Дневниковые записи. Том 3 - Владимир Александрович Быков

Если я ещё не получил инфаркт от такой нашей переписки, то, судя по всему, он приближается. И объясняется это тем, что вместо того, чтобы вникать в суть мною написанного, ты своим назидательным тоном ставишь самого себя в идиотское положение.

Тут, насчет инфаркта, я только могу сожалеть. А вот, куда я себя поставил –это моя забота, а не твоя и об этом я толмачил тебе сотню раз. Человек в плане исходных, по Лейбницу, оснований в поведении, принятии решений и т. д. имеет «основания» говорить только о себе, так что о «постановке» в «идиотское положение» ты можешь рассказывать только про себя. Меня таковое абсолютно не беспокоит, т. к. оно полностью для меня исключено, из-за отсутствия на то соответствующих «оснований».

1. В самом начале всего присланного тобой, включающего и ответы, в приведенном выше моём ответном письме написано, что «час тому назад я послал тебе письмо, целью которого является возвращение к содержательной нашей переписке».

Если ты этим моим письмом пренебрёг, то к чему такая переписка вообще нужна?!

Я ничем не пренебрег. В моих письмах к тебе, абсолютно во всех, и рядом не стояло пренебрежение к чему – то чужому и, тем более к человеку, это претит моей философии, как я отметил выше. Я критикую не человека, в принципе, а только конкретные результаты его труда: им сделанное, сказанное, написанное. А это совершенно разные, согласись, вещи.

2. Из твоего текста: «Просил же я тебя, повторяю, ответить: «Зачем ты в своем письме привел целую кучу наших писем с упоминанием «бесконечности» и «вселенной», которые никак не связаны с твоим письмом от 21.01 и т.д.».

Все правильно тут у тебя, только «куча» здесь чисто «литературный мой выверт», речь тут «по тексту» идет только о письмах «с упоминанием «бесконечности и вселенной», которые никак не связаны с твоим письмом от 21.01». Вот о них и надо было тебе писать, а не цепляться за вне смысловой нагрузки слово «куча». Ну как можно, если мы так уже мощно завелись!

Категорически утверждаю, что ничего подобного тому, что ты вырвал из нашей с тобой последней переписки, я не писал. Укажи дату моего письма, на которое ты ссылаешься. Обычно такой требовательный в части пунктуальности, в данном случае ты ею пренебрёг. И что означает слово «повторяю» (выше я его подчеркнул), если я этот абсурд о какой-то «куче писем» впервые прочёл у тебя.

Ну, это уже вообще совсем твой завод! – прочитай еще раз что у меня написано моими глазами, а не твоими, заведенными на гнев, какую-то глупейшую обиду.

3. На мой вопрос ты так и не разъяснил: «Что должно находиться над текстом моего ответа: «Только непосредственно твой текст, на который я отвечаю, или ещё и мой предыдущий, на который ты отвечаешь в своём письме?». В данном своём письме я привел и моё предыдущее ответное письмо, тем более потому, что выше в п.1 я поместил очень важную из него цитату.

Матус, неужели не стыдно тебе? Ведь десять раз написано тебе об этом, и столько же раз упомянуто в разных местах о том, что я пишу тебе разные предложения совсем не для того, чтобы «удовлетворить мою прихоть», а потому что мной что-либо предлагаемое рационально и удобно вообще, а значит всем. Мне лично, в чисто персональном плане, к которому ты просто болезненно обращаешься, – ничего не нужно.

И в заключение прими мой добрый совет. Если что-либо недопонимаешь, то лучше лишний раз доброжелательно спроси, чем набрасываться с глупо звучащими нравоучениями.

Этот совет касается тебя лично, ты его себе и адресуй. Ко мне он никакого отношения не имеет. Я нравоучениями никогда не занимался, и даже слова такого не знал. Для меня лично в этой твоей, от глупейшего завода, «глупости» – все ясно и понятно. Никаких проблем и никаких вопросов. Только мои советы и деловые предложения. Покопайся в своей душе, и своем, на явную глупость, настрое – сам.

Береги своё и заодно моё здоровье. Твой друг Матус.

К этому твоему полностью и с удовольствием присоединяюсь. Добавлю, ответь мне в следующем своем письме вот в таком же ракурсе, как я это сделал тут по отношению к тебе. И не заводись!!!!! Бывай здоров и весел».

Матус! Все понимаю, и возраст наш, особенно твой, сверх уже предельный, и соответственно ему наше состояние, наши ограниченные умственные способности и не только по их реализации, а даже и по восприятию всего вокруг происходящего, нами представляемого или видимого, ощущаемого, но ничего не могу с собой сделать и по законам инерции, действующим не только в мире механики, но и в мире духовном, пока в состоянии, продолжаю порой действовать иногда чуть ли не в полную силу своих прежних лет способностей, разных привычек, норм и правил. Знаю, чувствую, даже отдаю отчет в том, что по отношению к тебе старшему, справедливо мне напомнившему насчет нашей разницы в два года, «очень и очень» большой, надо бы давно угомонится – так нет же, и продолжаю в прежнем своем духе.

Прости, ты меня грешного. И, пожалуйста, не думай, что все это, может по внешнему восприятию, на первый взгляд, противное, и даже мерзостное, продиктовано будто моими плохими побуждениями. Вот этого, клянусь, во мне никогда не было и не будет, даже не только по убеждению, а и по самой моей природе. Не думай о плохом и поправляйся.

«Володя, получив от тебя это письмо я тут же обратился к корзине полученных писем и ближайшее от тебя нашёл от 27.01.18

Прочёл это твоё приложение и, к сожалению, не нашёл ни грана желания с твоей стороны найти взаимопонимание, к чему я стремился. Несмотря на все мои попытки обсуждать сущность какого-либо вопроса, что я неизменно подчёркивал, с твоей стороны присутствует одно категорическое стремление подчеркнуть неизменность своего поведения в переписке, основанное на категорическом требовании подчиняться твоему диктату. Только я так и не понял, что ты от меня хотел, кроме ФОРМЫ построения писем по твоему вкусу.

Всё твоё письмо перенасыщено негативной реакцией на любой пункт моего текста. Даже моё упоминание о 70-летнем общении ты превратил в фарс.

Вывод ясен, хотя он очень прискорбен. Ты не желаешь нормально обсуждать со мной какой – либо конкретный вопрос, а я не в состоянии больше продолжать реагировать на твои