100 знаменитых любовниц и фавориток королей - М. Весновская

Он смотрел на мадам Шевалье, не отводя от нее глаз. А после ужина Луиза получила записку, в которой Кутайсов назначал ей встречу в парке рядом с круглым озером.

Как отнестись к такой вольности? Оскорбиться? Или принять предложение? Она понимала, что его привлекла не актриса Шевалье — его привлекла женщина. Сильных чувств мадам Шевалье искренне боялась — она хорошо знала, чем могли обернуться безрассудные любовные страсти. Но теперь здравый смысл явно ее покидал.

Ее брак с Пьером свершился по холодному расчету, а муж со временем превратился в исправного эконома.

Все происходило, как в сказке, мадам Шевалье впервые по-знавала радость разделенной любви…

Сбывались самые заветные ее мечты. Кутайсов снял для нее особняк, роскошно его обставил, щедро одаривал редкими по красоте ценными бриллиантами. Она устраивала приемы, на которых бывали теперь не только актеры и французские эмигранты, но и высшие чины империи.

За несколько месяцев мадам Шевалье приобрела большой вес в петербургском светском обществе. Все искали ее внимания, дамы мечтали быть принятыми в особняке на Фонтанке.

Был еще один надежный способ снискать милость мадам Шевалье, а значит, и попасть в поле зрения всесильного Кутайсова, — бенефисы французской актрисы. Ее муж и брат по поручению мадам Шевалье занимались продажей лож в Каменном театре. Она же получала список с указанием фамилии и суммы, которую выкладывал за ложу тот или иной поклонник ее таланта. Цифра иногда вырастала до 1500 рублей! Самые щедрые зрители оказывались вознагражденными: одни получали приличное место, другие — повышение по службе. Князь Барятинский, например, подарил ей колье за шесть тысяч рублей в качестве платы за ходатайство.

Росли и ширились слухи о жадности и скупости актрисы, имевшие под собой основания. Так, заказывая самые модные туалеты в Париже, она по просьбе нуждающейся матери послала ей всего лишь двести рублей.

Постепенно провинциальная девушка Луиза превращалась в сильную, властную и умную женщину, обладавшую при этом красотой и актерским дарованием.

25 июня 1798 года мадам Шевалье дебютировала на сцене Большого Каменного театра в комической опере Дезеда «Алексис и Жюстина». Сбор был ошеломляющий: 1287 рублей 25 копеек. Это была победа! Тем более если учесть, что роль Жюстины была не очень выигрышной для актрисы: у нее была роль простой, сердечной девушки из небогатой семьи, а основной драматический материал больше приходился на мужские роли. Но мадам Шевалье сумела вывести свою героиню на первый план, приковав внимание зрителей к наивной девушке, которая на глазах превращалась в юную страстную женщину, отстаивающую свое право на любовь.

В Каменном театре мадам Шевалье выступала реже, чем в Эрмитажном театре, при дворе. В его небольшом партере расставлялись стулья только для членов царской фамилии, для остальных места располагались круглым амфитеатром в шесть рядов. Павел Петрович повелел давать здесь представления по вторникам и пятницам, так что именно в эти дни казенная карета отвозила актрису на Дворцовую набережную.

Император, конечно, часто бывал на представлениях мадам Шевалье и каждый раз преподносил ей ценные подарки. Однажды Павел Петрович посетил актрису за кулисами и недвусмысленно выразил свои намерения. Он удалил Кутайсова, чтобы безо всяких помех объясниться с его пассией. Мадам Шевалье ответила на воспламенившуюся страсть Павла, но официальной фавориткой императора все же по-прежнему оставалась Анна Лопухина.

К этому времени у мадам Шевалье уже была от Кутайсова маленькая дочь, но актрисе удавалось сохранять отношения одновременно с обоими поклонниками.

К концу царствования Павла актрису называли в числе тех лиц, кто мог бы сменить Марию Федоровну в случае развода. Говорили также, что, если бы не было переворота, то мадам Шевалье должна была бы через два дня, как объявленная фаворитка, занять во дворце комнаты княгини Гагариной.

В начале 1801 года Пьер Шевалье, к тому времени главный балетмейстер Петербургской императорской труппы, получил 2000 рублей, чтобы ангажировать в Париже новых артистов для Петербургской балетной труппы. Он отбыл в Париж с тем, чтобы вернуться через несколько месяцев и привезти с собой знаменитых французских танцоров. Однако все изменилось из-за убийства императора Павла.

Утром 12 марта 1801 года, после смерти императора, в особняк мадам Шевалье ворвались офицеры во главе с плац-майором Иваном Саввичем Горголи. По указанию графа Палена и нового императора Александра они получили приказ обыскать ее на предмет государственных бумаг. У нее были изъяты бланки с подписью покойного императора и перстень с его вензелем. А через два дня мадам получила предписание, по которому должна была покинуть пределы Российской империи. В отдельно приложенной и подписанной лично Александром бумаге указывалось, что она освобождается от обычной повинности к высланным, и поэтому от нее не требовалось отдать в казну десятую часть своего имущества.

Мадам Шевалье сначала отправилась в Германию, затем переехала в Париж. На сцену, судя по всему, она более не выходила. Ее встречали в Германии поклонники, найдя ее располневшей и еще более похорошевшей.

В Париже они вместе с мужем поселились в роскошном особняке, который посещали и Наполеон, и различные иностранные послы.

Императрица Жозефина писала в мемуарах, что из России мадам Шевалье отправилась в Польшу, где один богатый пфальцграф обратил на нее внимание, обеспечил ей развод с мужем и женился на ней.

Ее брат-балетмейстер навсегда остался в России. Когда Н. И. Греч спросил у него о судьбе мадам Шевалье, то с изумлением узнал, что она стала монахиней одного из маленьких монастырей под Дрезденом.

Вигель же пишет, что Кутайсов до самой своей смерти в 1834 году от холеры носил на груди вместе с образками портрет госпожи Шевалье.

Картину художника Ивана Крамского «Неизвестная» искусствоведы считают самым загадочным и интригующим произведением автора. Уже само название этой картины привлекает к себе внимание своей таинственностью. В самом деле, кто она, эта неизвестная для зрителя молодая женщина с горделивым взглядом?

Оказалось — грузинская княжна Варвара Туркестанишвили (Туркестанова), чья судьба и вдохновила Ивана Крамского на написание картины.

Княжна Варвара Ильинична Туркестанова (1775–1819) была представительницей знатного грузинского рода. Ее дед князь Борис, доверенное лицо царевича Вахтанга на переговорах с Петром I, стал родоначальником русской ветви рода князей Туркестановых.