сих пор желающих не находилось, – бурчу я.

– А сейчас по закону подлости найдутся, – парирует парень.

– Вряд ли маме это понравится, – со вздохом я поворачиваюсь к окну.

– Посмотри на меня, – велит Данил, и я снова перевожу взгляд на него. – Тебе это нравится? – спрашивает он.

– Да, – коротко отвечаю я.

– Ну и всё. Мнение других мне не интересно.

Когда я прихожу в себя после шока, мы всё-таки делаем заказ и обедаем, а после идём гулять по городу. Неспеша ходим по улицам практически до самого вечера, держась за руки и болтая обо всём подряд.

***

Сразу после этого Данил садится в такси и уезжает в деревню. Я возвращаюсь домой и сразу иду к маме в магазин. Мама реагирует бурно. Выслушивает мой рассказ, смотрит на кольцо и начинает воспитательный процесс, убеждая меня, что замуж идти мне рано; и что не мешало бы после школы поступить куда-нибудь и продолжить обучение, и что именно этого она от меня и ждёт; и что надо получить профессию и начать работать, чтобы собрать приданное. Я молча выслушиваю, про себя думаю, что сама-то она в своё время тоже вышла замуж в восемнадцать, обещаю обдумать всё это и ухожу к себе в комнату.

На следующий день моя подруга при встрече с визгом виснет на моей шее, целует в обе щёки и обзывает меня "снохой". Я не остаюсь в долгу и в ответ обзываю её "золовкой – змеиной головкой". Мы хихикаем и обе остаёмся довольны.

В школе, когда одноклассники видят на моём пальчике кольцо, реагируют неоднозначно: некоторые девчонки смотрят с осуждением, другие откровенно завидуют, а парни начинают подшучивать на тему того, что неприступная Элеонора вот так вдруг оказалась окольцована.

И каждый из наших учителей считает своим долгом провести со мной примерно такую же профилактическую беседу, какую уже провела мама. Каждого из них я внимательно слушаю, согласно киваю головой, а про себя думаю: "Будто вы в своё время слушали старших? Всё равно ведь сделаю, как сама считаю нужным".

***

И снова дни тянутся мучительно медленно. Данил также звонит мне каждый день и мы часами разговариваем по телефону, но я безумно скучаю без любимого.

Подруга тоже строит отношения с парнем, поэтому мы видимся только в школе. Чтобы развеяться, я снова начинаю летать на метле по ночам, хотя уже и прохладно, так как конец осени. Метла, соскучившаяся по полётам, летает по ей одной известной траектории – то взлетает вверх, то резко срывается вниз, то встаёт вертикально и начинает кружиться вокруг своей оси. В одно из таких кружений, я не удерживаюсь и срываюсь вниз, лечу спиной вперёд. Волосы треплет ветер. Кофта задирается, открывая живот. Становится страшно, и я кричу.

Метла, словно опомнившись, приходит в горизонтальное положение и тут же летит ко мне. Она подлетает близко и теперь парит сверху прямо надо мной. Я протягиваю обе руки и хватаюсь за черенок, затем подтягиваюсь и обхватываю черенок ногами. Метла подныривает под меня. Я оказываюсь сидящей сверху на метле и вижу внизу крышу какой-то этажки. Тяжело дыша, я направляю метлу к крыше. Спускаюсь и бросаю метлу под ноги. Она бездвижно остаётся лежать. Я отхожу на пару шагов и сажусь прямо на пол, точнее прямо на крышу, подтягиваю ноги к груди и, обхватив колени руками, утыкаюсь лбом в колени, закрываю глаза, пытаясь прийти в себя.

Открывается дверь, ведущая на крышу, и я вздрагиваю от этого звука, поднимаю голову, жалея, что не укрылась пологом невидимости. Но девчонка, выбежавшая на крышу, меня не видит. Она добегает до края крыши, обнимает себя руками и тихо плачет, время